– Даже если они были приняты опрометчиво?
– Это не тот случай, миледи.
– А мне кажется, как раз тот самый, – заметила она. – В противном случае ваше поведение выглядит несколько… скажем так, странно. Не берусь пока судить о степени вашей личной вины в происшедшем с сэром Виктором, но разве должность, с которой вы так спешно бежите, не дает лучшую возможность искупления оной? Кому, как не командующему Стражей, надлежит усердствовать в поиске преступника?
– Я провел розыск, миледи, – холодно ответил сэр Павел. – Результатов он не дал. По крайней мере, таких результатов, о которых стоило бы докладывать.
– Ну так продолжите его! – воскликнула она. – Продолжите – и добейтесь результатов! Либо… Либо я буду вынуждена сделать вывод, что озвученная вами причина отставки не является истинной! – бросила она, резко подавшись вперед.
Стражник, впрочем, не дрогнул.
– А даже если так? – с вызовом спросил он в ответ.
– В таком случае, назовите ее! – потребовала Александра.
– Назову, если вы будете настаивать. Но, боюсь, вам совсем не понравится то, что вы услышите, миледи.
– Мне уже не нравится этот разговор! – отрезала она. – Так что довольно ходить вокруг да около! Говорите настоящую причину – или забирайте назад эту свою писульку! – она швырнула бумагу на стол.
– Что ж, вы сами пожелали этого, миледи… – проговорил сэр Павел. – Да, есть и иная причина. И заключается она в том, что я не желаю служить человеку, приведшему в Королевство драконью чуму! И вдвойне не желаю – человеку, предавшему нас всех во власть этой чумы при Улье!
Стражник говорил негромко и подчеркнуто спокойно, но слова его звучали в кабинете подобно раскатам грома – хотелось сжаться и втянуть голову в плечи, и Александре стоило немалых усилий не поступить именно так.
– Вот оно что… – произнесла она, когда собеседник умолк. – Что ж, это действительно кое-что объясняет… Но позвольте, милорд, разве я требую у вас вассальной присяги? Требую личной преданности? Капитан Стражи служит престолу, служит Ее Величеству, а не графине де Тэрако… Графине утраченной звезды.
– Оставьте, миледи, – покачал головой сэр Павел. – Все мы понимаем лукавство этих речей. Влияние Ее Величества заканчивается в выпускной камере Верфи – это в лучшем случае.
– Даже если и так… Это не мешало вам занимать свою должность, пока Регентом был сэр Виктор, – заметила она. – А ведь при Улье мы с ним были вместе. И это именно он призвал тогда на помощь мою драконью эскадру – скажете, вы этого не знали, милорд?
– Знал, – хмуро признал стражник. – Но у него есть оправдание – он не мог поступить иначе, не нарушив верности вассала. Вашего вассала, миледи!
– У меня тоже был сюзерен, – напомнила Александра. – И в Драконий Угол я отправилась не своей волей, а повинуясь приказу! Почему же Виктора в ваших глазах это извиняет, а меня – нет?
– К моменту Катастрофы при Улье герцогиня Руг – ведь это ее вы имеете в виду, миледи? – уже пребывала в незримых чертогах космоса, так что, увы, тут вам не на кого переложить ответственность! – отчеканил сэр Павел. – В любом случае судья леди Анне теперь – один лишь всеблагой космос!
– А вы, милорд, значит, взялись судить меня? – хищно прищурилась графиня. – А до этого, быть может, сэра Виктора? Судить – и привести приговор в исполнение?
Впервые за время разговора лицо стражника дрогнуло, и ответил он не сразу:
– Вероятно, ваши слова должны были меня оскорбить, миледи… – проговорил сэр Павел после короткой паузы, за которую, впрочем, вполне овладел собой. – Но я вынужден признать, что вы имеете на них право. И как Регент короны, ведущий розыск… И как мать. Поэтому отвечу: нет, миледи, вы ошибаетесь. Я не стрелял в сэра Виктора. И случись мне в тот роковой момент оказаться в его кабинете, не задумываясь встал бы между ним и разрядником. Но меня там не было, и вины за это, как я и сказал изначально, я с себя не снимаю. Но вам служить не стану, хотя бы потому, что, случись подобное с вами и окажись я на месте, задумаюсь, стоит ли заслонять вас от выстрела, как велит долг стражника, или следует позволить свершиться воле космоса, чьими бы руками она ни осуществлялась.
