Джейми стучит по стеклу машины. Рахия наклоняется и открывает ему дверь.
– Чертов проклятый дерьмовый ублюдок! – произносит Нортхэм сквозь стиснутые зубы и бросает сумку на заднее сиденье.
– А я тебя предупреждал, приятель. Все они козлы. Думают только о себе. – Акцент Азима говорит о том, что он – поклонник американского телевидения.
– Ты прав, – соглашается Джейми. – Хотя мог бы и опустить это свое «а я тебя предупреждал».
Его приятель пожимает плечами. Сам он не видел отца вот уже много лет. Нортхэм глубоко затягивается сигаретой и смотрит на Рахия.
– Хотя я ему отомстил. По полной.
– Ты о телефоне?
Джейми ухмыляется и щурит глаза:
– Ну да. О телефоне. У него даже пароля нет. Придурок…
Они громко смеются, а потом Азим заводит мотор и с визгом покрышек вливается в поток транспорта, едва не задев задний бампер черного «Ниссана Навара», который припарковали у него перед носом. Маленький мальчик на заднем сиденье провожает их взглядом, а потом смотрит на мужчину в окнах «Старбакса».
Тот уже пересел за угловой столик.
***
На следующее утро в помещении штаба не слышно ни смеха, ни шуток – вообще ничего. Приглушенный шум окончательно стихает, когда я занимаю место перед аудиторией. Наверное, они думают, что у меня плохие новости.
– Думаю, что большинство из вас уже знают, что вчера Джанет Гислингхэм увезли в больницу, – начинаю я. – Если я хоть что-то узнаю, то немедленно сообщу вам, а пока мы должны исходить из того, что Крис не появится здесь несколько дней, так что нам надо разделить между собой его дела. Куинн, это я поручаю вам.
Гарет отталкивается от стола, на который опирался:
– Босс, я хочу рассказать всем, что произошло ночью. Нам позвонила женщина, которая видела мужчину в светоотражающей одежде, выбрасывающего что-то в мусорный контейнер в тот день, когда исчезла Дейзи. Женщине это показалось подозрительным, потому что на участке еще нет строителей. В любом случае мы всё проверили и обнаружили сверток, завернутый в газету. В «Гардиан», если уж быть до конца точным. За восемнадцатое июля.
– И что в нем было?
– Пара защитных перчаток огромного размера. Такие обычно носят строители. На ладонях серый пластик, а на тыльной стороне – флуоресцентный оранжевый. Боюсь, что на них есть остатки крови. И еще какие-то пятна красноватого цвета, но это, по-моему, не кровь. Криминалисты сейчас этим занимаются.
Я оглядываю сидящих в комнате:
– То есть когда мы уже почти решили, что Барри Мэйсон не похож на подозреваемого, он опять появляется в кадре.
– Есть еще одна проблема. – На этот раз слово берет Эверетт. – Мне только что позвонил Дэвид Коннор. Вы помните – это отец Милли? Он еще раз поговорил с дочерью, и она рассказала ему нечто, чего раньше не говорила родителям. О том дне, накануне вечеринки. Когда дети собрались у Конноров примерить свои маскарадные костюмы. По всей видимости, Дейзи умолила ее никому не говорить.
– Это касается самой Дейзи?
– Нет, босс. Это касается Лео.
***
– Ну как дела?
Лео поднимает на меня взгляд, а потом вновь опускает его. На нем шорты и майка «Челси», которая ему слишком велика. На коленях и по всей длине одной ноги – корки от ран. Рядом с ним, по другую сторону стола, сидит Дерек Росс, а в соседней комнате перед телевизором – Шэрон со своим адвокатом. В своем пляжном платье и в белой жакетке-болеро
[94] она выглядит так, будто заскочила в участок по пути на регату.
Эверетт передает мальчику банку колы и улыбается.
– На тот случай, если захочешь пить.
– Итак, Лео, – начинаю я, – боюсь, что мне придется задать тебе несколько вопросов, и некоторые из них могут тебя расстроить. Если ты почувствуешь это, то скажи нам, договорились? Ты меня понял?
Мальчик кивает – сейчас он занят тем, что играет с кольцом на банке.
– Ты помнишь пожарных, которые тушили огонь в вашем доме?
Еще один кивок.
– Когда случаются подобные пожары, пожарный, отвечающий за тушение, должен выяснить, с чего все началось.
Никакой реакции.
– Так вот, они только что прислали мне копию своего отчета. Рассказать тебе, что в нем написано?
Ребенок не поднимает глаз, но банка неожиданно издает хлопок, и кольцо остается у него в руках.
– В нем написано, что, по их мнению, бутылку с зажигательной смесью все-таки не забросили со стороны бечевника. Они думали так сначала, но потом поняли, что ошибаются. По всей видимости, все дело в том, как разбилось стекло. Это похоже на полицейские сериалы по телевизору. Надо было разыскать все мельчайшие кусочки и сложить их вместе.
– «Место преступления»
[95], – произносит Лео, все еще на поднимая головы. – Я его видел. И «Закон и порядок»
[96] тоже.
– Правильно. Именно это я и имел в виду. Так вот, после того как они закончили это умное упражнение, пожарные теперь думают, что пожар начался в само́м доме. И они знают, в какой комнате, потому что нашли в ней бензин. Больше его нигде не нашли. Только в этой комнате.
Тишина.
– Ты знаешь, где начался пожар, Лео?
Брат Дейзи пожимает плечами, но щеки у него пунцовые.
– Он начался у тебя в комнате, не так ли?
Тишина. Дерек Росс бросает взгляд на мальчика, а потом кивает мне. Мы можем продолжать.
– Ты помнишь, – ровным голосом говорю я, – тот день, когда мы встретились в первый раз? Ты тогда сказал мне, что тебе понравился салют на вечеринке. Помнишь?
Лео кивает.
– И в тот день все выглядело так же? Тебя разбудил шум на улице, ты выглянул из окна своей комнаты, увидел, как в саду взрываются бутылки с зажигательной смесью, и подумал, что это салют?
И опять тишина.
– Мне самому рассказать тебе, как все получилось? Мне кажется, ты заметил, что одна из бутылок не разорвалась, спустился вниз, забрал ее и принес к себе в комнату, оставив заднюю дверь открытой. Думаю, что по пути ты захватил на кухне спички. И у себя в комнате поджег бутылку – вот так и начался пожар.
У мальчика очень красное лицо. Дерек Росс наклоняется вперед и осторожно кладет руку ему на предплечье.
