— Кто знает? На что-нибудь большое. Парк развлечений, кафедральный собор. Штаб-квартиру союза офтальмологов. При их технологиях и наличии свободного пространства может быть что угодно!
— Тюрьма для любителей подглядывать, — неожиданно включилась Тила. — Университет для частных детективов! Тестовая картинка на гигантском стереовизоре! Я напугалась не меньше, чем ты, Говорящий. — Голос ее вновь звучал совершенно обычно. — Я думала, это... сама не знаю, что я думала. Но я с тобой. Полетим насквозь вместе.
— Прекрасно, Тила.
— Если он моргнет, погибнем оба.
— «Большинство всегда здравомысляще», — процитировал Луис. — Свяжусь с Нессом.
— Да, во имя Финейгла! Он наверняка уже пролетел насквозь или облетел вокруг!
Луис рассмеялся громче обычного — так ему было страшно.
— Ты же не думаешь, будто Несс прокладывает нам путь?
— Что?
— Он кукольник. Он облетел нас сзади, а затем, вероятно, подключил управление своим скутером к скутеру Говорящего, так что кзину его теперь не поймать, и любую опасность, которая могла бы ему угрожать, мы встретим первыми.
— У тебя, Луис, выдающаяся способность рассуждать подобно трусу, — заметил Говорящий.
— Не стоит этим пренебрегать. Мы в чуждом нам мире. И свойственная некоторым инопланетянам проницательность нам не помешает.
— Ладно, раз уж вы с ним думаете почти одинаково... Я лично намерен бросить вызов этому глазу и узнать, что находится за ним — или внутри него.
Луис вызвал Несса.
На изображении, которое показывал интерком, виднелась лишь спина кукольника. Грива его слегка шевелилась в такт дыханию.
— Несс, — позвал Луис, потом еще раз, громче: — Несс!
Кукольник вздрогнул. Треугольная голова вопросительно поднялась.
— Я боялся, что придется воспользоваться сиреной.
— Что случилось? — К первой голове присоединилась вторая, и обе беспокойно уставились на него.
Луис был не в силах смотреть на огромный синий глаз впереди — что-то заставляло его постоянно отводить взгляд.
— В каком-то смысле, — ответил он. — Моя безумная команда готова себя погубить. Вряд ли мы можем себе позволить их потерять.
— Объясни, пожалуйста.
— Посмотри вперед и скажи: видишь ли ты образование из облаков в форме человеческого глаза?
— Вижу, — ответил кукольник.
— Есть мысли, что это такое?
— Ну, нечто вроде бури. Ты ведь уже понял, что спиральных ураганных образований на Мире-Кольце быть не может.
— Гм? — Луис об этом даже не думал.
— Спиральную форму урагана вызывает сила Кориолиса, разница скоростей двух воздушных масс на различных высотах. Любая планета представляет собой вращающийся сфероид. Если две массы воздуха движутся навстречу, чтобы заполнить частичный вакуум, одна на север, а другая на юг, они пройдут мимо друг друга на остаточной скорости и образуется воздушный вихрь.
— Я знаю, как возникают ураганы.
— Тогда ты должен понимать, что на Мире-Кольце любые соприкасающиеся воздушные массы имеют, по сути, одну и ту же скорость. И никакого эффекта вихря быть не может.
Луис посмотрел вперед, на имеющую форму глаза бурю.
— Но как вообще может тут возникнуть буря? Думаю, никак. Здесь нет циркуляции воздуха.
— Ошибаешься, Луис. Горячий воздух поднимается вверх, холодный опускается вниз. Но подобные эффекты не могут вызвать такой вихрь, как впереди нас.
— Именно.
— Что угрожает сделать Говорящий?
— Пролететь сквозь центр этого порождения Финейгла вместе с преданно следующей за ним Тилой.
Свист, который издал кукольник, показался не менее чистым и прекрасным, чем свет рубинового лазера.
— Это может быть опасно. Силовые поля защитят их от буйства любой обычной стихии, но, кажется, эта буря далеко не обычная.
— У меня была мысль, что она искусственная.
— Да... Кольцевики могли оборудовать собственную систему циркуляции воздуха вдоль кольца. Но эта система перестала бы работать, когда отказала подача энергии. Не понимаю... Ага. Все ясно, Луис.
— Что?
— Представь, будто в середине бури есть воздухоотвод, место, где исчезает воздух. Отсюда следует все остальное. Он создает частичный вакуум. Воздушные массы движутся в его сторону по вращению и против вращения...
— А также с левого и правого края.
— Их можно проигнорировать, — решительно заявил кукольник. — Но воздух, движущийся со стороны по вращению, будет становиться чуть легче окружающего воздуха и подниматься вверх. Воздух, движущийся с противоположной стороны, против вращения, будет становиться чуть тяжелее...
Луис изо всех сил пытался представить себе эту картину.
— Почему?
— Воздух поступает со стороны против вращения. Его вращательная скорость чуть выше скорости вращения кольца, и центробежная сила заставляет его слегка оседать. Он образует нижнее веко глаза. Воздух со стороны по вращению, поднимаясь, образует верхнее веко. Да, в каком-то смысле это эффект вихря, но ось вихря горизонтальна, в то время как на любой планете она вертикальна.
— Но ведь этот эффект совсем невелик!
— Это единственный эффект, Луис. Ничто не может ему помешать или прекратить его. Он может длиться тысячелетиями, превращаясь в то, что мы наблюдаем сейчас.
— Звучит вполне... правдоподобно.
Глаз больше не пугал его. Как сказал кукольник, это была всего лишь буря. В нем соединялись все цвета стихии — черные тучи, освещенные солнцем белые облака и темный глаз бури, игравший роль радужной оболочки.
— Проблема, естественно, в воздухоотводе. Почему возле центра вихря исчезает воздух?
— Может, там до сих пор работает какой-то насос?
— Сомневаюсь, Луис. Если бы действительно было так, все воздушные возмущения в окрестностях были бы расположены в правильном порядке.
— То есть?
— Ты заметил места, где основа кольца проступает сквозь почву и камень? Вряд ли подобную эрозию кто-то планировал. Заметил, что по мере приближения сюда такие места встречались все чаще? Думаю, глаз бури нарушил перемещения воздушных масс на десятки тысяч миль вокруг, на территории, превышающей размеры твоей или моей планеты.
На этот раз присвистнул уже Луис.
— Невмирс! Но тогда... ну да, понятно. В центре этого глаза бури должна быть пробоина от метеорита.
— Да. Ты и сам все понял. Основу кольца все-таки можно пробить.
— Но не с помощью тех инструментов, что у нас есть.
