— Сейчас появится один человек. С того света.
— Это как?
— Увидишь.
Ровно в половине десятого к ним подошел… Гримо. Отлично одетый, улыбающийся.
— Но ведь он погиб в тюрьме?! — вырвалось у Ильина.
— Погиб не он, а другой, — прошептала Клеопатра ему на ухо. — Подставное лицо. А воскрешение Гримо обошлось мне в полмиллиона баксов.
Глава 15
Поход во власть
В отличие от Клеопатры, которая была «совой», Ильин являлся типичным «жаворонком». Когда бы ни ложился спать, хоть глубокой ночью, он просыпался рано, ни свет ни заря. И в их возобновившейся семейной жизни (теперь они брак зарегистрировали) это обстоятельство способствовало гармоничности отношений.
Ильин по старой армейской привычке проснулся рано. Клеопатра еще спала. Полюбовавшись ее прекрасным лицом, Ильин тихонько сполз с кровати, чтобы не потревожить любимую, и отправился на кухню. Там он сварил кофе по-турецки, налил по рюмке коньяку из запасов, привезенных Клеопатрой из Испании, нарезал квадратами сыр маасдам, поломал на кусочки плитку шоколада, поместил все на поднос и понес в спальню.
Они уже заканчивали завтракать, когда зазвонил мобильный телефон. Ильин никогда не брал первым трубку ни мобильного, ни квартирного телефонов — таков был у них с Клеопатрой негласный договор. Клеопатра поставила чашку с кофе, взяла трубку.
— Да… — И Алексей сразу уловил в ее голосе тревогу. — Как это случилось?.. Ага, понятно. А когда?.. Так. Хорошо, еду в штаб.
Она стала быстро одеваться.
— Что случилось?
— Милый, мы немедленно едем в избирком.
— Ты можешь объяснить?
— Потом, потом, в машине, — сказала она, причесываясь у зеркала.
Когда они в вишневом «мерседесе» мчались в Бронницы, Клеопатра рассказала, что произошло.
— С Пал Палычем беда…
— Нашим конкурентом?
— С нашим конкурентом и другом, — поправила Клеопатра. — Ты же знаешь, у него рабочая смена начинается затемно… Он ехал туда на своих «жигулях». КамАЗ притер его к обочине и опрокинул в кювет.
— И что Пал Палыч?
— Он в тяжелом состоянии. Серьезная травма черепа.
Ильин присвистнул:
— Не жилец.
— Думаю, да, — согласилась Клеопатра.
— Заказуха?
— Не исключено.
— А что может быть еще?
— Например, сам не справился с управлением.
Они помолчали. Клеопатра о чем-то сосредоточенно думала, даже считала на пальцах. Наконец заговорила:
— Понимаешь, Леша, тут как в шахматах. Когда с доски исчезает какая-нибудь фигура, позиция меняется… После гибели Пал Палыча, — а я думаю, что можно говорить о его гибели, — позиция Ромашова резко усиливается.
— И эта пешка вполне сможет пройти в ферзи, — продолжил ее мысль Ильин.
— Вот именно, — кивнула Клеопатра. — Этого допустить нельзя.
— И что делать?
— Эту пешку надо заблокировать.
— Может, Ромашов и сделал заказ?
— Может быть, — сухо ответила Клеопатра. — Но это дело милиции.
У избиркома уже собралась большая толпа — когда только успели? — с красными флагами и транспарантами, славящими Пал Палыча. Митинг разворачивался по всем правилам агитационного искусства. На грузовике с откинутыми бортами стояли доверенные лица Пал Палыча. Выступая по очереди, они требовали от властей найти и наказать бандитов.
Опустив окно, Ильин прислушался к очередному оратору:
— Мы все вместе должны добиться элементарной справедливости. Конечно, нужно найти убийц, хотя все мы надеемся, что Пал Палыч выздоровеет. Но, для того чтобы найти бандитов и заказчиков, необходимо время. На этом, я думаю, и строится весь расчет наших противников.
— Что же делать?! — послышался крик из толпы.
— Обратиться к министру внутренних дел!
— Отправить делегацию к губернатору!
— А как сам Пал Палыч? — раздался женский возглас. — В больницу пойдемте! Может, ничего страшного?
— К сожалению, дело плохо, — произнес оратор. — Поэтому я вношу предложение: отменить выборы или, по крайней мере, перенести их, пока не решится вопрос с нашим кандидатом.
Собравшиеся на площади громко поддержали его предложение.
— Я в избирком, — сказала Клеопатра.
— Я с тобой? — спросил Ильин.
— Нет, жди меня в машине.
— Ты надолго?
— Нет, я скоро, — ответила Клеопатра и вышла из машины.
— Ну, дела… — неопределенно протянул водитель «мерседеса», протирая тряпкой левое боковое зеркало.
— Ты когда узнал о несчастье? — спросил его Алексей.
— Так по радио передавали. В семь тридцать утра.
— По местному радио?
— Ну.
Клеопатра вернулась через четверть часа.
— В больницу, — бросила она водителю.
Машина развернулась и помчалась на окраину Бронниц, где располагались корпуса новой больницы.
— Что узнала? — не выдержал Ильин.
— С Палычем худо, — ответила Клеопатра.
— А что митинг?
— Сотрясение воздуха, — махнула рукой она, — выборы состоятся. Жди здесь.
Клеопатра направилась к центральному корпусу.
В коридоре, еще пахнущем масляной краской, было многолюдно. Люди, разбившись на кучки, тихо шушукались, ожидая известий. Клеопатра подошла к ним, выразила соболезнования родным и близким.
— Я убеждена, эта беда произошла неспроста, — убежденно сказала она. — Конечно, это дело рук бандитов.
— Как это могло произойти? — возмущался пожилой мужчина с седой бородой. — Ведь на виду у всех…
— Только из-за слабости и попустительства властей! — ответила Клеопатра.
— Значит, их можно рассматривать как пособников? — спросил кто-то из родственников.
— Более того — как соучастников! — припечатала Клеопатра.
— Ну а милиция куда смотрела?
Проведя этот короткий импровизированный митинг в коридоре больницы, Клеопатра возвратилась к ожидавшей ее машине.
— Давай обратно, в штаб-квартиру, — бросила она водителю и обратилась к Алексею: — В связи с последними событиями нам необходимо выработать новую тактику. Девочки должны обзвонить всех…
— И Люсинда? — неожиданно вырвалось у Ильина.
— Конечно, и Люсинда, она моя надежная помощница, — подтвердила Клеопатра. — Разве ты ее знаешь?
