Бедект, делая вид, что все так же внимательно слушает, мысленно отметил, что нужно будет переложить горсть монет из правого сапога в левый.
* * *
Проснувшись, Штелен обнаружила Бедекта уже поднявшимся с кровати; он стоял и смотрел в окошко на уже стихавшую бурю. Она молча наблюдала за ним.
Что-то изменилось в стати этого человека, и только через мгновение Штелен поняла, что именно. Бедект выглядел так, как будто внутри у него что-то надломилось. Казалось, что он уже не страдает от ран, но все же он слишком сильно опирался на подоконник, как будто без этого было бы трудно удержаться. Его бледное, помятое лицо как-то обмякло – казалось, вместе с потерянной кровью его покинула и какая-то часть его неукротимой напористости. Если бы Штелен так хорошо его не знала, она решила бы по его виду, что он испуган.
«Не может быть!»
Она отбросила свои тревоги. «Каждый будет выглядеть потрясенным после того, как побывал на волоске от смерти, – думала Штелен. – Смердящий старый ублюдок пойдет на поправку».
Со своей койки Штелен хорошо могла разглядеть левую половину лица Бедекта. Сказать, что с этой стороны лицо напоминало месиво, было бы ничего не сказать. Некоторые трупы, которые Штелен случалось видеть, выглядели получше. От левого уха остался лишь опухший розовый шрам. Ей придется стараться быть слева от него, чтобы защитить его с более уязвимой стороны. Она сплюнула от возмущения. Понадобится не меньше усилий приложить к тому, чтобы он не заметил, как она его опекает.
– Где Вихтих? – спросила Штелен погромче, чтобы Бедект наверняка ее услышал.
Бедект взглянул на нее, а потом снова уставился в окно.
– Я не глухой.
– Внизу, – ответил Морген.
– Что же, – сказал Бедект, – мне пора пойти кое с кем встретиться. – Взгляд его метнулся к Моргену. – С друзьями.
Штелен поняла. Бедект воспользуется местными ресурсами, чтобы сообщить Кёнигу о том, что ребенок у них, и заявить начальную сумму выкупа, которую положат в основу переговоров. Если они получат хотя бы половину того, что просят, то смогут никогда больше не работать. И что это будет за жизнь? Она все равно станет воровать; клептики крадут не от нужды и не ради выживания.
А чем займется Бедект? Поселится ли он в каком-нибудь тихом местечке? Если им не нужно будет работать, то найдет ли он ей применение или бросит ее? Она не могла решить, чего ей больше хочется: быть с Бедектом или прибрать к рукам все, что у него есть. Оба варианта казались ужасно заманчивыми. Если он собирается покинуть ее – а это значило, оставить ее без всего того, что было для нее ценным, – почему бы ей не уйти от него первой?
– Вам стоит взять Вихтиха, – сказал Морген.
– Я возьму Штелен, – немедленно ответил Бедект.
Сердце Штелен затрепетало, но, стараясь себя не выдать, она сплюнула и проворчала.
– После завтрака, – откликнулась она. Старик потерял много крови, и ему нужно набраться сил.
– Умер вызывающий бури, – сказал Морген, указав на окно. – Солнце скоро вернется. Пожар проглотил эту бурю.
* * *
Когда они присоединились к Вихтиху – тот уже был немного пьян – в главном зале «Рухлос Армс», фехтовальщик замахал им руками так, как будто приветствовал друзей, которых давным-давно не видел. Бедекту было знакомо это выражение лица товарища; Вихтих чему-то радовался, а это всегда означало, что впереди неприятности.
– Штелен, да у тебя чистые волосы, – сказал фехтовальщик.
Она сплюнула, целясь ему на сапог, но он успел быстро отодвинуть ногу и увернулся от желтого сгустка мокроты.
Бедект, не обращая на них внимания, занимался своим завтраком, состоящим из колбасок из непонятно какого мяса и пропитанного жиром жареного хлеба; все это подали на квадратной доске, где еще можно было разглядеть засохшие остатки блюда, подававшегося предыдущему посетителю. Столовый прибор, которым приходилось пользоваться, больше походил на палку удобной формы, чем на осмысленный результат человеческого труда. Бедекту не хотелось думать о том, в скольких ртах побывала эта не вполне получившаяся ложка с того момента, как ее мыли в последний раз. Разглядывая неопрятное помещение трактира, Бедект предположил, что много посетителей здесь никогда не бывает. Грубо обтесанные скамейки вокруг всех шести столов выглядели так, как будто сразу развалятся, сядь на них человек солидного веса. Бедект осторожно поерзал, и скамья, на которой он сидел вместе с Вихтихом, угрожающе застонала. Поскольку у него все еще болело, он, не желая бухнуться задницей на пол, совсем перестал шевелиться.
– Штелен обрабатывала тебе раны, – сказал Вихтих. – Она все это время от тебя не отходила.
Бедект смущенно взглянул на Штелен, которая бросала на Вихтиха взгляды, похожие на кинжалы. «Да что у нас, черт возьми, происходит? Эта женщина ведет себя все более странно. С того самого момента… Да и пусть все катится ко всем чертям». Он подумал, что зря их тогда спас.
Штелен сощурилась; сейчас с ней следовало быть настороже.
– Ты пьян, – сказала она Вихтиху.
– Может быть, – ответил Вихтих слегка заплетающимся языком. Он обвел ее долгим, оценивающим взглядом. – Не-а. Я пока не выпил достаточно. – Он махнул буфетчице, чтобы та принесла еще эля. – Но, возможно, скоро напьюсь. Если тебе очень, очень повезет.
Бедект, глянув на Моргена, который, в свою очередь, удивленно посмотрел на Штелен и Вихтиха, решил сменить тему.
– Что было после того, как мы покинули Зельб-стхас?
– Ничего, – торопливо ответила Штелен.
С лица Вихтиха слетело самодовольное выражение.
– Она их всех убила.
– Кого – «их всех»? – непонимающе спросил Бедект.
– Всех, кто был в «Ляйхтес Хаус», – сказал Вихтих, свирепо глядя на Штелен.
– Мне пришлось это сделать, – пробормотала Штелен, пытаясь отстоять свою правоту.
– Она их убила из ревности, – сообщил Морген. – Вихтиху понравилась одна девушка, и Штелен это разозлило. Ей пришлось убить девушку и забрать ее красивые шейные платки. Она влюблена в вас обоих и не выносит, когда рядом оказываются другие женщины. Вихтих просто привлекает ее своим физическим совершенством. Она видит в Бедекте такого человека, каким он не является. Он ей представляется лучшим, чем есть на самом деле. Она любит свои представления о нем, и когда он предает… – Заметив, что все смотрят на него, мальчик закончил после запинки извиняющимся тоном, обращенным к Бедекту: – Вы не лишены качеств, которые искупают ваши недостатки.
– Спасибо, – сказал тот. Он продолжил бы, если бы не увидел лица Штелен.
От ее взгляда веяло смертью. Бедект пнул ее под столом, что отвлекло ее от накатившего стремления убивать.
– Физическим совершенством, значит? – Вихтих согнул мускулистую руку.
Нет сомнений, что только эту часть из всего сказанного самовлюбленный придурок и уловил.
