Закончив разговор, женщина за стойкой немедленно уткнулась в
бумаги и стала что‑то быстро писать. Майя негромко покашляла, пытаясь
обратить на себя внимание, и даже приподнялась со стула, но тут снова зазвонил
телефон, и приемщице заказов опять стало не до нее. То же произошло в третий, и
в четвертый, и в пятый раз. Подъем со стула — звонок — падение на место.
После шестой попытки наладить контакт Майя вдруг подумала,
что со стороны выглядит как паралитик, неожиданно и беспочвенно возомнивший,
что может самостоятельно сделать зарядку. Времени у нее было мало, дома
информацию с нетерпением ожидал Сильвестр, да и не любила Майя, когда ее
выставляли идиоткой. Старший брат учил ее, что победить хамство можно только
при помощи хамства. Хамить она не любила и не умела. Но теперь решила
попробовать. Она встала со стула во весь рост и громко поинтересовалась:
— На меня обратят внимание или для этого мне надо
поджечь вашу контору?!!
Оля вздрогнула, и, извинившись перед телефонным
собеседником, закончила разговор, испуганно уставившись на возмутительницу
спокойствия.
— Что вылупилась? — продолжила наступление Майя. —
Я тут загораю уже час, а у вас, блин, не солярий. Мне что, делать больше
нечего?
— Простите, — развеяла ее опасения приемщица,
видимо, перепуганная этой вспышкой немотивированной агрессии. — Я как раз
собиралась вас выслушать…
На столе снова разрывался телефон, и обе женщины
непроизвольно косились на него. Интуитивно почувствовав, что наступление надо
развивать, Майя заявила:
— Не вздумайте брать трубку, я не ручаюсь за
последствия.
— Нет, нет, я вас слушаю. — Женщина за стойкой уже
позорно капитулировала. — Чем мы можем вам помочь? Какие у вас проблемы?
— Я пришла выразить вашей фирме огромную
благодарность, — взяла быка за рога Майя.
Приемщица Оля, судя по выражению ее лица, решила, что
грозная клиентка готовит какую‑то каверзу и для начала решила вдосталь
поиздеваться над ни в чем не повинными спасителями замков.
— Но… — проблеяла она, — у вас… у вас
претензии? Мы могли бы…
— Да нет, — дружелюбно улыбнулась Майя, ощущая
себя испанским конкистадором, пытающимся найти общий язык с глупыми индейцами,
знающими, однако, где спрятано золото. — Как раз все наоборот. Вы меня
слушаете?
— Да! — тут же выпалила Оля, видимо, решив, что
если склочная посетительница хоть на секунду усомнится в этом, то переведет
планы поджога офиса из сферы теоретических выкладок в практическую область.
— Так вот, я пришла поблагодарить мастера, который на
днях чинил замок у моей тети. Он так его починил, что старушка просто
счастлива. От радости у нее прихватило сердце, и она не успела его
отблагодарить…
Тут сердце, похоже, прихватило у женщины за стойкой, она
охнула, побледнела и схватилась рукой за бэйджик, точнее, за то место, где он
висел. Похоже, решила, что сейчас фирме предъявят обвинение в том, что ее
сотрудник довел клиента до смерти.
— Так вот, — затараторила Майя, видя, что контакт
отчего‑то не налаживается, — я хотела бы лично поблагодарить этого
мастера, передать ему благодарность тети и заодно пригласить его починить замок
у меня в квартире. Муж, знаете ли, делать сам ничего не хочет.
Приемщица Оля стала медленно возвращаться к жизни, на щеках
даже выступил румянец — дело прояснялось.
— Так вам нужен мастер? — Она с облегчением
выдохнула и даже сделала рукой этакий летящий жест — то ли поправила прическу,
то ли почесала в затылке.
— Мастер, мастер, — обрадованно закивала Майя,
очень надеясь, что странное общение с приемщицей наконец закончится и она
сможет приступить к выполнению поставленной Сильвестром задачи. — Какой‑то
ваш мастер, который к тете приходил.
— А кто это? Как фамилия? — спросила Оля.
— Да вот не спросила она. Скажите, а по номеру заказа
или по квитанции вы можете его найти? А то там такая подпись странная, ничего
не разобрать, закорючка одна, и все.
— Конечно, давайте, — женщина за стойкой протянула
руку.
Обрадованная, что взаимоотношения противоборствующих сторон
вошли наконец‑таки в конструктивное русло, Майя протянула полученную от
Сильвестра, а им, соответственно, от соседки Пелагеи Матвеевны квитанцию.
Как скоро выяснилось, радоваться она начала рановато. То
есть сначала все было нормально — Оля взяла квитанцию и внимательно ее
осмотрела. Но, видимо, тоже не поняла, чья закорючка на ней стоит, потому что
сказала:
— Все в порядке, я сейчас посмотрю в нашей базе данных,
кто из мастеров выезжал по этому заказу. — И, как бы извиняясь, добавила:
— Очень много заказов, и сотрудников немало. По вызовам почти два десятка
человек выезжают. Да еще те, кто здесь, на месте, клиентов обслуживает. Сейчас
по номеру гляну…
Некоторое время приемщица шарила в дебрях своего компьютера,
потом сверялась с какими‑то бумагами, снова искала что‑то в
компьютере, а потом… неуверенно и испуганно подняла глаза на Майю, молча.
со скорбным выражением лица уставилась на нее. При этом она
не реагировала даже на треск служебного телефона.
Сначала Майя так же молча пыталась смотреть на Ольгу,
поведение которой опять стало подозрительным и непонятным. Немая сцена
продолжалась минуты три. Затем Майя решилась нарушить трагическую тишину:
— Что‑то случилось? Похищены секретные файлы с
фамилиями слесарей?
— Н‑ничего, — запнулась побледневшая
Оля. — Подождите здесь, я… я сейчас схожу за менеджером, который… который,
наверное, вам поможет.
— Я не поняла… — начала медленно закипать Майя,
уже изрядно уставшая и слегка обалдевшая от происходящего. — Я…
Но тут ее собеседница выкинула следующий фортель — схватила
со стола злополучную квитанцию, и, крепко зажав ее в кулачке, рванула куда‑то
в глубь помещения, опрокинув кресло, оказавшееся у нее на пути. Через секунду
она уже скрылась за красивой деревянной перегородкой.
«Ни фига себе!» — только и успела подумать Майя, провожая
взглядом удаляющуюся Олину спину. Еще некоторое время она простояла с
неприлично раскрытым ртом — хорошо хоть, этого никто не видел, — а потом
рухнула на тот самый стульчик, с которого не так давно и, как казалось, весьма
успешно стартовала в качестве ушлого расследователя.
Майя очень хотела сконцентрироваться и понять, что же сейчас
необходимо делать, но вместо этого в голову лезла какая‑то ерунда — что
Оля эта сумасшедшая, что сейчас она вызовет охрану и грубые мужики выволокут
Майю во двор и с позором швырнут на клумбу с цветами, а может быть, и прямо на
асфальт. Сосредоточиться наделе было невозможно. «Все, — в отчаянии думала
она, — я провалила задание. Сильвестр меня высмеет — за бездарность и
никчемность. И правильно сделает!» Тут раздались голоса, и Майя инстинктивно
съежилась на своем стульчике и зажмурилась — идут!
