В комнате царила атмосфера, какая бывает тогда, когда нельзя терять ни минуты. Все сохраняли спокойствие, но работали сосредоточенно и напряженно. Никто не делал перерывов, чтобы выпить кофе, не выходил покурить, не болтал около ксерокса. Позже, если ситуация станет по-настоящему критической, обстановка изменится: все будут орать в телефонные трубки, станет шумно, люди начнут нервничать, и ей придется наводить порядок.
Вспомнив слова Бо, Джуди взяла стул и села рядом с Карлом Теобальдом, толковым молодым агентом в модной синей рубашке. Он возглавлял группу, которая изучала файлы Марвина Хейеса.
– Нашел что-нибудь полезное? – спросила она.
Он покачал головой.
– Мы не очень понимаем, что нужно искать, но, как бы там ни было, ничего стоящего пока не попадается.
Джуди кивнула. Она дала группе Карла неопределенное задание, но ничего не могла с этим поделать. Они должны были найти что-нибудь необычное. Здесь многое зависело от интуиции отдельных агентов. Кое-кому удавалось обнаружить обман даже на экране компьютера.
– А вы уверены, что в файлах содержится вся информация? – спросила она.
– А что нам остается делать? – пожав плечами, ответил Карл.
– Проверь, может быть, есть какие-нибудь бумаги.
– Но они не должны были…
– И тем не менее люди склонны пользоваться бумагой.
– Ладно.
Роза позвала ее к телефону. Звонил Майкл, и Джуди улыбнулась.
– Привет.
– Привет. У меня возникли проблемы, так что я не могу встретиться с вами сегодня.
Джуди поразил его тон, холодный и недружелюбный. В последнее время он был мягким и доброжелательным. Но сейчас это оказался тот самый Майкл, который не захотел с ней встречаться без предварительной договоренности, когда она позвонила в дверь его квартиры.
– Что случилось? – спросила она.
– Кое-что случилось. Мне очень жаль, но мы не сможем встретиться.
– Майкл, что, черт подери, произошло?
– Я ужасно спешу. Я позвоню.
– Хорошо, – сказала Джуди.
И он повесил трубку.
Джуди продолжала держать в руках трубку, чувствуя, как сердце сжалось от обиды.
Ну и что случилось? – спросила она у самой себя.
А он мне начал нравиться. Что с ним произошло? Почему он перестал быть таким милым, каким был в воскресенье вечером? Или когда позвонил мне сегодня утром?
Ее размышления прервал Карл Теобальд, у которого был очень встревоженный вид.
– Марвин Хейес ведет себя просто возмутительно, – сказал он. – У них действительно есть какие-то записи, сделанные на бумаге, но когда я попросил их, он заявил мне, чтобы я от него отстал.
– Ничего, Карл, – ответила Джуди. – Подобные ситуации посылают нам небеса, чтобы научить нас терпению и терпимости. Пойду оторву ему яйца.
Агенты, работавшие неподалеку, услышали ее и дружно фыркнули.
– Значит, вот что такое терпение и терпимость, – ухмыльнувшись, заметил Карл. – Нужно будет запомнить.
– Идем со мной, я тебе покажу, – предложила Джуди.
Они вышли на улицу и сели в машину Джуди. До здания агентства они добрались за пятнадцать минут. Когда поднимались на лифте, Джуди раздумывала над тем, что скажет Марвину. Следует ли сразу размазать его по стенке или сначала попытаться уговорить вести себя разумно? Второй подход срабатывает только в тех случаях, когда другая сторона готова сотрудничать. В отношениях с Марвином, по-видимому, это уже невозможно.
Джуди несколько секунд постояла перед дверью в офис отдела по борьбе с организованной преступностью.
Ладно, побудем Зеной, королевой воинов.
Она вошла внутрь, Карл не отставал.
Марвин разговаривал по телефону, радостно улыбался, кажется, рассказывал анекдот:
– И вот бармен говорит парню, что в задней комнате есть потаскушка, которая лучше всех…
Джуди наклонилась над его столом и сказала очень громко:
– Ты зачем морочишь Карлу голову?
– Меня тут перебили, Джо, – сказал Марвин. – Я тебе перезвоню. – И повесил трубку. – Чем могу быть полезен, Джуди?
Она придвинулась поближе, так, что почти касалась его лица своим.
– Ты меня уже затрахал, Марвин.
– Да что это с тобой? – спросил он с печальным видом. – С какой такой стати ты решила проверить мои записи, как будто я сделал дурацкую ошибку?
Он вовсе не обязательно допустил ошибку. Когда преступник предстает перед командой следователей в виде простого зеваки или свидетеля, он, как правило, старается сделать все, чтобы его не раскусили. Вины агентов тут нет, но они обычно чувствуют себя не лучшим образом.
– Я думаю, что ты разговаривал с преступником, – сказала она. – Где твои бумаги?
Марвин поправил свой желтый галстук.
– У нас есть только записи, оставшиеся после пресс-конференции, которые мы не внесли в компьютер.
– Покажи.
Марвин показал на шкаф с ящиками, стоящий у стены:
– Пожалуйста, забирай.
Джуди открыла ящик. На самом верху лежал инвойс на аренду небольшой акустической системы, оборудованной микрофонами.
– Ты все равно ничего не найдешь, – заявил Марвин.
Возможно, он прав, но с его стороны глупо ей мешать. Более умный человек сказал бы: «Если я пропустил что-нибудь важное, надеюсь, ты это найдешь». Ошибки совершают все, но Марвин так разозлился, что уже не мог вести себя пристойно. Он хотел только одного – доказать, что Джуди не права.
Будет неприятно, если она и в самом деле ошиблась.
Она пролистала бумаги. Факсы из газет с просьбой сообщить кое-какие подробности пресс-конференции, записка о количестве стульев, которое потребуется для участников, и список имен журналистов, а также представляемых ими компаний. Джуди пробежала его глазами.
– А это, черт подери, что такое? – неожиданно спросила она. – Флоренс Шобери, школа Эйзенхауэра?
– Она хотела написать о пресс-конференции для школьной газеты, – ответил Марвин. – Что нам надо было сделать? Сказать, чтобы она проваливала?
– Вы ее проверили?
– Это же ребенок!
– А она пришла одна?
– Нет, с отцом.
К списку была прикреплена визитная карточка: «Питер Шобери, „Уоткинс, Коулфакс и Браун“».
– А его вы проверили?
Марвин довольно долго молчал, прежде чем ответить. Он понял, что совершил оплошность.
– Нет, – проговорил он наконец. – Брайан позволил им присутствовать на конференции, а потом я про них забыл.
