Тони нашла бусы и надела их на шею Ольге.
– Они лучше выглядят на тебе, чем на мне: черное – не мой цвет. А почему ты не спросишь отца напрямую про Кита?
– Он до того счастлив, что мне не хочется портить ему настроение. Ты ведь не возражаешь, верно?
– Ни в коей мере. – Наоборот, Тони была польщена. Ольга обращалась к ней, как дочь обратилась бы к матери, чтобы проверить настроение отца, не мучая его расспросами, каких мужчины не любят. Тони сказала: – А ты знаешь, что Элтон и Хэмиш в той же тюрьме?
– Нет… какой ужас!
– Да ничуть. Кит учит Элтона читать.
– Элтон не умеет читать?
– Читает с большим трудом. Знает несколько слов, какие встречаются на дороге: автострада, Лондон, центр города, аэропорт. А Кит учит его читать: «Кошка сидела на коврике».
– Господи, как все выходит странно. А ты слышала про Дейзи?
– Нет.
– Она убила другую узницу женской тюрьмы, и ее судили за убийство. Одна моя молодая коллега защищала ее, но Дейзи все-таки приговорили. В дополнение к уже полученному сроку ей дали пожизненное заключение. Она пробудет в тюрьме до семидесяти лет. Жаль, что у нас нет смертной казни.
Тони была понятна ненависть Ольги. Хьюго так и не оправился полностью после того, как Дейзи избила его резиновой дубинкой. Один глаз его не видел. Хуже всего, что к нему так и не вернулось былое жизнелюбие. Он поуспокоился, стал уже не таким ходоком, но и не таким смешным, и кривая усмешечка редко появлялась на его губах.
– Жаль, что ее отец все еще на свободе, – произнесла Тони.
Гарри Мака судили как сообщника, но показаний Кита оказалось недостаточно для обвинения, и присяжные не сочли его виновным. И он вернулся к своей преступной жизни.
Ольга сказала:
– Есть новости и о нем. У него рак. Начался в легких и распространился по всему телу. Ему осталось жить три месяца.
– Ну и ну, – покачала головой Тони. – Оказывается, справедливость все же существует.
Миранда выложила одежду Неда для вечера – черные льняные брюки и клетчатую рубашку. Он не ожидал от нее такого, но если бы она этого не сделала, то по рассеянности он мог пойти на ужин в шортах и майке. Он не был беспомощным – был просто небрежен. И она с этим мирилась.
Миранда мирилась со многим. Она поняла, что Нед никогда не вступит в ссору, даже чтобы защитить ее, зато знала, что в действительно кризисной ситуации будет тверд как скала. То, как он защищал Тома, принимая на себя удары Дейзи, доказывало это.
Сама она уже оделась – на ней были розовый хлопковый пиджак и плиссированная юбка. Нед сказал, что она ему нравится.
Миранда зашла в ванную. Нед сидел в ванне и читал биографию Мольера по-французски. Она отобрала у него книгу.
– Это сделал дворецкий.
– Вот теперь ты испортила мне все удовольствие. – И он поднялся из ванны.
Она протянула ему полотенце.
– Пойду посмотрю, что там делают дети.
Прежде чем выйти из номера, она взяла маленький пакетик с ночного столика и сунула его в свою вечернюю сумочку.
В этом отеле номера представляли собой отдельные домики вдоль пляжа. Теплый бриз ласкал голые руки Миранды, когда она шла к домику, который ее сын Том делил с Крейгом.
Крейг смазывал лосьоном волосы, а Том завязывал шнурки на ботинках.
– Мальчики, вы в порядке? – спросила Миранда.
Этот вопрос был явно лишним. Оба загорели и были счастливы после дня, проведенного на виндсерфинге и водных лыжах.
В общем, Том был уже не мальчиком. За последние полгода он вырос на два дюйма и перестал рассказывать все матери. Это ее огорчало. Двенадцать лет она была всем для него. Он будет зависеть от нее еще два-три года, но отход уже начался.
Она оставила мальчиков и направилась в следующий домик. Софи делила его с Каролиной, но Каролина уже ушла, и Софи была одна. Она стояла у шкафа в одном белье и выбирала платье. Миранда заметила с неодобрением, что на ней сексуальный черный полубюстгальтер и соответствующие трусики.
– Твоя мама видела это одеяние? – спросила Миранда.
– Она позволяет мне носить то, что мне нравится, – буркнула Софи.
Миранда села на стул.
– Подойди ко мне, я хочу поговорить с тобой.
Софи нехотя села на кровать. Скрестила ноги и уставилась куда-то вдаль.
– Я предпочитала бы, чтобы тебе сказала это твоя мама, но раз ее здесь нет, придется мне это сделать.
– Сказала – что?
– По-моему, ты еще слишком молода для секса. Тебе пятнадцать лет. Крейгу всего шестнадцать.
– Ему почти семнадцать.
– Тем не менее то, чем вы занимаетесь, незаконно.
– Только не в этой стране.
Миранда забыла, что они были не в Соединенном Королевстве.
– В любом случае ты слишком молода.
Софи изобразила отвращение и закатила глаза:
– О Господи.
– Я знала, что тебе это не понравится, но должна была это сказать, – не отступалась Миранда.
– Ну так теперь вы сказали, – грубо заявила Софи.
– Однако я знаю также, что не могу заставить тебя поступать так, как я сказала.
Софи удивилась. Она не ожидала уступок.
Миранда вынула из вечерней сумочки пакетик.
– Так что если ты решишь не послушаться меня, я хочу, чтобы ты пользовалась этими презервативами. – И она вручила их ей.
Софи без звука взяла. На лице ее было несказанное удивление.
Миранда встала.
– Я не хочу, чтобы ты забеременела в то время, когда мне поручено наблюдать за тобой. – И направилась к двери.
Выходя, она услышала, как Софи сказала:
– Спасибо.
Дедушка зарезервировал в ресторане отеля отдельную комнату для десяти членов своей семьи. Официант ходил вокруг стола, разливая шампанское. Софи опаздывала. Они некоторое время подождали ее, затем дедушка встал, и все умолкли.
– На ужин – бифштекс, – сказал он. – Я заказывал индейку, но она, похоже, исчезла.
Все рассмеялись.
– У нас не было настоящего Рождества в прошлом году, – сказал он более мрачно, – вот я и решил, что это Рождество должно быть особым.
Миранда сказала:
– И спасибо за то, что привез нас сюда, папа.
– Последние двенадцать месяцев были самым худшим годом в моей жизни и одновременно самым лучшим, – продолжал он. – Ни один из нас полностью не придет в себя после того, что произошло в Стипфолле год назад.
