«Вот это да! — думала Майя, отправляясь на кухню выпить
чашку чая. — Почему все люди смотрят на одно и то же, а видят по‑разному?»
Она сдобрила чай долькой лимона, но он все равно показался ей безвкусным.
Сначала решила, что уже десять вечера и вряд ли сегодня можно успеть что‑нибудь
выяснить, однако минут через пять мысль трансформировалась, превратившись в
свою противоположность — еще только десять часов вечера! Куча времени, чтобы
попытаться что‑нибудь выяснить!
Майя сняла телефонную трубку и позвонила Тоне Потаповой.
Однако та ничего не знала о частной жизни бывшего мужа. Тогда она попросила у
нее телефон потаповской тетки и, не колеблясь, набрала его. Изольда
откликнулась мгновенно:
— Алло, что вам угодно?
— Это звонят из танцевальной студии, — ответила
Майя, на всякий случай изменив голос. — Передайте, пожалуйста, Роману, что
ближайшее занятие переносится.
— А кто это? — удивленно спросила Изольда. Или она
не знала о кружке, или никакого кружка не было и в помине.
— Это Лена.
Если хочешь кого‑нибудь обмануть, смело называй себя
Леной. Какой бы ни была мода на женские имена, Лены в стране никогда не
переведутся.
— Ну ладно, я передам, — снизошла Изольда и
уточнила: — Значит, в четверг занятия точно не будет?
— Точно, — выдохнула Майя, почувствовав, как в
животе у нее завозился страх.
Она положила трубку и забегала по кухне, не представляя, что
делать дальше. Сильвестр спит как убитый, вряд ли он быстро восстановит силы.
Но ведь он ясно сказал: «Нужно что‑то срочно предпринять». Иными словами,
нужно остановить Романа Потапова. Как она может остановить убийцу? Прийти к
нему с голыми руками и заявить, что его песенка спета? Пожалуй, он даже не
станет напрягаться и подстраивать несчастный случай — просто даст ей по башке,
и дело с концом. Вот если бы у нее был пистолет…
Майя представила себе пистолет, потом продолжила визуальный
ряд, и передней, как живой, встал старший лейтенант Половцев. Поколебавшись,
она решила, что другого выхода все равно нет. Нужно уговорить Стаса отправиться
вместе с ней к Потапову. Она обвинит Потапова в убийстве, а Половцев
подстрахует ее, взяв преступника на мушку.
Она понимала, что Половцев сразу не согласится. Имея весьма
смутные представления о правах и обязанностях оперативников, Майя тем не менее
догадывалась, что угрожать пистолетом человеку просто потому, что он посещает
танцевальный кружок, незаконно и чревато всякими осложнениями. Взвесив все «за»
и «против», она вызвала медсестру, которая подменяла ее в экстренных случаях,
сдала ей больного босса с рук на руки и приступила к операции. Первым делом
следовало отыскать Половцева и уговорить его вступить с ней в преступный
сговор. Конечно, ее прошлое обращение за помощью оставило не слишком приятное
впечатление, но Майя готова была закрыть на это глаза.
Отыскав нужный номер телефона, она без раздумий набрала его
и почти тотчас услышала щелчок, а вслед за тем отяжелевший от спиртного голос:
— Половцев. Во‑первых, кто это? А во‑вторых,
чего вам надо?
— Это Майя Долинина, — ответила она. —
Старший лейтенант, вы не на дежурстве?
Глупо было спрашивать. Стас был настолько пьян, что врядли
им можно было укомплектовать оперативную группу.
— Н‑нет, — подтвердил он ее
предположение. — Так чего надо, я не понял?
— Старший лейтенант, где вы живете?
— Плотницкая улица, дом восемь, квартира
пятнадцать, — едва ворочая языком, ответил тот и положил трубку.
Майя отняла телефон от уха и несколько секунд хмуро смотрела
на него. Такой ответ внушал подозрения. Что‑то подсказывало ей, что на
предложение прокатиться к Потапову с пистолетом наголо Стас не ответит
радостным возгласом. Она быстро собралась, одевшись легко и удобно, но
замешкалась перед дверью, решая, стоит ли чем‑нибудь вооружиться. Нож она
взять побоялась, но зато очень вовремя вспомнила о том, каким способом роковая
брюнетка, выдававшая себя за медицинскую сестру, оглушила Леонида Николаевича
Изотова. Кажется, это был носок, набитый монетами. На подоконнике в ее комнате
стояла стеклянная банка со старыми деньгами, и Майя, не долго думая, опрокинула
ее в парадный носок Сильвестра, завязав конец морским узлом.
Получилась толстая колбаса, жутко тяжелая. На душе сразу
стало как‑то спокойнее. Если к ней пристанут в темном дворе, она вполне
сможет раскрутить эту штуку и убить пару хулиганов.
Плотницкая улица находилась в десяти минутах ходьбы. Однако
дома номер восемь на своем законном месте — после шестого и напротив седьмого —
разумеется, не оказалось. И чтобы отыскать его, Майе пришлось изрядно побегать
по району. В конце концов он обнаружился где‑то на отшибе, за гаражами.
Сторонясь спущенных с поводков собак, которые массово отправляли на газонах
свои естественные надобности, она проникла в единственный подъезд и с
замиранием сердца остановилась перед дверью пятнадцатой квартиры. Нажала на
кнопку звонка и прислушалась.
Очень долго за дверью было тихо, потом раздалось глухое
ворчание, и Майя решила, что старший лейтенант соврал насчет домашних животных.
Судя по всему, здесь жила огромная собачища, похожая по характеру на своего хозяина.
Насчет собаки она ошиблась: вероятно, рычал сам хозяин, который тоже мало
походил на человека. Суточная щетина, мутные глаза и обезьянья ухмылка — таким
он предстал перед поздней визитершей. В руке старший лейтенант держал
обгрызенный соленый огурец с прилипшим к нему смородиновым листом. С огурца на
джинсы весело капал рассол.
— Ну и? — спросил он, засунув огурец в рот и
громко хрумкнув. — Чего случилось?
— Можно мне войти? — спросила Майя, охваченная той
самой храбростью, которая отличает дрессировщиков диких зверей от простых
смертных.
— Зачем?
— Возникло срочное дело.
Половцев молча отступил в сторону, и она перешагнула порог,
отчаянно надеясь, что в кухне не притаились его собутыльники. Девушка с носком,
набитым монетами, вряд ли устоит против банды пьяных милиционеров. Отчего‑то
она была уверена, что Стас напивается именно с товарищами по работе. К счастью,
сегодня он пил горькую в одиночестве.
— У вас есть жена? — на всякий случай спросила
Майя, чтобы не попасть впросак, если вдруг в коридоре нарисуется разъяренная
женщина.
— Ха.
Майя решила, что «ха» означает категорическое отсутствие
жены, и перешла к главному:
— У Сильвестра появился подозреваемый, — заявила
она, с тревогой глядя в лицо старшему лейтенанту. — Это Роман Потапов.
Сильвестр думает, что Роман Потапов убил Фофанова из ревности. Вы знаете, кто
такой Потапов? Это бывший муж Тони Потаповой, невесты Фофанова.
— Не частите, — проворчал Стас. — Вы меня
сразу запутали. Фофанов‑мофанов… И где, черт побери, сам Сильвестр?
