— И то правда, — пробормотала Майя. — Насчет
экспертизы я тоже что‑то сомневаюсь.
Неожиданно дверь, возле которой они шептались, медленно
открылась, и из нее на лестничную площадку просочился старший лейтенант
Половцев.
— А, гражданка Янова! — воскликнул он тем
ненатурально сладким голосом, каким злые дядьки подзывают к себе детей.
На лице Анжелики пятнами проступило волнение. Обращением
«гражданка» оперативник лишил ее статуса очаровательной женщины и низвел до
уровня свидетельницы по делу.
— Только что разговаривал по телефону с вашим
мужем, — продолжал Стас. — Он поднимается на лифте на девятый этаж.
Дело в том, что мы решили провести очную ставку.
— Какую это?
Анжелика отступила к лестнице и схватилась рукой за перила.
— Ваш муж против Жабина. Не знаю, кто победит, но раунд
обещает быть напряженным. Идемте с нами! — предложил он с таким азартом,
словно приглашал ее раскапывать Трою.
Анжелика быстро и мелко закивала, наблюдая за тем, как на
площадке появляется Сильвестр Бессонов. До сегодняшнего дня она встречала его
всего несколько раз. Впечатление он оставил о себе неблагоприятное. Здоровался
сквозь зубы, кривился и прибавлял шаг.
— Добрый вечер, — проблеяла Анжелика, перестав
кивать.
— Добрый, — неохотно согласился тот. Достал из
кармана носовой платок и приложил к нижней половине лица, соорудив из него
респиратор.
Половцев нажал на кнопку вызова лифта и весело сообщил:
— Опять кто‑то катается. Сто лет ждать придется.
Может быть, пойдем пешком? Всего три этажа, не развалимся ведь.
Никто, конечно, возражать не стал. Они двинулись вверх по
лестнице, следуя за старшим лейтенантом подобно гусиному выводку. Сильвестр,
дышавший через батист, громко сопел.
— Вам что, не нравится запах моих духов? —
раздраженно спросила Анжелика, приняв платок на свой счет.
— Я вообще не люблю запахи, — признался он,
стараясь вырваться вперед.
Майя решила прийти на помощь своему боссу и втиснулась между
ними. Анжелика немедленно схватила ее за руку. Привыкнув к тому, что мужчины
тают, когда она умоляюще сжимает им пальцы, она теперь проделала этот трюк «на
автомате».
— Ты обещала мне помочь! — прошипела она,
воспользовавшись тем, что Сильвестр громко заговорил с их предводителем.
— Вряд ли удастся переброситься с боссом даже парой
слов. Может, все и так обойдется?
— Не обойдется! Жабин приятный мужчина, но ужасно
нервный. Боюсь, ему не выстоять.
— Что, если рассказать правду милиционеру? И попросить
его сохранить все в секрете от твоего мужа?
На лице Анжелики появилось скептическое выражение.
— Ты когда‑нибудь слышала о милиционерах, которые
хранят чужие тайны?
Сказать по правде, Майя вообще мало что слышала о
милиционерах. Ни один не попал в круг ее знакомых. Поэтому узнать об их
повадках ей было решительно неоткуда. Сериалы про ментов, заменившие на
телевидении мексиканское «мыло», смотрелись как сказки. Происходящее в них
принимали за правду только пенсионеры, которым остро не хватало уверенности в
завтрашнем дне. Детективные романы про будни уголовного розыска подозрительно
искажали действительность. Однако страна нуждалась в положительных героях, и
писатели делали их буквально из кого попало, в том числе и из милиционеров.
Как только внушительная процессия миновала площадку восьмого
этажа, наверху лязгнул лифт.
— Янов? — крикнул старший лейтенант, задрав
голову. — Мы уже идем.
Антон Янов был поджарым типом, который держал в письменном
столе гантели, брился до белизны и постоянно пил свежевыжатый сок.
Доказательством его незаурядных деловых качеств служила жена. А точнее, ее
роскошный вид и сибаритский образ жизни. Янов гордился всем, чего достиг. Жена
тоже являлась предметом его гордости. Нет, он не должен знать о ее интрижках на
стороне.
Встретил он старшего лейтенанта и его свиту яростным
недовольством:
— Не понимаю, почему я должен что‑то доказывать!
Какое отношение имеют мои штаны к незнакомому трупу, который нашли на шестом
этаже?
— Действительно, старшина, — поддакнула его
супруга, дыша в лопатки Половцеву, — я тоже не понимаю, зачем мы всей
толпой лезли так высоко.
Стас хотел поправить Анжелику и вернуть себе собственное
звание, но потом встретился с ней взглядом и раздумал. Отвечать Янову он тоже
не стал. Молча подошел к тридцать второй квартире и нажал на кнопку звонка. Им
очень долго не открывали, и старшему лейтенанту пришлось звонить снова и снова.
«У‑у‑у! — протянула про себя Майя, когда
любовник Анжелики все‑таки появился на пороге. — Дело пахнет
керосином. Старший лейтенант расколет этого парня, как игривый кот глиняную
копилку».
Жабин явно не был готов к испытаниям. До сих пор жизнь его
текла легко, как река по широкой долине. Штраф за разворот через две сплошные
Жабин считал значительной неприятностью. И сейчас он стоял с лицом неудачника,
только что оплатившего в кассе универмага кусок мыла и веревку. Каким образом
ему удалось охмурить Анжелику, казалось загадкой. Вероятно, он взял ее прямотой
и грубостью, которую некоторые женщины принимают за напор безудержной страсти.
— Вот и мы! — тоном Атоса, после долгой беготни
изловившего‑таки Миледи, сказал Стас.
— Что ж, заходите, — ответил Жабин обреченно.
Ситуация казалась ему ужасной. Особенно потому, что в
квартире он был не один. Буквально только что явилась курьерша, доставившая два
авиабилета — для него и Анжелики. Пользуясь отлучкой Янова, любовничек
собирался свозить даму своего сердца на уикэнд в Турцию. Хотел сделать широкий
жест, изрядно потратился… И все зря.
Курьерша оказалась дородной тетенькой, которая активно
потела и то и дело вытирала лицо и шею душистым платком. Платок она жестом
фокусника вытаскивала из декольте. Объясняя, где следует расписаться, наступала
на Жабина величественной грудью, и тот пятился от нее до самого подоконника.
Заставить ее убраться восвояси казалось невозможным. Да она просто не успевала.
Что если милиция станет ее допрашивать? Потребуют билеты, увидят на них две
фамилии — его и любовницы, тут все и раскроется. Жабину было жаль себя и очень
страшно за Анжелику. Она уверяла, что ее муж — ревнивый демон, и если узнает
правду, отомстит со всей жестокостью, свойственной темным силам.
Он ждал, что с минуты на минуту позвонят в дверь, но когда
это случилось, все равно перепугался, как шкодливый ребенок, накапавший клея в
бабушкины ватрушки.
— К вам пришли, — сказала курьерша, некоторое
время наблюдавшая за тем, как Жабин бегает по гостиной с вытаращенными
глазами. — Может, откроете?
