Тоня вкратце рассказала Косте о своем визите к Сильвестру
Бессонову, о его версии с банановой кожурой. И о том, что ее так напугало.
— Я нечаянно обернулась. Когда увидела, как тот парень
закрыл лицо, в голову полезли самые ужасные мысли.
— Понимаю, — пробормотал Костя, успокаивающе
похлопывая ее по руке. — А ты уверена, что он следил именно за тобой?
Вместо того чтобы ответить, Тоня больно ущипнула его и
трагическим шепотом проговорила:
— Вон он! Посмотри налево. Идет с какой‑то
девицей. Видишь? Та, в розовых шортах. Она закрывает его собой.
Девица, на которую она указывала, оказалась довольно мощной.
Такие женщины проводят много времени на свежем воздухе и восстанавливают силы с
помощью больших порций еды. Она двигалась сквозь толпу, словно
бронетранспортер, нацеленный преодолеть любое препятствие. Розовые шорты
выглядели вызывающе, кофточка обнажала слишком много доброй плоти — даже для
такого жаркого дня. Тощая косица, которую можно было отхватить даже маникюрными
ножницами, смешно подпрыгивала между лопаток. Парень, с которым она
разговаривала, оставался под ее прикрытием практически невидимым. Потому, как
он шел, приседая и ненатурально частя, становилось ясно, что он действительно
прячется. Довольно быстро оба оказались впереди и с каждой минутой уходили все
дальше и дальше. Костя поступил так, как на его месте поступил бы любой
влюбленный мужчина.
— Сейчас я его догоню! — заявил он, ободряюще сжал
Тонину руку и сделал мощный рывок вперед.
Он бежал, расталкивая прохожих, сопровождаемый недовольным
ропотом и девичьим хихиканьем. Середина оживленной улицы — не слишком хорошее
место для разборок, однако выбора у него не было.
— Эй, ты! — крикнул Костя, настигая врагов и
обращаясь, разумеется, к мужчине. Если судить со спины, тому было лет тридцать
— вполне сложившийся индивиде коротко стриженными волосами. В руках держит
раздувшуюся пластиковую папку. — Стой! Ты, в очках, я к тебе обращаюсь! И
ты тоже стой, в розовых шортах.
Дальше произошло непредвиденное. Девица подпрыгнула и
развернулась на сто восемьдесят градусов.
— Это вы мне? — спросила она ломающимся
сопрано. — Чего надо?
— Сейчас узнаешь, — процедил Костя, целиком
нацеленный на ее приятеля. — А ну, стой, кому говорят!
Не оборачиваясь, тот неожиданно бросился в сторону и вылетел
на проезжую часть. Тотчас рядом притормозил мотоцикл, за рулем которого сидел
человек в черном шлеме. Беглец прыгнул на заднее сиденье, уцепившись за
водителя. Папка выскользнула у него из рук и с громким стуком шлепнулась на
асфальт. Костя рванул было за ними, но мотоцикл умчался, лавируя в потоке
машин.
Обозленный неудачей, Костя схватил трофей, но не стал его
рассматривать — кинулся обратно, заметив удирающие розовые шорты.
— Теперь твоя очередь! — зло крикнул он. —
Стой, сволочь!
Эта «сволочь» выскочила из него совершенно непроизвольно,
просто потому, что он считал девицу в шортах причастной к слежке за Тоней
Потаповой.
Между тем девица даже не догадывалась о его подозрениях.
Мужчина в темных очках пристроился к ней на улице. Сначала спросил, сколько
времени, потом — где ближайшая станция метро, после чего задавал еще какие‑то
малозначащие вопросы. Он показался ей странным, и она слегка струхнула. А когда
сзади послышался окрик, ей в голову пришло, что с ней рядом бандит — недаром он
постоянно прикрывал лицо — и сейчас она попадет в бандитскую разборку, о каких
постоянно рассказывают в газетах. Она будет случайной жертвой этой разборки, и
ее прошьют очередью из автомата или скосят одинокой пулей, улетевшей не в ту
сторону.
В переулке бедолагу ждали подружки из клуба «Худеем вместе»,
и она, повинуясь инстинкту самосохранения, со всех ног бросилась к ним за
подмогой. Костя, убежденный, что преследует если не преступницу, то сообщницу
преступника, не отставал. Ему почти удалось настичь жертву, когда та резко
повернула за угол, пропахав подошвами сандалий пару метров асфальта. Едва не
свалившись на повороте, Костя повторил ее маневр и влетел в переулок, задыхаясь
от быстрого бега. Влетел и тотчас ударил по тормозам, чтобы не вмазаться в
розовошортую и ее подружек. Они стояли перед ним, огромные и невозмутимые, как
борцы сумо, оценивающие противника.
— Куда бежим, дядя? — фамильярно спросила одна из
колоритной троицы, шевельнув бицепсами. — В зуб хотим получить?
Нарываемся?
Костя беспомощно огляделся по сторонам. Люди с деловым видом
топали мимо, не обращая на них никакого внимания. Нужно было что‑то
срочно решать.
— Вот эта вот, — он указал пальцем на интересующую
его девицу, — следила за моей знакомой. Вместе с мужиком, который только
что уехал на мотоцикле!
— Я не следила, — запальчиво ответила та. —
Он ко мне сам прицепился. Я его первый раз в жизни видела.
— А почему тогда от меня убегала?!
— Подумала, что вы хотите меня убить.
— Зачем? Чтобы пустить на тушенку? — сердито
спросил Костя, переложив папку из одной руки в другую и покрепче прижав к боку.
Возможно, в ней важные документы или улики, кто знает.
В то, что девица не имеет отношения к слежке за Тоней, он
сразу поверил. Не поверить было невозможно. Она смотрела на него обиженными
глазами школьницы, которая, выпив первую в жизни рюмку, свалилась поделку и
проспала Новый год.
— Вы обозвали меня сволочью, — припомнила
девица. — И дышали в спину, как медведь.
Костя безнадежно махнул рукой, не желая извиняться.
— А что, может, сходим в бар? Знакомая не уступит тебя
на один вечер? — небрежно спросила самая крупная из подруг, окинув
преследователя оценивающим взглядом. Ее короткие волосы были выкрашены в
оглушительно рыжий цвет и уложены на шее крупными завитками.
— Порезвимся, — добавила вторая, нехорошо
ухмыльнувшись. — У нас сегодня подходящее настроение.
— Нет уж, спасибо…
Костя внезапно ощутил себя Красной Шапочкой, которая
связалась с пьяными матросами.
— Да ладно тебе, — обиделась рыжая. — Раз уж
судьба нас свела, лучше не противиться.
— Все, пока, девочки, — ответил он, всерьез
вознамерившись ретироваться.
Уже начал разворачиваться на каблуках, но рыжая неожиданно
протянула руку и крепко схватила его за плечо. Он никогда не считал себя слабым
мужчиной, но в этот момент понял, что тренировки в спортзале необходимо как
можно быстрее возобновить. Впрочем, не драться же с ней, в самом‑то деле?
Ситуация была совершенно идиотской, а чтобы из нее достойно выкрутиться, у
Кости не хватало находчивости.
— Ну, довольно! — рассердился он. — Отпусти
мою рубашку, поняла? Я же тебя руками не хватал.
— Очень жалко, — сказала рыжая.
А больше ничего сказать не успела, потому что в этот момент
на сцене появилось новое действующее лицо — Шура Измайлова, которую Тоня
встретила возле метро и отправила на подмогу. Шура по‑прежнему была в
мужских штанах и ботинках, под низкой челкой угадывались свирепые глаза.
