Лифт остановился, двери услужливо открылись. Возле одной из
квартир стояла женщина лет тридцати — короткая стрижка, деловой костюм, туфли‑лодочки.
Бросив взгляд на табличку с номером, Бессонов понял, что квартира — та самая,
что им нужна, на секунду замешкался, и тут импульсивная Майя возьми и брякни:
— Простите, а вы что, сюда?
— Нет‑нет, — слегка улыбнулась
женщина. — Я ждала лифт.
Она обошла Сильвестра и его помощницу, нажала на кнопку,
шагнула в кабину и уехала, не сказав больше ни слова.
— Зря ты ее спугнула, — вздохнул Сильвестр.
— Но вы же собирались натягивать перчатки. И, кроме
того, я испугалась. Извините.
— Ладно, давай приступим.
Потрясающей красоты пуленепробиваемая дверь открылась как по
мановению волшебной палочки — легко и плавно.
— Быстро проходи, пока никто не увидел, — шепнул
Сильвестр и захлопнул дверь.
Прямо в коридоре он достал респиратор и надел на лицо.
— Я начну с кухни, а ты сделай влажную уборку и найди
пылесос, хорошо?
— А если сейчас придут хозяева? — испуганно
захлопала глазами Майя.
— Вряд ли. Но давай поспешим, похоже, нас ждут
интересные открытия.
И он, как всегда, не ошибся.
Открытие номер один, самое сенсационное, ожидало их на полке
декоративного камина — с фотографии в стильной рамочке надменно смотрел на
незваных гостей красавец мужчина в дорогом костюме.
Майя глазам своим не поверила.
— Но это ведь… Андрей Фофанов? Только здесь без очков и
одет так шикарно! Шеф! Или просто похож?
— Уверен, это и есть Андрей Фофанов. Скорее всего, он
же — таинственный Кофанов. Давай посмотрим, что к чему. Андрей сюда уже точно
не придет, хозяйка, судя по расписке в получении денег, тоже. Так что времени
на осмотр у нас полно — аж до декабря.
Здесь было что исследовать. Настоящий дворец с огромной
застекленной лоджией, открывавшей видна старую Москву. Четыре комнаты, высокие
потолки…
Вторая и, вероятно, главная жизнь Андрея протекала именно
здесь.
В той жизни, где он делал предложение Тоне, Андрей ездил на
«Жигулях», носил костюмы от «Большевички», работал на фирме, торгующей бытовой
техникой.
Но чем, интересно, он занимался в другой жизни, где один
гардероб, по самым скромным подсчетам, тянул тысяч на сто пятьдесят? Майя плохо
ориентировалась в ценах на эксклюзивную одежду, зато Сильвестр был в курсе
всего.
О стоимости нескольких пар золотых часов — такие она видела
только в каталогах — можно было лишь догадываться.
Еще на одной фотографии, стоявшей на письменном столе в
одной из комнат, Андрей сидел в роскошном кабриолете.
— Да‑а, — задумчиво протянула Майя, —
неслабо. И вся эта роскошь от торговли бытовой техникой?
Сильвестр не отвечал. Он внимательно осматривал комнату за
комнатой — шкафы, полки, ящики, внимательно изучал одежду и содержимое карманов
пиджаков, плащей, пальто.
Этот осмотр — Майя старалась не употреблять слова «обыск»,
даже про себя, включая уборку, длился уже несколько часов. Как справедливо
заметил шеф, спешить им было некуда, но долгое пребывание в чужой квартире
тяготило. К тому же раздражали частые телефонные звонки, Майя каждый раз
непроизвольно вздрагивала.
— Нам еще долго тут? — проныла она.
Откуда‑то из недр квартиры появился Сильвестр.
В руках он крутил небольшой предмет.
— Что это? — Сердце Майи почему‑то екнуло.
