– Не стала бы называть это предательством, милорд, – покачала головой леди Ида. – Брат сам по себе, я сама по себе. Так было всегда, с самого его рождения – мы погодки, я старшая, он младший. У нас одна мать, но разные отцы – своего я не знала, он умер еще до того, как я появилась на свет. Одной с грудным ребенком матери было не выжить, и она вышла замуж за будущего отца Арнольда. Тот никогда не считал меня не то что за дочь – вообще за человека, и брат недалеко ушел в этом от него. Свое «седло» я получила, когда он уже был лейтенантом, – и едва брат узнал об этом, то страшно рассердился. Однако потом, как видно, решил, что сможет меня использовать в своих интересах, как повелось с детства, – сам додумался или герцог подсказал, уж не знаю. Поселил в своем доме, вывел в свет. На людях был подчеркнуто любезен и заботлив, наедине… Наедине как не держал за человека, так и не держит и даже не пытается это скрывать, – голос девушки дрогнул. – Не стану утомлять вас подробностями, милорд, но космос свидетель, брат умеет быть неприятным, когда не испытывает нужды притворяться, и своего никогда не упустит. Меня же он считает собственностью, которую можно использовать по своему произволу, – все равно никуда не денется. Что ж, теперь, полагаю, брата ждет разочарование. Так что нет, это не предательство, милорд. Вещь не может предать владельца.
– Ясно, – кивнул Эдуард, не сильно, впрочем, впечатленный проникновенной речью гостьи. Сказанное с одинаковым успехом могло оказаться как выстраданной правдой, так и хорошо отрепетированной ложью. – Но раз так, почему тогда вы пришли ко мне? А не к сэру Андрею или сразу к Ее Величеству?
– Вы все время забываете, милорд: я простой рыцарь, – развела руками леди Ида. – Кто меня допустит в неурочный час к Ее Величеству? А сэр Андрей, несмотря на все открывшиеся перед ним головокружительные перспективы, по-прежнему живет в казарме своего конруа. Реши я заявиться туда – свидетелями этому станут четыре дюжины человек, а значит, обо всем сразу станет известно брату или герцогу. Да мне просто не дадут добраться до сэра Андрея живой, милорд! А ваш дом стоит на отшибе, к тому же я не пошла через ворота, на виду у стражи, а перелезла через забор, сзади. Чуть плащ не изодрала – знали бы вы, милорд, какие у вас там понатыканы гвозди! Надеюсь, меня никто не видел.
Звучало логично.
Так что, выходит, в здешней песочнице в самом деле пошли в ход железные совочки? Кто бы мог подумать…
– Почему я должен вам верить, миледи? – спросил Эдуард, приблизившись на шаг, и, чуть наклонившись, посмотрел на собеседницу в упор.
– Потому, что это правда, милорд, – ответила она, отважно глядя ему в глаза. – Потому что я здорово рисковала, придя сюда, – и до сих пор рискую. И еще потому, что мне нет никакого смысла лгать.
– Вам, может, и нет, – заметил он. – А вашему брату? Простите за прямоту, миледи, но откуда мне знать, что вы здесь не по его приказу – все, что вы рассказали о ваших высоких отношениях, – пока лишь слова. И даже если вы искренни – не мог он просто подстроить, чтобы вы услышали тот разговор?
– Не мог, – убежденно покачала головой леди Ида. – Да и зачем? Какой прок ему наговаривать на самого себя?
– Пока не знаю, – пожал плечами лейтенант.
– Никакого, – заявила девушка. – Брат боится герцога и предан ему, как собачонка. Он сделает все, как прикажет сэр Вальтер. И если их замысел удастся – они победители. Совершенно не представляю, зачем им могла бы понадобиться такая утечка.
Вся беда была в том, что не представлял пока этого и Эдуард.
– Что ж, допустим, миледи, что я вам поверил, – задумчиво проговорил он. – Допустим. И что, по-вашему, мне теперь следует делать?
– Вот уж не знаю, милорд, – развела руками она. – Это ж вы у нас лейтенант, как говорят – гений стратегии…
– Кто говорит? – машинально спросил Эдуард.
– Да все говорят… А я, в который раз уже напоминаю, простой рыцарь. Но вот окажись я на вашем месте и будь у меня в подчинении собственное конруа… Пожалуй, я бы немедленно подняла его по тревоге, блокировала с воздуха все прочие казармы и дворец, арестовала герцога и брата. После чего провела надлежащий розыск и представила Ее Величеству доказательства их вины.
– Сначала арест – а потом розыск и доказательства? – хмыкнул лейтенант.
– А как же иначе, милорд?
– В самом деле, как? – пробормотал он.
– Никак, – кивнула леди Ида. – Только так, иначе никак.
В предложении девушки определенно имелся смысл. На стороне сэра Вальтера и сэра Арнольда – подавляющее превосходство в силах и средствах, на стороне Эдуарда – в лучшем случае фактор внезапности. Но внезапностью этой тоже надо еще распорядиться с толком… Лейтенант мысленно представил свое учебное конруа, окружающее казармы и королевский дворец, и, не удержавшись, скривился: не справятся. Ни за что не справятся. Полеты в атмосфере они не отрабатывали вовсе, полностью сосредоточившись на пресловутой «воронке», затяни ее в хаос – к турниру нужды в них просто не было. Побьются, как есть побьются – и дела не сделают. А выглядеть все это будет, как самый натуральный вооруженный мятеж, попытка переворота. Причем неудачная попытка. Обвинение более чем серьезное, а на расправу, как мы знаем на примере бедолаги Фалько, сэр Арнольд скор…
Вот тебе и песочница. Доигрался.
– Нет, – покачал головой Эдуард, приняв решение. – Сделаем по-иному. Сейчас мы с вами пойдем к Ее Величеству и расскажем ей все, что нам известно. И уже заручившись ее поддержкой, станем действовать.
– Время – давно за полночь, милорд, – заметила девушка. – Ее Величество, небось, изволят почивать.
– Разбудим, – рубанув воздух ладонью, отрезал лейтенант. – Или сядем под дверью и станем ждать, пока не проснется. Но зато потом уже никто не сможет обвинить нас в измене.
– Плохая идея, милорд, – покачала головой леди Ида. – Дворцовая стража увидит нас вместе, и об этом тут же доложат герцогу и брату. Те поймут, что раскрыты, и нас перехватят прежде, чем мы увидимся с Ее Величеством.
– Тогда вот что, – решил он, поразмыслив. – Берите бумагу и перо, миледи, – махнул он в сторону стола, – и напишите все, что рассказали мне о планах заговорщиков. А также об обстоятельствах, при которых вы о них узнали. С этим письмом я пойду к Ее Величеству.
Девушка протянула было руку в указанном направлении, но тут же отдернула ее назад.
– Вы понимаете, о чем просите, милорд? Такое письмо, попади оно в руки брата, послужит мне приговором.
– Оно не попадет в руки вашему брату, обещаю, – заверил Эдуард. – В любом случае Ее Величество не преминет спросить об источнике моих сведений. И если я окажусь недостаточно убедителен – нам с вами так или иначе несдобровать. Письмо же будет хоть каким-то доказательством.
С четверть минуты леди Ида размышляла.
– Вы правы, милорд, – сказала она затем. – Если меня не будет с вами у Ее Величества, письмо необходимо. И, что может быть даже еще важнее, не получив его, вы не будете доверять мне до конца. Что ж, раз так, я все напишу. Где, вы говорите, у вас бумага? И будьте так любезны, дайте света – боюсь, что не смогу писать в такой темноте.
