Прогулка длилась ровно пятнадцать минут. За это время я успел «сожрать» шесть сигарет. Не то что сильно волновался, хотя и не без этого, парни, наверное, с ума сходят, просто хотелось курить.
Часа через два в камеру вошел знакомый уже охранник и позвал на выход. Возле кабинета следователя меня усадили на стул и заставили ждать. Прошло еще минут десять, прежде чем меня, наконец, ввели в кабинет. Яша был тут. Весь взмыленный, видно, что сам ни фига не спавши, но смотрит уверенно.
– Здравствуйте, мистер Смит, – Яша протянул мне руку.
– И я вас рад видеть, мистер Робертсон.
– Гарри, суть обвинений мне понятна, отвечать на вопросы, которые могут причинить тебе неприятности, ты не обязан. Суть такова, нас обвиняют в создании армии и участии этой самой армии в государственном перевороте в Панаме. Да-да, там сейчас тяжелая обстановка.
– Ясно. Захотели, значит, моими руками прибрать канал, да еще меня и обвинить.
– Это вы о чем, мистер Смит? – проснулся следак.
– Гарри, можешь не отвечать! – предупредил Яша.
– Нет, я отвечу. Кто обвиняет меня, можно поинтересоваться?
– Правительство САСШ.
– О как! – вскинул я брови, а Яша тем временем пошел в атаку:
– Какие имеются доказательства того, что именно люди мистера Смита замешаны в это дело? – Робертсон занял выжидательную позу.
– Множество свидетельств. У нас на руках заявление людей о рейдерском захвате вами части акций панамского канала.
– Это что-то новенькое, как это можно захватить акции? – ляпнул я, за что получил неодобрительный взгляд Яши.
– Вы, угрозами применения насилия, заставили акционеров компании отдать вам сто процентов акций. Бизнесмены, пытаясь договориться с вами, передали вам двадцать процентов, так как вы угрожали лишить их жизней.
– Что за бред? – вскинулся я.
– Спокойно, мистер Смит. Пусть договорит! – шепнул мне на ухо Яша. А мне вдруг вспомнилось, как посадили в моем времени летчика Ярошенко, бизнесмена Бута, да и других людей. Вот так же, просто и практически на бредовых доказательствах. А главное, обвинители в Штатах вообще тебя не слышат. Они улавливают в разговоре именно то, что им нужно, вырывают из контекста, а суть им не важна.
– Не удовлетворившись этим, вы отправили имеющихся в вашем распоряжении солдат на захват власти в независимой стране с целью прибрать в суматохе права на Панамский канал. Не учли малого, это стратегический объект САСШ, он находится под постоянным контролем правительства и армии САСШ. Сейчас, в это самое время, армейские подразделения Соединенных Штатов добивают ваших солдат. Если будут пленные, их доставят сюда, и когда они дадут показания, вы – сядете на электрический стул, потому как прокурор штата будет добиваться высшей меры! Советую сотрудничать со следствием, это учтется при вынесении приговора.
– Вот когда у вас будут доказательства причастности людей мистера Смита, тогда и будем вести речь о вине. Пока же я требую отпустить моего подзащитного, так как у вас на него ничего нет! – Яша продолжал нажим.
– Ну как же, у нас есть четкие свидетельские показания о том, как мистер Смит вымогал себе акции Панамского канала…
– Интересно, кто же меня в этом обвиняет?
– Чиновник департамента финансов Соединенных Штатов, у нас нет причин не доверять этому человеку. Кроме него еще двое слышали разговор!
– Чушь собачья, – выругался я и отвернулся, показывая тем самым, что больше говорить я не намерен.
В этот раз Яша ничего сделать не смог. Обвинения были действительно тяжелыми. Заяви я о том, что разговор был при Сереге и ничего подобного я не говорил и никому не угрожал, следователь ухватится за это. Пока же я не озвучивал сам факт того, что такой разговор вообще был, обвинение будет строиться исходя из заявления этого чиновника, Гибсона. Хотя он такой же Гибсон, как я Смит.
Ко мне никого не пускали, и меня самого не вызывали целых трое суток. Думали, сломаюсь, или ждали доказательств. На четвертый день позвали вновь на допрос, окончившийся так же быстро, как и первый. Меня пытались уговорить сознаться в преступлении, но я просто молчал. К вечеру четвертого дня разрешили свидание с женой и адвокатом. Проводили в такую же камеру, но чуть почище и со стульями.
– Гарри! – бросилась на шею Оливия. – Я вся извелась уже. Что происходит, у нас перевернули весь дом, твой офис как после урагана…
– Яш, они имели право?
– К сожалению, да, – кивнул адвокат, – у них серьезные покровители в Вашингтоне. Пока доказательств нет, они будут их искать любыми способами. Времени у них очень мало.
– У вас есть данные на этих, – я чуть замешкался и наклонился вплотную к уху Яши, – покровителей?
– Гарри, может, не надо? – робко спросил адвокат, прекрасно все понимая.
– Есть такое слово, Яша, – надо! Они объявили нам войну, что ж, давайте посмотрим, кто кого, – это все я так же произносил едва слышно. – А вообще, как говорит один великий человек, да-да, он живет именно сейчас, и это многим не нравится: нет человека – нет проблемы.
– Что мне сделать? – у адвоката загорелись глаза.
– Все, что накопаешь, передавай Сереге. Пусть работает только с «братьями», он поймет. Сто раз все проверить, Коби полностью на охране семей.
– Я все понял. Ребята смогут?
– Конечно, Яша. Как ты думаешь, если проблему решить таким способом, это поможет?
– Поможет, но для этого, увы, придется пролить слишком много крови.
– Не мы это начали… Скажи, а как так вышло, что у них доказательств нет?
– Потери двадцать три солдата, всех вывезли, следов никаких. Вы подготовили настоящих профессионалов. Ребята сейчас в Колумбии, Сергей занимается их вывозом.
– Ясно, молодцы. Базу обыскивали?
– Просто осмотрели, они ведь не знают даже численного состава вашей армии, так что все держится только на показаниях кучки чиновников-толстосумов.
– Передай Сереге, что сработать нужно ювелирно, напомни ему о Багси.
– Я понял тебя, думаю, он и сам догадается, что тут нельзя просто кинуться в атаку и всех положить. Я пойду, поговорите с Оливией, минут десять еще есть.
Адвокат ушел, и нам, правда, не прервали свиданку. Оливия плакала, ну, это ж женщина, тем более любимая и сама любит. Ничего, все утрясется. А уже если не помогут крайние меры, то тогда господ судей ждет сюрприз в виде неубиваемого меня на процедуре смертной казни. Хотя черт его знает, я как-то и не пробовал бить себя электрическим током, может, я зря радуюсь и бонусы не помогут. Что ж, тогда будет грустно об этом вспоминать.
Меня выпустили ровно через неделю. Просто Яша надавил, по закону, без доказательств не имели права держать дольше. Да, были всякие подписки, расписки, но мне по фигу, сам-то я и не пытался куда-то лезть. Серега с ребятами уже работают, так как я свободен, относительно, то руководил всей операцией уже сам.