— Спички. Фирменные спички. Видишь, ресторан
«Диванчики». Телефон и адрес. Надо сходить туда, может, что и всплывет:
завсегдатаем был, или приходил к кому‑нибудь. Ладно, поехали. Я кое‑какие
бумаги прихватил, дома посмотрю. Но завтра придется еще раз сюда подъехать,
сдается, что‑то мы могли пропустить.
На следующий день босс долго пыжился и наконец изрек:
— Я поеду на квартиру Фофанова‑Кофанова, а ты
оставайся дома. Не хочу тебя мучить.
Майя прекрасно поняла его состояние. Он боролся со своим
страхом, добился первых успехов и решил закрепить их. Если на этот раз он
справится, кто знает… Может, его жизнь изменится раз и навсегда. Пусть болезнь
победить нельзя, но с ней можно как‑то поладить.
Он уехал днем, предупредив, чтобы раньше семи‑восьми
вечера она его не ждала. Но она, конечно, ждала и страшно волновалась. В девять
уже сосала валидол, в десять — не выпускала из рук телефон. Мобильный
Сильвестра был выключен. В одиннадцать Майя стала собираться в дорогу — спасать
шефа, уверенная, что с ним случилось самое ужасное. Без четверти двенадцать,
уже стоя перед дверью, решила позвонить Половцеву — одной ехать было страшно.
Но пока она непослушными пальцами тыкала в кнопки, появился Сильвестр. Виду
него был весьма довольный.
— Знаете, — сказала Майя дрожащим от обиды
голосом, — я хочу вам сказать, что так не поступают! Я тут с ума схожу,
решила милицию на помощь звать! Вы что, позвонить не могли?
— Майя, — бодро отозвался Бессонов, — именно,
что не мог. Ты меня извини, пожалуйста!
— Почему не могли?
— Потому, что у меня там интересное свидание было.
— Где, в той квартире?
Майя мгновенно забыла про обиду.
— В квартире.
— С кем?
— Как тебе сказать… Ну, видимо, с одной из женщин
Андрея Фофанова, для которых он был Андреем Кофановым.
— А… Как это вам удалось?
— Майя, я голоден и очень хочу чаю. Пойдем, ты мне что‑нибудь
приготовишь, а я пока все расскажу.
Рассказ Бессонова длился почти час с перерывами на еду и
чай.
— Во‑первых, я нашел тайничок. Не может не быть в
таком доме и при такой жизни тайничка. К счастью, это был не сейф, а просто
скрытая деревянной панелью полочка. Там обнаружился в том числе и паспорт на
имя Андрея Петровича Кофанова с фотографией нашего героя. Во‑вторых,
блокнот, дополняющий, насколько я понял, сведения из записной книжки, но об
этом позже. А в‑третьих… Часов в восемь, когда я уже собрался уходить,
раздался звонок в дверь. Я не стал обращать внимания — мало ли кто, главное —
не с ключами. Но звонки продолжались и продолжались, а потом в дверь начали
колотить и, видимо, ногами. Я решил взглянуть, что происходит. В глазок хорошо
было видно, что в дверь бьется какая‑то молодая женщина. Вспомнил —
писавшая расписку Федорова сорок пятого года рождения, то есть ей больше
шестидесяти, значит, точно не она. Больше всего я опасался, что шум привлечет
соседей, а те, в свою очередь, вызовут милицию. Начнется склока, поиск хозяев
квартиры и… В общем, я открыл дверь. Честное слово, она ворвалась, как ураган,
даже не посмотрев на меня. Стала бегать по комнатам, кричать, угрожать. Я еле
ее успокоил. Представился сотрудником милиции. Правда, удостоверения не
показал, но ей было все равно. Она даже не спросила, что я тут делаю — все
выкрикивала: «Где Андрей?» Я тогда официальным тоном попросил ее предъявить
документы. Она показала паспорт. Ее зовут Люсьена Кублицкая, представляешь?
Прямо как в оперетте.
