Просторы Мира-Кольца не переставали удивлять. На Земле считались тяжким преступлением полеты на любом аппарате без автопилота. Падающая машина с большой вероятностью могла кого-то убить, где бы это ни случилось. Здесь же, среди тысяч миль свободного пространства, здания висели над городами, и в них хватило бы места для гостя ростом в полсотни футов.
Под замком простирался город, в котором не горело ни огонька. Говорящий пронесся над ним пикирующим ястребом, поспешно окинув его взглядом в голубом свете арки. Снова взлетев, он сообщил, что город на вид почти не отличается от Зигнамукликклика.
— Можем обследовать его после рассвета, — сказал он. — Думаю, эта цитадель для нас намного важнее. Возможно, она осталась нетронутой с тех пор, как погибла цивилизация.
— В ней должен быть собственный источник энергии, — предположил Луис. — Интересно откуда? Ни в одном из зданий Зигнамукликклика его не было.
Скутер Тилы пролетел прямо под замком. Луис увидел, как расширились от удивления ее глаза, и услышал крик:
— Луис, Говорящий! Вы только посмотрите!
Не раздумывая, они устремились следом за ней. Луис уже приближался к Тиле, когда его вдруг обдало холодом от осознания того, какая масса висит над его головой.
Вдоль всей нижней стороны сооружения тянулись окна, и она состояла из соприкасающихся под разными углами стен. Посадить замок было невозможно. Кто его построил и каким образом, не имея фундамента? Превозмогая судорогу в желудке, Луис стиснул зубы и поравнялся с Тилой. Они оказались под парящей массой величиной со средних размеров пассажирский космический лайнер.
Тила нашла настоящее чудо — утопленный в пол, ярко освещенный плавательный бассейн в форме ванны. Его прозрачное дно и стены выходили во тьму, за исключением одной стены, граничившей с баром, или с гостиной, или... сквозь двойной слой прозрачного вещества понять было трудно.
Бассейн был пуст. На дне его лежал большой скелет, напоминавший брандашмыга.
— Крупных же домашних животных они держали, — заметил Луис.
— Это ведь джинксианский брандашмыг? Мой дядя был охотником, — сказала Тила. — Он устроил свой зал трофеев внутри скелета брандашмыга.
— Брандашмыги живут на многих планетах. Поработители разводили их на мясо. Я бы не удивился тому, что их можно встретить по всей Галактике. Вопрос в том, зачем их сюда притащили кольцевики?
— Для украшения, — быстро сказала Тила.
— Шутишь?
Брандашмыг напоминал гибрид Моби Дика с гусеничным трактором.
И все же, подумал Луис, почему бы и нет? Почему бы строителям не совершить набег на десяток или сотню звездных систем, чтобы заселить свой искусственный мир? Гипотетически у них имелись прямоточные плазменные двигатели, и все живое на Мире-Кольце могло быть лишь завезено с других планет. Подсолнечники. Брандашмыги. Что еще?
Нет, лучше об этом забыть. Двигаться прямо к стене кольца, не пытаясь заниматься исследованиями. Они и так уже проделали путь, равный полудюжине земных экваторов, — и, воистину по закону Финейгла, сколько же всего обнаружили!
Странные формы жизни (пока что безобидные).
Подсолнечники (сразу же вспомнился окутанный ярким пламенем Говорящий и его вой в интеркоме).
Летучие города (рухнувшие себе на погибель).
Брандашмыги (умные и опасные; наверняка такими же они были и здесь — брандашмыги никогда не менялись).
А смерть? Смерть везде и всюду была одной и той же.
Они вновь облетели замок кругом в поисках входа. Перед ними проплывали окна всех форм и размеров — прямоугольные, восьмиугольные, выпуклые, толстые панели в полу, — но все оказались закрыты. Они нашли причал для летающих машин с большой дверью в виде подвесного моста, игравшей роль посадочного пандуса, но, как и подобает подвесному мосту, дверь была поднята и заперта. Им встретился также винтовой эскалатор высотой в пару сотен футов, свисавший подобно пружине с нижней оконечности замка. Конец его обрывался в пустоту — некая сила искорежила его, оставив ободранные балки и сломанные ступени. Наверху имелась дверь — естественно, тоже закрытая.
— Да пошло оно все к Финейглу! — рассердилась Тила. — Я сейчас окно протараню!
— Стой! — приказал Луис, надеясь, что она послушается. — Говорящий, воспользуйся дезинтегратором. Открой нам проход.
В льющемся из большого панорамного окна свете Говорящий снял с плеча шанцевый инструмент Поработителей.
Свойства дезинтегратора были хорошо знакомы Луису. Попадавшие под его луч переменной ширины объекты внезапно обретали положительный заряд, которого вполне хватало, чтобы разорвать их на части. Кукольники добавили к нему второй, параллельный луч, чтобы нейтрализовать заряд протонов. Луис не пользовался вторым лучом, когда копал яму на поле подсолнечников, и знал, что без него можно обойтись и сейчас.
Ему следовало догадаться, что Говорящий все равно использует оба.
Две точки на большом восьмиугольном окне, разделенные расстоянием в несколько дюймов, получили противоположный заряд, и между ними возникла разница потенциалов.
Ослепительная вспышка заставила Луиса зажмуриться, из глаз потекли слезы. Раздался громовой удар, показавшийся оглушительным даже сквозь силовое поле, и в наступившей гробовой тишине Луис почувствовал, как на его шее, плечах и тыльной стороне ладоней оседают похожие на песок частицы.
— Надо было сначала его испытать, — сказал он, не открывая глаз.
— Отлично сработано. Он нам еще пригодится.
— Поздравляю. Только не направляй его на папочку, а то папочка рассердится.
— Луис, оставь свои дурацкие замечания.
Наконец вновь обретя способность видеть, Луис обнаружил, что он сам и скутер усыпаны миллионами мельчайших стеклянных осколков. Вероятно, силовое поле задержало частицы, а затем пропустило их, и они осели на каждой горизонтальной поверхности.
Тила уже вплывала в пещеру величиной с танцевальный зал. Остальные последовали за ней.
Луис постепенно просыпался. Чувствовал он себя превосходно. Он лежал на собственной руке, на мягкой поверхности. Рука затекла.
Перевернувшись на спину, Ву открыл глаза.
Он лежал в постели, глядя в высокий белый потолок. В ребра ему что-то упиралось — как выяснилось, ступня Тилы.
Ну да, конечно. Вчера вечером они нашли эту кровать размером с миниатюрное поле для гольфа в огромной спальне, там, где в обычном замке располагался бы подвал.
К тому времени они успели обнаружить и другие чудеса.
Замок действительно оказался замком, а не просто шикарным отелем. Банкетный зал с панорамным окном пятидесятифутовой высоты поражал сам по себе, но стоявшие в нем столы окружали возвышение, на котором расположился еще один стол в форме кольца, а в его центре — изящное кресло с высокой спинкой размером с трон. Поэкспериментировав, Тила выяснила, как заставить кресло подняться на половину высоты до потолка и как активировать микрофон, усиливавший голос сидевшего в нем до громогласного рева. Кресло могло вращаться, и вместе с ним поворачивалась висевшая над ним скульптура из натянутой проволоки. Очень легкая, почти не занимавшая места, она казалась некоей абстракцией, пока Тила не начала ее вертеть, и тогда стало ясно, что это портрет.
