Заключение
Как мы видели, античные авторы уделяли в своих сочинениях основное внимание этнографическим особенностям вооружения сарматов, их тактике, то есть темам, интересным для читателей. А зачем говорить о банальном, само собой разумеющемся? Во многом развитие сарматского дела ускользает от нас, и мы можем лишь выделить какие-то общие черты, многие из которых оказываются присущи и другим кочевникам.
С сарматами связаны определенные изменения в военном деле народов Северного Причерноморья, поскольку они принесли с собой восточную тактику взаимодействия легких конных лучников и тяжеловооруженных катафрактов. Возможно, уже в предыдущий скифский период были намечены тенденции этого развития, выразившиеся в усилении роли тяжеловооруженных всадников, которые вместе с предводителем составляли ударный кулак, решающий исход битвы в кратковременной рукопашной схватке
[787]. Однако более традиционным для скифов, по крайней мере с консервативной точки зрения античных авторов, оставалась тактика конных лучников, в которой фронтальная атака с последующим ложным бегством занимала главное место
[788]. Сарматы, вероятно, развили далее тенденцию ближнего боя. Ведь еще в среднесарматских погребениях на Дону редко находят предметы защитного вооружения и длинные мечи, обычно – стрелы, мечи, кинжалы
[789]. У них предводители, знать и дружинники были тяжеловооруженными катафрактами, имеющими броню на всаднике и реже коне. Они, судя по всему, составляли лишь небольшой процент от всего войска. В отличие от других номадов, сарматы решались сразу переходить в рукопашную схватку, сражаясь длинными мечами и пиками-контосами, тогда как другие кочевники или вообще предпочитали дальний бой с помощью лука, или, по крайней мере, сочетали дальний и ближний бой.
Дж. Коулстон предлагает выделить степную сарматскую «тактическую систему» в отдельный тип, базировавшийся на конных лучниках или копейщиках в неметаллическом доспехе, а также на легких конных лучниках, тогда как у римлян эта система основывалась на пехоте, а конница играла вспомогательную роль; у парфян же и Сасанидов основу армии составляли легковооруженные конные лучники, дополненные катафрактными копейщиками или лучниками
[790]. Данное достаточно общее разделение в целом можно принять. Вместе с тем надо отметить, что доспех из рога и копыт – это, скорее, античный стереотип в изображении сарматов, у которых, согласно археологии, обычная броня была все же из железа. Ламеллярный же, или чешуйчатый, доспех из неметаллических материалов, по-видимому, не был распространен, но как экзотический именно он бросался в первую очередь в глаза жителям империи.
А. М. Хазанов, изучив военное дело сарматов, выделил два основных и один переходный этап в его развитии: первый период – VI–II вв. до н. э., переходный (второй) период – I в. до н. э. – I в. н. э. и второй основной (по существу, третий) период – I в. (I в. до н. э.) – IV в.
[791]. Главные особенности первого «скифского» периода составляли поголовное ополчение мужчин, участие в боевых действиях девиц и тактика лавы, характерная для легкой конницы стрелков, каковыми и являлись сарматы в ту эпоху; вместе с тем уже тогда складывается ударный кулак из тяжелой конницы. Второй, переходный, период А. М. Хазанов связал с дифференциацией номадов и появлением у них катафрактов. Наконец, для последнего, третьего, периода характерно отсутствие в войске женщин-воительниц, нечастое участие в боевых действиях беднейших слоев населения, занятие дружинами из катафрактов места основной ударной атакующей силы при господстве рукопашного боя вообще.
Общие принципы военного дела у сарматов явно были общекочевые, ведь даже их тяжелая конница действовала в кампаниях так же, как и легкая (Amm., XVII, 12, 2–3). Однако в тактике и в вооружении у сарматов, как мы видели, были отличия от других номадов. Развитие военного дела шло у сарматов по пути отмирания участия женщин в походах, но, судя по всему, принцип народ-войско у них отнюдь не был нарушен. Очевидно, что катафракты вместе с другими воинами переходили в нужный момент в рукопашную битву, но она отнюдь не была обязательной, ведь главное в бою не схватка вблизи, а победа, которую можно достичь различными способами. Поэтому стоит ли говорить об умалении значения лучников в сарматском войске в целом? Понадобилось тщательное сопоставление данных источников с известным на современном этапе археологическим материалом, чтобы скорректировать схему развития сарматского военного дела А. М. Хазанова.
В целом к сарматам, как они показаны в источниках, подходят те характеристики, которые выделяет как общекочевые А. А. Росляков: практически поголовное ополчение мужчин; расчлененный по родам боевой порядок; подвижность и маневренность войска на театре боевых действий; из-за отсутствия постоянных поселений основные операции полевые; широкое применение маневра в бою: внезапные решительные удары, охваты флангов, захождение в тыл, ложное бегство; в начале схватки – перестрелка, а затем рукопашная; постоянные набеги и опасная кочевая жизнь приводят к использованию лагеря-табора. Как и другие кочевники, сарматы имели аналогичные слабости, главными из которых были: неорганизованность действий и, соответственно, трудность в управлении
[792].
В I–II вв. сарматский способ боя не был характерным для римской конницы, которая продолжала сражаться с помощью колюще-метательных копий-ланцей. Поэтому всадники империи не могли противостоять натиску сарматской конницы, ведь Тацит (Hist., I, 79, 2) специально отмечает неотразимость атаки сарматских верховых пиконосцев. Первоначально и римляне, и другие варварские этносы, зная силу сарматов, просто использовали их конницу, нанятую или союзную. Так, в 50 г. свевы привлекают для усиления своей пехоты конницу языгов, а в 49 г. сиракские всадники подкрепляли боспорских и римских пехотинцев. Вместе с тем Римская империя имела средства и возможности для создания конницы по образцу сарматской. Уже ко времени императора Траяна (98–117 гг.) относится появление алы контариев, как считается, созданной по сарматскому образцу (ок. 108 г.). В период правления Адриана (117–138 гг.) достоинства сарматских всадников стали очевидны, и император вводит в войска вооружение и тактику сарматских верховых пиконосцев. Постепенно идет и принятие конницей империи сарматских элементов вооружения. Римляне стали использовать двуручный контос, длинный меч с кольцевидным навершием, петлю для портупеи на ножнах меча, составной шлем из железных пластин (Spangenhelm) и дракона в качестве штандарта для небольшого конного, а позднее и пехотного отряда
[793]. Вероятно, аланы оказали большое влияние на формирование римской конницы во время Грациана (375–383 гг.). Вегеций (ок. 386/7 г. или вторая четверть V в.) указывает на большое влияние аланов (а также гуннов и готов) на развитие римской конницы и ее вооружения в его время (Veget., I, 20; III, 26).
