Я промолчала, потому что не понимала ровным счетом ничего.
– Выбывшие на втором этапе – это уже не так интересно, – добавил Инна-Ро. – Все знатные девицы знают обхождение, умеют танцевать, обучены грамоте и прочему. Здесь в ход идут интриги, и если кому-то нужна подобная супруга, он, конечно же, выберет такую девушку, когда она выйдет из Испытания.
– А если она доберется до… вожделенной короны, как вы выразились?
– Такая – не сумеет, – ответил старик. – Старая Птица не допустит, чтобы подобная досталась ее птенцу. Но мы снова отвлеклись… Я сказал: правила нарушены. Девушки унижены… Хуже! Некто мало того, что назначил Испытание без ведома и согласия Раннара, – на это он может закрыть глаза, – но каким-то образом использовал королевскую печать, а за такое уже можно лишиться головы. Кроме того, этот некто извратил саму суть Испытания, и хорошо, если Раннар остынет прежде, чем найдет негодяя…
– Я уже остыл, – раздалось от дверей, и Грифон вошел в комнату. С него капало, словно он одетым нырнул в пруд.
– Молодец, – похвалил старик. – А мы еще не добрались до сути. Девушка очень даже разговорчива, задает вопросы, когда ты ее не пугаешь, знаешь ли.
– Я же не нарочно, – улыбнулся тот и убрал со лба мокрые волосы.
– Это я знаю, что ты не нарочно. Придворные и слуги знают, что ты не нарочно. И что нужно переждать немного, и ты вскоре снова станешь прежним добрым Раннаром. А девушка не знает. Интересно, почему?
– Она явно никогда меня не видела, – уверенно сказал Грифон. – Ведь не видела же?
Я покачала головой, потом все-таки сказала:
– Мне показалось, будто вы похожи на его величество. Я подумала – вы особа королевской крови, а одеты так странно и ведете себя… и говорите непонятно, потому что…
– Ну же, договаривай! – подбодрил он, и я прошептала:
– Я решила, что вы тихий помешанный. Что вас поселили в старом замке, подальше от чужих глаз. Вы воображаете свой мир, и, покуда от вас нет никакого вреда, вам позволяют жить спокойно.
– И поэтому ты никому обо мне не сказала? – удивленно произнес Грифон.
– Не только… Я не могла признаться, что оставалась наедине с незнакомым мужчиной!
– Что в этом такого? – искренне не понял он, и я лишилась дара речи.
Нет, он не шутил. Инна-Ро тоже смотрел на меня с недоумением, и я попыталась объяснить:
– Это неприлично. Если кто-то узнает, то… могут подумать, что я…
– Бегала на свидание? – пришел на помощь Грифон, и я кивнула. – Все равно не понимаю, что в этом непристойного.
– После разберемся, – поднял руку Инна-Ро, – иначе запутаемся в несущественных деталях. Мне понравилось, впрочем, как тебя назвала Гара-Тесса.
– Можно просто – Тесса, – тихо сказала я. – Мы же не на приеме.
– Как скажешь. И не молчи, продолжай. Что еще ты подумала о Раннаре?
Я постаралась объяснить, но мне казалось, будто они мне не поверили. А уж когда я добралась до своих измышлений о гербе и его отличии от королевского…
– Инна-Ро, она ведь не лжет, – удивленно произнес Грифон. Почему-то у меня не получалось называть его по имени даже в мыслях. – Даже я это чую, а уж ты-то!..
– И я, – кивнул старик и пристально посмотрел на меня. – Опиши еще раз королевский герб, Тесса.
– Может, я лучше нарисую? – предложила я. – Так будет быстрее и проще!
– Перо и чернила у тебя найдутся? Или уголек хотя бы? – спросил Инна-Ро у Грифона, и тот покачал головой. – Так сходи в библиотеку!
Получив все необходимое, я быстро изобразила герб – это совсем не сложно.
– Видите? – зачем-то спросила я, взглянув на мужчин. – Они очень похожи, только у… у вас солнце, а здесь – щит. И меч…
– И какой же король носит этот герб? – негромко спросил Грифон. – За чьего родственника ты меня приняла?
– Его величество Дар-Аррон, первый сын Даррахейна, – растерянно ответила я.
– Ну и кто из нас сумасшедший? – так же тихо произнес он.
– Я не понимаю…
– Я тоже не понимаю, что происходит, – сказал Грифон. Брови его сошлись на переносице, в глазах явственно полыхнули молнии. Хотя, конечно, виновато было мое воображение. – Инна-Ро?
Старик развел руками.
– Она не лжет, не околдована, не опоена, – произнес он. – Однако уверяет, будто явилась из неведомого места, отдаленно похожего на нашу страну, где есть замок Старой Птицы, существует Королевское Испытание, но где детям дают странные имена, а правит какой-то Дар-Аррон…
– А… кто? – только и смогла я выговорить.
– Я, кто же еще? – недоуменно взглянул на меня Грифон. – Раннар из Карада, третий в роду с этим именем.
Глава 13
Я молчала, не зная, как реагировать. И стоит ли вообще говорить что-либо…
– Она не верит, – произнес вдруг Инна-Ро. – Бедная девочка убеждена, что я подыгрываю сумасбродцу, считающему себя королем. А на самом деле я, должно быть, лекарь, коему вменено в обязанности вовремя поить больного успокаивающим зельем и звать крепких слуг, если тот вдруг начнет буйствовать и крушить мебель.
Кажется, я опять покраснела, потому что старик в буквальном смысле прочел мои мысли. Я хочу сказать, он повторил их вслух, я думала теми же словами!
– Она еще подумывает, будто сама сошла с ума, – добавил Раннар. – Потому что никак не может себе объяснить, каким чудесным образом так переменилась библиотека и все кругом, почему снаружи теплое летнее утро, а не зимняя ночь… Наверно, если я отведу ее в сад и заставлю понюхать цветущие розы, она только сильнее убедится в том, что окружающее – лишь порождение ее больного рассудка.
– Да, бывает такое: люди пытаются защититься от чудовищной действительности и выдумывают себе безопасное убежище… – пробормотал Инна-Ро и зачем-то потянул себя за мочку уха. – Но я все-таки настоящий. И ты тоже. С тебя капает прямо мне на плечо, и я чувствую, что скоро промокну до белья.
– Так отодвинься.
– Тебе это проще сделать, – проворчал старик, но все же встал с кресла и отошел в сторону. На его богатых одеяниях и впрямь было заметно влажное пятно.
– Еще проще – высушиться, – добавил Грифон.
– Не я ли учил тебя не пользоваться колдовством по пустякам? – ответил тот.
– Я и не пользуюсь. Не зима на дворе, не замерзну.
– Довольно болтать, – сказал Инна-Ро. – Лучше в самом деле отведи девушку в сад. Только в розовый куст не толкай.
– А ты?..
– А я пойду побеседую с теми двумя. И не спорь! – старик поднял руку, видя, что Грифон намерен возразить. – Ты предвзят. И нетерпелив. Поверишь ли, – обратился он ко мне, – сколько ни учил его пытать, ничего толком не выходит!
