Бедект наклонился к Моргену.
– У тебя руки грязные. – Ему нужно было остановить мальчика, пока тот не скажет чего-нибудь еще. А то Моргена прикончит Штелен.
Ребенок ошеломленно посмотрел на свои бе-зупречно чистые руки. Стараясь ни к чему не прикасаться, он соскользнул со скамейки и отправился на поиски места, где можно дочиста отмыться.
– Это что сейчас было, черт возьми? – спросил Вихтих.
– Я просто спасал жизнь мальчику, – пробормотал Бедект.
– Я бы не стала его убивать, в самом деле, – сказала Штелен, но Бедект знал, что она солгала.
– Только потому, что мальчик понял, что ты в меня влюблена? – спросил Вихтих. – Да бросьте, это же не такой уж и секрет. – Он указал на Бедекта. – Мы всегда это знали. Зачем мы, по-твоему, держим тебя при себе? Конечно, не за твои женские прелести и остроумие.
Бедект простонал. Все болело, и он был не готов справиться с этим.
– Штелен и я идем поговорить с теми людьми, которых я тут нашел. Я собираюсь отправить весточку Кёнигу Фюримеру, что его божок у нас и что мы готовы обсудить условия сделки. Мне нужно, чтобы ты, – он ткнул потрескавшейся деревянной ложкой в Вихтиха, – присмотрел за мальчишкой, пока нас тут нет. Постарайся ни во что не ввязаться.
– Не о чем беспокоиться, я умею присматривать за детьми. Я позабочусь о нем как…
– Как о собственном сыне? – фыркнула Штелен. – Бросить – не то же самое, что заботиться.
Это оказался тот редкий случай, когда Вихтих ничего не сказал, а лицо его было лишено эмоций.
Два невменяемых идиота убьют друг друга, если Бедект их не остановит.
– Прекратите. Оба.
– Я собирался сказать: «как будто моя будущая судьба зависит от того, смогу ли я оградить мальчика от опасности», – вывернулся Вихтих.
– Это ты уже потом выдумал, – усмехнулась Штелен. – Ты уже не такой шустрый.
– Я все равно быстрее, чем…
– Прекратите!
Оба уставились на Бедекта, будто ужаснувшись этому яростному окрику. Тот, постанывая, уперся руками в стол и поднялся со скамьи. Колени его влажно крякнули.
– Штелен, пойдем.
* * *
Когда они вышли на улицу, Штелен пристроилась слева от Бедекта, присматриваясь и прислушиваясь, чтобы вовремя заметить любые неприятности. Бедект шел и глядел на землю, и его избитое лицо казалось слишком мрачным для человека, которому удалось ускользнуть от смерти.
– А ты больше не простужен, – заметила она, надеясь поднять ему настроение. – Уже не хрипишь, дышишь намного лучше. Должно быть, мальчик тебя и от этого вылечил, когда заживлял твои раны.
Бедект проворчал что-то и приобрел еще более несчастный вид.
– У тебя снова лицо как кошачье дерьмо, – сказала она.
– Я думаю.
«Ну да, вот в чем беда».
– И о чем? – спросила Штелен.
– Мальчик спас мне жизнь, верно?
– Да, мне уже казалось, что ты умер. Я уже собиралась поискать, где припрятаны денежки в твоей одежде. – Когда Бедект глянул на нее, она добавила: – Но я этого не сделала. – Когда она поняла, что он выживет, она бóльшую часть денег вернула на место, так что это была не совсем ложь.
– Мальчишка спас меня, а потом даже не упоминал об этом.
– И что?
– Он не стал об этом напоминать, не стал злорадствовать. Он как будто и не заметил, что я его не поблагодарил.
– И?
– Разве это не странно?
«Да нет, намного более поражает то, как ты заморачиваешься на эту тему».
– Да, он необычный парень, – согласилась Штелен.
– И что же, теперь я перед ним в долгу за то, что он спас мне жизнь?
Штелен гнусаво рассмеялась.
– Бедект возвращает свои долги? Ха! – Но лицо Бедекта, все покрытое шрамами, казалось еще более каменным, чем обычно. «Вот черт, он не шутит!» – Если мальчик об этом не вспоминает, то и тебе не надо.
Бедект крякнул и кивнул в знак согласия, но, похоже, согласие это было неискренним.
* * *
Когда Морген, вдоволь наоттирав руки, вернулся, Штелен и Бедект уже ушли. Мальчик взглянул на пустые места за столом.
– Почему Бедект взял с собой Штелен, а не вас? Ему нужно было взять с собой вас.
– Им необходимо немного побыть вдвоем. – Вихтих посмотрел на мальчика и поднял бровь. – Заняться взрослыми делами.
– Ты лжешь.
– Да тебя не проведешь. – Вихтих снова поднял бровь. – А на что ты вообще способен?
– Не знаю. Ауфшлаг был недоволен, если я что-нибудь делал напоказ.
– Ты мог бы помочь мне найти лучшего фехтовальщика этого дерьмового городишки? – спросил Вихтих.
Морген задумался. Отражения покажут ему то, что требуется знать.
– А что?
– А как, по-твоему, можно стать величайшим в мире фехтовальщиком?
Ответ был очевиден.
– Нужно сразиться с другими великими фехтовальщиками.
– Конечно. Ты мог бы мне помочь их найти?
– Вы предпочли бы начать с просто хорошего фехтовальщика, а потом переходить к лучшему и к еще лучшему или с самого начала сразиться с тем, кто превосходит их всех?
Вихтих изобразил задумчивость, но Морген знал, что это притворство: фехтовальщик уже все для себя решил.
– Если мы начнем с самого лучшего, – сказал Вихтих, – не потребуется сражаться с остальными.
Оказавшись на улице, Морген стал пристально вглядываться в мерзкую лужу чего-то жидкого и бурого, слегка подкрашенного красным. У кого-то явно отказали почки.
Он сосредоточил внимание на этой луже.
– Я ее вижу. Она недалеко отсюда. Тут есть трактир, называется «Шварце Биердигунг». Там намного чище, чем в том, где мы остановились, – капризным тоном добавил он. Руки у него щипало от слишком старательного мытья.
– Ты сказал – «она»? Как может женщина быть величайшим в мире фехтовальщиком? Подожди-ка. Если она желает стать величайшей фехтовальщицей в мире, то стоит ли с ней сражаться?
«Какое это имеет значение?»
– Она – лучшая в этой…
– «В этой выгребной яме», ты хотел сказать. Или в отстойнике, ночном горшке, куче навоза или ведре с говном.
– В этом ведре с говном она – лучший боец, – договорил Морген, неуверенно улыбаясь Вихтиху.
Ауфшлаг не разрешал мальчику повторять те словечки, которые тот слышал от охранников храма.
Вихтих потрепал Моргена по волосам и пошел вперед по улице. Одни лишь боги ведают, где перед этим побывали руки этого человека. Морген постарался не показывать брезгливость, которую вызвало у него прикосновение, и поспешил, чтобы не отставать.
