— Маги обычно принадлежат к расе, которая рассказывает историю, — подумав, ответила она. — Описания разнятся — рост, вес, способ питания, — но есть и общие черты. Они — внушающие ужас бойцы. У них нет никакой морали. Их нельзя победить, можно лишь избегать.
«Раскаленная игла дознания» скользила под поверхностью Великого океана, словно подводная лодка под полярными льдами.
Замыкающий замедлил скорость, и с корабля открывался хороший вид на длинную замысловатую кривую проплывающего мимо континентального шельфа. Дно Великого океана мало чем отличалось от суши — горы, высоты которых хватило бы, чтобы подняться над водой, подводные каньоны, выглядевшие как горные хребты высотой в пять-шесть миль.
Над ними простиралась каменистая крыша, темная даже в усиленном свете, которая казалась навязчиво близкой, несмотря на расстояние в три тысячи миль. Это была Карта Кзина — по крайней мере, так утверждал компьютер. Вероятно, когда создавалась Карта, на Кзине наблюдалась тектоническая активность — морское дно сильно выпирало, а на суше виднелись глубокие и с резкими очертаниями впадины горных цепей.
Луис ничего не мог опознать — окутанных пеной контуров для этого явно не хватало. Ему нужно было увидеть освещенный солнцем пейзаж и желто-оранжевые джунгли.
— Не выключай камеры. Есть сигнал с челнока?
Сидевший за приборами Замыкающий повернул назад одну голову:
— Нет, Луис, скрит его блокирует. Видишь ближайшую круглую бухту, там, где заканчивается большая река? В ее устье стоит на причале большой корабль. А почти на другой стороне Карты, там, где соединяются две реки, — тот самый замок, где сейчас находится челнок.
— Ладно. Опустись на пару тысяч миль. Покажи мне картинку сверху... или снизу.
«Игла» опустилась ниже под рельефной крышей.
— Ты проделал точно такой же путь на «Отъявленном лжеце», — сказал Замыкающий. — Думаешь, что-то изменилось?
— Нет. Что, терпения не хватает?
— Вовсе нет, Луис.
— Теперь я знаю больше, чем тогда. Возможно, сумею разглядеть детали, которые мы в то время упустили. Например... что это там торчит возле южного полюса?
Замыкающий показал увеличенное изображение. Из самого центра Карты Кзина опускался прямо вниз длинный узкий треугольник, полностью черный, с рельефной поверхностью.
— Радиаторная пластина, — сказал кукольник. — Естественно, антарктический регион нужно охлаждать.
Двое туземцев ошеломленно переглянулись.
— Не понимаю, — пробормотала Харкабипаролин. — Я думала, что немного разбираюсь в науке, но... что это такое?
— Слишком сложно объяснить. Замыкающий...
— Лувиву, я не дура и не ребенок!
«Вряд ли ей больше сорока», — подумал Луис.
— Ладно. Вся суть в том, чтобы имитировать планету. Вращающийся шар, помнишь? Солнечные лучи падают на полюса вращающегося шара почти параллельно поверхности, и потому там холодно. Соответственно, эту имитацию планеты приходится охлаждать у полюсов. Замыкающий, прибавь еще увеличение.
Рельефная поверхность пластины превратилась в мириады регулируемых горизонтальных клапанов, серебристых сверху и черных снизу.
«Зима и лето», — подумал Луис.
— Не могу поверить, — услышал он собственный голос.
— Лувиву?
Он беспомощно развел руками:
— Я каждый раз теряюсь. Мне кажется, будто я все понял, а потом вдруг оказывается, что все сложнее. Невмирс... намного сложнее.
К глазам Харкабипаролин подступили слезы.
— Теперь я верю. Мой мир — всего лишь имитация настоящего.
— Он и есть настоящий. — Луис обнял женщину. — Чувствуешь? Ты такая же настоящая, как и я. Топни ногой. Мир такой же настоящий, как и этот корабль, просто больше. Намного, намного больше.
— Луис? — послышался голос Замыкающего.
Немного поработав с телескопом, он обнаружил по периметру Карты другие такие же пластины, но поменьше.
— Естественно, арктические регионы тоже нуждаются в охлаждении.
— Угу, — кивнул Луис. — Сейчас, только приду в себя. Лети в сторону Кулака Бога, но не спеши. Компьютер может найти гору?
— Да. Возможно, окажется, что ее заткнули? Ты говорил, что глаз бури заткнули или починили.
— Заткнуть Кулак Бога не так-то просто. Дыра в нем больше Австралии и находится за пределами атмосферы. — Луис потер зажмуренные глаза.
«Я не могу допустить, чтобы это случилось со мной, — подумал он. — Все, что происходит, — реально, а все, что реально, доступно моему разуму. Невмирс, мне не следовало подсаживаться на ток. Он извратил мое чувство реальности. Но... охлаждающие пластины под полюсами?»
Они вышли из-под Карты Кзина. Радар не показывал под рельефным дном морей никаких труб, а это означало, что противометеоритная защита состоит из пенообразного скрита. Но трубы должны были там быть, иначе дно океана заполнилось бы флюпом.
Горные хребты с нижней стороны Мира-Кольца на самом деле были неизмеримо длинными подводными каньонами. Если поместить в самые глубокие из них землечерпалку и организовать с одной стороны выход, можно поддерживать чистоту на всем океанском дне.
— Сверни немного в сторону, Замыкающий, — под Карту Марса, а потом под Карту Земли. Вряд ли мы потеряем много времени.
— Почти два часа.
— Рискнем.
Два часа. Луис дремал в спальном поле, зная, что искатель приключений урывает для сна любую возможность. Он проснулся раньше, когда морское дно все еще скользило над крышей «Иглы». Корабль замедлил ход и остановился.
— Тут нет никакого Марса, — сказал Замыкающий.
Луис яростно тряхнул головой. «Просыпайся!»
— Что?
— Марс — это ведь холодная, сухая, почти лишенная воздуха планета? Всю Карту пришлось бы охлаждать, а также каким-то образом осушать и поднять почти за пределы атмосферы.
— Именно так.
— Тогда взгляни вверх. Мы должны сейчас находиться под Картой Марса. Видишь пластину намного больше той, что под Картой Кзина? Видишь почти круглую впадину, уходящую на двадцать миль вверх?
Над их головами не было ничего, кроме вывернутых наизнанку очертаний морского дна.
— Луис, меня это тревожит. Если память компьютера нас подводит...
Замыкающий подогнул ноги, и его головы начали опускаться.
— С памятью компьютера все в порядке, — сказал Луис. — Расслабься. С компьютером ничего не случилось. Проверь, выше ли температура океана над нами.
Замыкающий поколебался, продолжая оставаться в позе эмбриона.
— Слушаюсь, — наконец ответил он и начал возиться с приборами.