– Что ж, исчерпывающе, – протянув руку, Александра придвинула к себе лист прошения, поискала глазами перо – оно нашлось на подставке на столе, – взяла его в руку и, подписав документ, запустила тот по столу в сторону сэра Павла. – Кого вы порекомендуете поставить во главе Стражи вместо себя, милорд? – спросила она, откладывая перо.
– Любого из моих… Любого из сержантов Стражи, – ответил рыцарь. – Сэра Алана, сэра Мартина, Элиаса…
– Аскольда? – припомнила она имя стражника, заступившего ей дорогу на Верфи.
– Сэра Аскольда, – поправил рыцарь. – Но я слышал, с ним у вас сегодня возникло некое недопонимание?
– Никакого недопонимания, – покачала головой Александра, про себя подивившись скорости, с которой уже бывший командующий Стражей получил отчет об инциденте на Верфи. – Сержант лишь добросовестно выполнял свои служебные обязанности, невзирая на лица, – всем бы так…
Сэр Павел пропустил шпильку мимо ушей.
– Сэр Аскольд еще довольно молод, но безукоризненно честен и уже достаточно опытен, в Страже пользуется заслуженным авторитетом… Полагаю, из него получится отличный капитан, миледи.
– Что ж, я приму ваше мнение к сведению, милорд, – сказала она. – А теперь, когда с этим вопросом мы разобрались, будьте любезны поведать о розыске, который вы так или иначе успели провести.
– Как вам будет угодно, миледи. Но как я уже говорил, ничего существенного мне выяснить не удалось. Могу лишь сказать, что выстрел был произведен не в упор, а со значительного расстояния, едва ли не с порога кабинета. При этом можно предположить, что преступник торопился, так как покинул место преступления, не потрудившись убедиться в смерти жертвы. Либо, что также возможно, он просто оказался излишне самоуверен, не допуская и мысли о промахе. Никаких следов, способных указать на стрелка, мною не обнаружено. Теоретическая возможность совершить преступление имелась у пятерых: сэра Герберта, сэра Эмиля, Мастера Ноя, Патрика, оруженосца сэра Герберта, и Ольги, оруженосца сэра Виктора.
– И у вас, – не преминула вставить Александра.
– И у меня, – не стал спорить рыцарь. – Собственно, на этом все.
– А сами вы кого подозреваете? – задала вопрос графиня.
– Будучи капитаном Стражи… Бывшим капитаном Стражи, – поправился он, – всех пятерых. Алиби нет ни у кого из них.
– А как частное лицо?
– Как частное лицо, я не вправе разбрасываться необоснованными обвинениями, – отрезал сэр Павел.
– Что ж, ясно, – не стала настаивать она. – А теперь расскажите, пожалуйста, что вы сами делали в тот вечер. По возможности подробно.
– Подробностей будет немного, миледи. Около десяти часов я, как всегда, завершил обход постов, после чего вернулся сюда, в свой кабинет. Как вы, вероятно, обратили внимание, он расположен аккурат над помещением, которое занимал сэр Виктор, на этаж выше. До одиннадцати никуда не выходил, составлял график дежурств. Дверь кабинета была открыта – я всегда так ее оставляю. В одиннадцать, едва пробили часы, я услышал крик. Даже не крик – вопль. Женский. Вскочив, я бросился в коридор, сбежал вниз по лестнице, где едва не столкнулся с сэром Эмилем – он как раз поднимался снизу. Вместе мы ворвались в кабинет сэра Виктора. Регент лежал на полу, и с первого взгляда я решил, что он мертв – так ужасно выглядела его голова. Сэр Эмиль склонился над телом, а я занялся Ольгой, которая была на грани истерики – усадил на стул, попытался успокоить. Затем подошел сэр Герберт – идти ему было не намного дальше, чем нам, но, как мне показалось, он не слишком торопился. Как раз в этот момент сэр Эмиль заявил, что сэр Виктор жив. Ольга сорвалась с места, принялась размахивать разрядником. Сэр Эмиль подхватил сэра Виктора, и они с Ольгой побежали к карете, сэр Герберт, потоптавшись еще немного и отпустив пару ничего не значащих замечаний, удалился, а я принялся осматривать кабинет. Вот, собственно, и все.
