– Старые боги…
– Насрать на старых богов.
У Кёнига, не ожидавшего услышать такие грубые выражения от Моргена, округлились глаза.
– Ванфор Штеллунг будут против нас.
– Мы уничтожим их и их богов. – Морген вдавливал Кёнига в пол до тех пор, пока не услышал, как у того заскрипели ребра, будто возмущенные таким обращением. – Будет только один бог.
– Один… бог… – едва дыша, повторил Кёниг.
– Храмы Геборене в каждом городе. Каждый храм должен быть идеально чистым. – С безумной усмешкой посмотрел он на распростертую фигуру Кёнига, наслаждаясь ужасом этого человека, смакуя вкус его униженного преклонения перед собой. – Белым. Хочу, чтобы это были белые пирамиды, без единого пятнышка. Повсюду.
– Чистым, – только и смог выдавить Кёниг из сдавленных легких.
Морген перестал давить на него и слушал теперь, как тот, вздрагивая, делает резкие вдохи.
– Мы больше не теократия.
– Мы… мы не теократия? – Кёниг смотрел на него глазами, полными слез, и Морген не мог понять, были ли это слезы благодарности, ужаса или грусти.
Морген сделал жест в сторону Краха, бывшего Кёнига, который наблюдал за происходящим из зеркальца.
– Я обещал вам вернуть дни империи. В отличие от вас, – он оскалил зубы, снова мучительно ощущая сердцем смертельный удар, – в отличие от всех вас, я держу слово. Здесь правит не простой теократ. Здесь правлю я. Это страна, которой правит бог. Это Священная Империя Зельбстхас.
Кёниг еще раз молча кивнул.
– Вы сделаете так, чтобы мои слова воплотились в реальность, – приказал Морген и поспешил покинуть мерзкую зловонную комнату замаравшего себя человека.
Плоть Моргена терзали призраки пережитых мук. Он помнил, как его избивали приспешники Эрбрехена, как ломали пальцы, будто веточки. Он утопал в грязи, и жижа залепляла ему глаза, забивалась в сломанный нос. О боги, как бы ему хотелось пытать этого мерзкого увальня. Но когда Морген проверил окрестности, он нигде не почувствовал присутствия поработителя. От этого человека ничего не осталось, даже в Послесмертии. Почему так происходит – оттого, что Эрбрехен не верил в Моргена, и от этого мальчишка-бог не имел над ним власти, или с этим громадным человеком произошло что-то другое?
«Как может бог быть настолько бессилен?»
Определяла ли его вера его почитателей? А может ли он освободиться от этих правил, просто изменив то, во что люди верят, или же эти законы действовали по воле какой-то иной силы, превосходящей могуществом даже его самого? А если это так, то где эта сила? Он чувствовал других богов, но совершенно не ощущал в них той власти, которая могла бы столь полно и однозначно определять реальность.
Морген облекся в иллюзорную плоть и пошел по городу Зельбстхасу. Они и сейчас в него верили, но скоро станут с полной убежденностью поклоняться ему. Его Геборене будут искать повсюду любые намеки на сомнение и инакомыслие и подавлять их. Затем, как только он завладеет этими грязными душонками, он отправит их на войну, и они маршем двинутся туда, как игрушечные солдатики.
Но ему нужны были не только солдаты – этому он научился у Кёнига. Ему требовались ассасины и шпионы.
Морген прощупал пространство, чтобы отыскать Асену и ее тиргайст, и обнаружил их блуждающими в Послесмертии, где они все так же держались стайкой, подчиненной потребностям девушки-териантропа. Он нашел и Аноми, и ее шаттен мердер. Они верили в него, все как один, без исключения.
Ассасины явились на его призыв.
Но этого ему было мало – еще ему требовались безумные, опасные люди, готовые вершить опасные и безумные дела, он нуждался в несдержанной, дикой мощи, в человеке, который готов спалить мир ради того, кого любит.
И такой человек был. Даже в самом конце, когда ее разум уже почти поглотило пламя, она старалась защитить его, совершая свое последнее деяние. Она любила Моргена, как никого другого в жизни.
Морген стал искать в Послесмертии Гехирн и нашел ее – ребенком не старше него, хрупкой девочкой, которая просто хотела быть любимой и отчаянно желала искупления.
– Прости меня, – сказал он, протянув девочке руку. – Ты мне нужна.
Морген наблюдал, как Гехирн у него на глазах повзрослела, стала выше и полнее, как ее длинные рыжие волосы сгорели, и пепел унесло ветром. Когда она кивнула и взяла руку, которую он ей протянул, его сердце разбилось вдребезги. Он знал, чего ей это будет стоить.
«Какой страшный поступок я совершил».
Он привел своих ассасинов и свою хассебранд обратно в Зельбстхас.
И тогда он почувствовал, что его тянет обратно, и понял, что нужно возвращаться в Послесмертие. Там находился человек, который требовал, чтобы Морген был рядом, и не оставалось никакого выбора, кроме как ответить на его зов.
Даже боги подчиняются правилам.
Список действующих лиц
Отречение: доппель Кёнига Фюримера.
Приятие: доппель Кёнига Фюримера.
Аноми: предводительница шаттен мердер, ассасинов-котардистов на службе Кёнига.
Асена: предводительница тиргайст, ассасинов-териантропов на службе у Кёнига.
Ауфшлаг Хоэ: главный ученый Геборене.
Аусфаль: девочка, воспитываемая Геборене Дамонен в качестве возможного будущего бога.
Бэр: тиргайст-ассасин, териантроп, умеющий превращаться в медведя.
Бедект Имблют: воин, лжец, вор и убийца.
Эрбрехен Геданке: поработитель.
Флух: сын Вихтиха.
Гехирн Шлехтес: хассебранд.
Гешвистер Шланген: погибшая сестра Массе, тиргайста-ассасина.
Гроссе Клинге: многими считается лучшим фехтовальщиком Зельбстхаса.
Хальбер Тод: поэт-котардист.
Кайль Цвишен: основатель Геборене Дамонен.
Кёниг Фюример: верховный жрец Геборене Дамонен, коморбидик (доппельгангист, зеркальщик, гефаргайст).
Куршлюсс Геганген: архиерей храма Геборене в Готлоссе.
Лауниш: боевой конь Бедекта.
Лебендих Дурхдахтер: фехтовальщик в Найдрихе.
Массе: тиргайст-ассасин. Змеи.
Майнейгенер Беобахтер: командующий личной охраной Кёнига.
Морген: бог/ребенок.
Онэ Зеле: мастер кригеров.
Реген Анруфер: в прошлом – шаман маленького племени Шламштам, сейчас Реген – любимец Эрбрехена Геданке. Безумие Регена позволяет ему управлять погодой и разговаривать с животными.
Швахер Зухер: молодой зеркальщик Геборене.
