У меня подгибаются ноги. Одиннадцать тысяч… Это вообще возможно физически? А я-то думала, что пилинг испортит мою кожу раньше времени. Теперь же…
– Знаю, – Дэн снимает брюки и вешает их на спинку стула. – Я думал, будет больше.
Больше? Как это укладывается у него в голове? У меня при одной мысли об этом мушки пляшут перед глазами. Одиннадцать тысяч ночей любви, одиннадцать тысяч половых сношений, и все с Дэном. Нет, конечно же, я хочу интимной близости с Дэном, но одиннадцать тысяч раз?
Как мы найдем на это время? Нам же нужно есть, работать, дочерей растить. А как быть, если мы пресытимся друг другом? Стоит ли мне уже сейчас гуглить новые позы? Или легче установить телевизор на потолке?
Расчет Дэна просто не может быть верным. Должно быть, он где-то случайно прибавил лишний нолик.
– Как ты это подсчитал? – не без подозрения в голосе спрашиваю я, но Дэн уже занят другим. Он проводит руками по моей спине, поглаживает ягодицы, слегка шлепает по попе; глаза его уже горят желанием. С Дэном о сексе можно говорить не более тридцати секунд; он сразу же возбуждается и хочет уже заняться сексом, а не толковать об этом. Он вообще считает, что говорить о сексе – пустая трата времени. (Мне же нравится обсуждать интимные удовольствия, но я завожу такие разговоры уже после секса. Довольная лежу в его объятиях, рассказываю о том, что мне нравится и не нравится… Он же мычит что-то нечленораздельное в ответ, все тише и тише, пока не проваливается в сон.)
– Да ну ее, эту пробежку, – шепчет Дэн, покрывая поцелуями мою шею. – Сегодня же наша годовщина…
Лежим в постели. Секс был превосходным – тут наши телепатические способности проявляются во всей красе, мы живо чувствуем, о какой ласке мечтает партнер. В приглушенном свете шепчем друг другу: «Это было потрясающе», «Я люблю тебя» и другие фразы счастливых любовников.
Самое главное, что это не ложь. Секс и вправду был потрясающим. А я и вправду очень люблю Дэна.
Но не буду врать, что в эту самую минуту отчетливо слышу в голове вкрадчивый голос, шепчущий: «Одна ночь любви позади. Осталось всего лишь десять тысяч девятьсот девяносто девять».
3
На следующее утро просыпаюсь рано и, к моему удивлению, не застаю Дэна в постели. Он уже встал, сидит в маленьком плетеном кресле и безучастно смотрит в окно.
– Доброе утро, – в не слишком уж добром настроении здоровается Дэн.
– Доброе.
Сажусь в кровати, уже окончательно проснувшаяся; целый рой разнообразных мыслей жужжит в моей голове. Похоже, я придумала, как сделать нашу «вечную жизнь» по-настоящему счастливой и интересной. Я размышляла об этом всю ночь, пока не впала в забытье. Хочу поделиться моими исканиями с Дэном, но он заговаривает первым:
– Я тут кое-что подсчитал… – обреченно вздыхает он. – Проще говоря, работать мне придется до девяноста пяти лет.
– Почему? – не понимаю я.
– Если мы будем жить вечно, то и работать придется столько же. – Дэн смотрит на меня с укоризной. – Чтоб было на что проживать наш век. Забудь об уходе на пенсию в шестьдесят пять. Вообще о пенсии забудь, не мечтай о заслуженном отдыхе.
– Откуда такое упадническое настроение? Новости-то были хорошие, если помнишь.
– Хочешь работать до девяноста пяти?
– Почему бы и нет, – пожимаю плечами я. – Я люблю свою работу. Ты свою тоже.
– Не настолько, – хмурится Дэн. – Ты знаешь, мой отец вышел на пенсию в пятьдесят семь…
Его отношение начинает меня злить.
– Хватит думать о плохом, – велю я. – У нас впереди целые декады. Это же столько возможностей! Мы можем делать все, что угодно! Самые потрясающие, безумные вещи. Нам просто нужно тщательно все спланировать.
– Ты это о чем? – Дэн бросает на меня настороженный взгляд.
– У меня тут пара идей, – придвигаюсь к самому краю кровати и смотрю Дэну прямо в глаза, надеясь вдохновить его, поднять ему настроение. – Нам всего-то нужно поделить наши жизни на десятилетия. Новая декада – новая жизнь! Каждое десятилетие мы будем пробовать что-то новое, интересное, крутое. Рваться к звездам, продираться сквозь тернии! Например, одно десятилетие будем разговаривать друг с другом только по-итальянски.
– Что? – Дэн аж опешил.
– Будем разговаривать друг с другом по-итальянски, – словно оправдываясь, повторяю я. – Почему нет?
– Но мы не знаем итальянского. – Дэн смотрит на меня, как на умалишенную.
– Так выучим! – неопределенно взмахиваю рукой. – Жизнь для того, чтобы учиться чему-то новому. К тому же…
– Какие еще идеи? – перебивает Дэн.
– Устроимся на новые места.
– На новую работу?
– Возможно. Уж за такую длинную жизнь мы сможем отыскать работу, которую будем выполнять с удовольствием. Работу мечты! А еще можно переехать куда-нибудь… Десять лет в Европе, десять лет в Южной Америке, еще десять в Штатах… – Я увлеченно загибаю пальцы. – Можем жить, где только захотим!
– Путешествия – это неплохо, – одобрительно кивает Дэн. – Всегда мечтал побывать в Эквадоре, увидеть Галапагосские острова.
– Отлично! Отправимся в Эквадор.
С минуту мы оба молчим. Дэн все еще переваривает эту мысль. Вдруг его глаза загораются азартным огоньком, а лицо чуть ли не светится:
– Ты права, Сильви. К чертям все, давай сделаем это! Это же вызов! Жизнь нужно жить, а не нудно размышлять о ее смысле. Купим билеты на самолет, заберем девочек из школы, соберем вещи… Да мы будем там уже в пятницу!
Дэна так захватила мысль об Эквадоре, что мне не хочется его расстраивать, но… Он что, меня совсем не слушал? Я говорила про следующее десятилетие. А может, про второе с конца. Про далекое, неопределенное время. Не про эту неделю.
– Разумеется, поездка в Эквадор – идея прекрасная… – заговариваю я после небольшой паузы. – С этим я не спорю. Но такие путевки наверняка стоят целое состояние…
– Состояние? Такие поездки случаются раз в жизни! Незабываемый опыт! – запальчиво возражает Дэн. – Деньги найдем. Это же Эквадор, Сильви!
– Согласна, место совершенно чудесное! – Всеми силами стараюсь звучать так же оживленно, но, поразмыслив, неуверенно добавляю: – Только вот миссис Кендрик не любит, когда сотрудники берут внеплановый отпуск.
– Переживет!
– А девочки участвуют в школьной пьесе. Они так этого ждут. Плюс они не могут пропускать репетиции…
– Хорошо, полетим в следующем месяце. – В голосе Дэна уже слышны недовольные нотки.
– В следующем месяце у твоей мамы юбилей, – напоминаю я. – Да и Ричардсоны обещали приехать к нам, а у девочек спартакиада в школе.
– Ладно-ладно, – бурчит Дэн (но я-то чувствую, что он на грани срыва). – Через месяц. Или на летние каникулы.
