– Выстрел! – выкрикнул он, предупреждая экипаж.
И тут же хлесткое и короткое – б-банг! А следом лязг врезавшейся в отражатель стреляной гильзы. Рядом с амбразурой дзота возникло облачко пыли. Фугасы для сорокапяток не предусмотрены, только осколочные, а потому и снаряды рвутся на самой поверхности. Пулемет замолк.
– Средний вперед! Выравнивай линию!
И вновь Григорий продублировал команду двумя толчками по шлемофону механика. После чего машина сорвалась с места.
– Андрей, осколочный! – Команда заряжающему.
И жест в виде выставленных указательного и среднего пальцев. Если один, значит, нужен бронебойный. Так, взгляд в прицел. Сволочь! Жив пулеметчик. Только испугался малость близкого разрыва. Ну и дождался, пока пыль отнесет в сторону. После чего продолжил обстрел.
Азаров бросил взгляд в перископ, нет ли приказов от командира роты. Ну и на своих подчиненных. Долговязов сосредоточен на управлении бронетягом. Он уже вырвался вперед взвода, начиная втискиваться в коридор в минном поле. Дольский отмалчивается. Остальные машины держат строй.
Сержант Уткин, командир третьего экипажа, и вовсе радует. Пару секунд назад выстрелил из орудия. Куда именно, Григорий не разобрал, но отметил для себя, что парень с боевым опытом оправдывает возлагавшиеся на него надежды.
И опять к панораме прицела. В очередной раз навел пляшущую галочку на давешний дзот. Короткой остановки требовать не стал. Они уже шли по коридору. Поэтому решил не стопорить движение и довериться своим ощущениям.
Б-банг!
Хм. Нет. Ну это скорее все же случайно. И наверняка вовнутрь не попало ни одного осколка. Но-о… Снаряд ударил в верхнее бревно рамы амбразуры, взрыватель сработал мгновенно. Облако взрыва и уже привычно умолкший пулемет. Осколки никого не достали, однако минимум легкая контузия пулеметному расчету гарантирована. Кстати, насчет осколков. Посекло кожух водяного охлаждения пулемета. Вон как от него валит пар.
Гаубичный и минометный обстрел атакующих значительно ослаб. Сомнительно, что у франкистов трудности со снарядами. Похоже, наконец сработал воздушный корректировщик. Сведения передаются световым кодом, поэтому время реакции значительное. Но все одно взаимодействие просто потрясающее.
Его бронетяг уже миновал проход, когда вновь ожил знакомый дзот. И что хуже всего, пули ударили по броне его машины, послышались вскрики солдат. Ч-черт! Сказывается скученность десанта. Команда взводного – и пехотинцы посыпали с брони.
Григорий вновь поймал в прицел амбразуру и выстрелил. Бесполезно. На этот раз снаряд рванул далеко в стороне. Но зато командиры остальных машин приметили, куда именно стреляет взводный, и открыли беглый огонь по той же цели. И пулемет замолчал окончательно. Григорий предполагал, что причина лишь в перегреве ствола.
Вырвавшись из теснины коридора, машина тут же сбавила ход, дабы дать возможность подтянуться десанту. И тот не заставил себя долго ждать. Снаружи послышались возня и стук подошв по броне. Солдаты поспешно взбирались обратно на броню.
К этому моменту «тридцать шестые» уже ворвались на позиции второго эшелона и двинулись вдоль траншей, утюжа засевших в них защитников. Следом к брустверу подошла вторая рота, высадив часть десанта.
Когда взвод Азарова достиг-таки первой линии, там все было кончено. Двигаясь дальше, обстреляли из орудий вторую линию, добавили из пулеметов. Не останавливаясь, перемахнули траншеи и пошли дальше. Захватом второй линии должны озаботиться десантники, остававшиеся на броне второй роты, которых высадили непосредственно в траншеи.
Сопротивления им практически не оказывали. Франкисты сдавались в плен пачками, в надежде на то, что их пощадят. Вовсе не пустые чаяния. Приказ генерала Слащева относительно сдающихся однозначен – никакой излишней жестокости. Добровольческому корпусу и правительству, которое он поддерживал, вовсе не нужна слава душегубов и палачей.
Глава 6
Традиции как они есть
Девушки с веселым щебетом вбежали в дверь казармы и направились прямиком в оружейную комнату, чтобы сдать свои винтовки. Ну а то. Как можно принимать воинскую присягу без оружия? Это же нонсенс!
Алина осмотрела свою «драгунку», не подцепила ли где кусок грязи. Петроград по своему обыкновению в последние дни разразился дождями, а потому грязь не грязь, а мутные капли вполне могут остаться. Дело вовсе не в требовательных девицах-старшекурсницах, временно обретающихся на должностях младшего комсостава. Давняя традиция училища в свете преемственности поколений. Просто она привыкла содержать оружие в порядке.
Поговаривают, что вроде как появились новые самозарядные карабины под патрон ТТ, разработанные специально для броненосных войск. Легкие и компактные. Было бы неплохо. Броненосники вооружались пистолетами, но при необходимости покинуть машину все же желательно иметь что-то более подходящее. Поэтому офицеры сплошь и рядом приобретают маузеры. Так себе замена. Как ни крути, он больше для боя накоротке.
Выходя из оружейной, Алина уже снимала с себя парадный ремень. Разумеется, в увольнение можно пойти и в нем. Но, признаться, ей не очень нравились собираемые им складки. И это даже при том, что сшита форма персонально по ее фигуре. Что не является чем-то из ряда вон.
Хватает и тех, кто не может себе позволить пошить мундир, а потому вынужден довольствоваться выданным со складов. Но по заведенной традиции, выходцы из обеспеченных семей брали шефство над малоимущими и оплачивали подгонку обмундирования у портних. Традиций в военном училище хватает. А уж у девчат так и подавно.
Все три девичьих взвода разных курсов проживали в одной казарме, рассчитанной на роту. И службу несли поочередно. В основном все же первокурсницы – ввиду их численного большинства. Но сегодня у них праздник, и в наряде по расположению стоят старшекурсницы. Вон дневальная на тумбе встретилась с Алиной взглядом и многозначительно подмигнула. Девушка, прекрасно осознав смысл этого, залилась краской смущения.
– Вы как хотите, но я непременно выберу испанца. Есть среди них один. Бог весть, какая кровь там понамешана, но просто голова кругом, – едва приблизившись к расположению их взвода, услышала она голос Татьяны Травиной.
Эта невысокая, русоволосая, но весьма статная девица из рабочих, с добродушным характером, нравилась Алине. А еще ее высокая грудь была предметом тайной зависти Дробышевой. Аккуратные такие дыньки.
Признаться, понаслушавшись россказней, одно время девушка тайком ела капусту в неприличных количествах. Их кухарка примечала это, но старательно изображала из себя слепую. За что Дробышева была ей благодарна и продолжала налегать на продукт, способствующий росту женской гордости. Но, как видно, не в коня корм. Хм. Ну или не в кобылицу.
– И даже думать не смей! – вскинулась их взводный сержант.
Якина уже носила на погонах лычки сержанта и значилась заместителем командира взвода. И все было за то, что останется таковой и впредь. Мария обладает непреложным авторитетом среди юнкеров, умна, исполнительна, напориста. Словом, настоящий лидер. Впрочем, не для Алины. Дробышева не чуралась общения с остальными, но держалась наособицу.
