Где сейчас находится отец, она не знала. Вовсе не обязательно на правом фланге. Направив туда Матвеева, сам Дробышев может быть где угодно. Но зато уж его-то ординарец точно будет именно там, куда его препроводил командир. И он ни за что не отправит ее обратно. Попросту побоится, что с ней что-нибудь случится. Ну и все время следить за ней не сможет, как и лично отвести в безопасный блиндаж. Как раз то, что нужно.
Вдобавок ко всем переживаниям и метаниям Алина, как и любой подросток, у которого шило в одном месте, давно мечтала принять участие в настоящем бою. Встать грудью на защиту России и показать этим коротышкам – ага кто бы говорил! – каково оно, задевать русских.
Конечно, проиграна война, практически уничтожен флот, потерян Порт-Артур. Но все это было давно. С той, прежней армией и в прежней России. Сегодняшняя же им не по зубам.
Даже не имея установок Теслы, империя сумела выстоять в Гражданской войне. А потом еще и выпроводить восвояси интервентов-союзничков, японцев в том числе. Случились некие территориальные потери. Не без того. Но это ерунда в сравнении с тем, что империя должна была развалиться на отдельные куски и зоны влияния стран – победительниц в Великой войне. И даже побежденных, так как части Украины и Белоруссии отходили под протекторат Германии. Да и возродившаяся Польша претендовала на свой кусок.
Без каких-либо трудностей Алина добежала до излома склона, за которым открывался вид на противника. И тут же услышала посвист сразу нескольких пуль. Сомнительно, чтобы так быстро рассмотрели ее невысокую, щуплую фигурку. К тому же еще и в темном брючном костюме. Скорее это результат интенсивного обстрела позиций пограничников. Пригнувшись еще ниже, она стремглав бросилась к ближайшему брустверу.
– От ты ж йожики курносые! – воскликнул от неожиданности пограничник, резко задирая вверх ствол винтовки. – Откуда вы здесь, барышня?
А и то. Ведет он себе бой, стреляет в наседающих японцев, а тут кто-то скатывается в окоп со спины. Вот и решил, что обошли их. А на поверку видит городскую пигалицу.
– Оттуда, – деловито ткнув пальцем за пределы окопа и отряхиваясь, коротко ответила девчушка.
– А чего это вы тут? – озадаченно спросил парень, судя по всему, первого года службы.
– Душно в блиндаже сидеть, – бросила Алина, смещаясь правее.
Она как раз рассмотрела там бесхозную стрелковую ячейку. Как видно, это была позиция лежавшего в проходе убитого пограничника. Давешний рядовой хотел было что-то предпринять, но махнул рукой на это безобразие. Некогда. Японцы в этот раз подобрались совсем близко. И обороняющимся сейчас важна каждая винтовка. Разумеется, он имел в виду не Алину, а себя. Ну кто станет рассматривать всерьез этого ребенка?
Первая трудность не заставила себя долго ждать. Подкачал рост. Это не выпрыгнуть из окопа, отталкиваясь от стенок. Для стрельбы нужна устойчивая позиция, а она на полторы головы ниже самого низкорослого из пограничников. Девочка замерла в растерянности. Потом спохватилась и, отставив в сторону карабин, выбежала в траншею.
Ага, не ошиблась. Вон она, запасная ячейка, отрытая в противоположную от противника сторону. Это на случай обхода с тыла. Но сейчас она используется как пункт боепитания. Там находятся ящики с патронами и гранатами. Как раз то, что нужно. Алина без раздумий бросилась к намеченной цели.
Пустой ящик отыскался сразу. Их тут хватало. А вот притащить его на позицию оказалось непросто. Нет, вес его ей вполне по силам, но габариты для ее комплекции чересчур громоздкие. Однако управилась: занесла в ячейку и бросила под ноги. Хм… Маловато будет. Пришлось ставить его на боковую стенку. Вот теперь порядок.
Позиция получилась не шибко устойчивой, но, по крайней мере, Алина могла наблюдать противника и стрелять по нему. Главное, не забывать об имеющейся проблеме. Остальное – дело ловкости и координации движений. И того и другого у нее в избытке.
Приклад уперся в плечо. Большой палец перевел флажок предохранителя в боевое положение. Указательный лег на спусковой крючок. Взгляд выхватил первого японского солдата. Тот скорее шел, чем бежал, вверх по склону сопки. Метров сто пятьдесят, не больше. Бежит прямо на нее. Упреждение даже не требуется. Выставила прицел. Посадила мушку точно ему на грудь. Выстрел!
Никаких картинных взмахов руками, как это бывает в кино. Низкорослый солдат в форме цвета хаки просто споткнулся и сунулся головой в траву. Разве что остался лежать недвижимым. А еще… Алина ничего не почувствовала. Ни страха, ни угрызений совести, ни удовлетворения от справедливой мести одному из убийц ее матери. Ощущения как на стрельбище, когда стреляешь по мишеням или банкам. Даже на охоте все происходит иначе, когда осознаёшь, что добыл дичь, которую теперь нужно подобрать. А тут вообще ничего. Попала и попала.
В бруствер рядом с ней ударила пуля, взбив фонтанчик земли и сыпанув в глаза. Хорошо хоть Алина успела зажмуриться – обошлось без неприятных ощущений и слез. И никакого страха. Лишь недовольно стряхнула мусор из коротко стриженных волос.
Как ни странно, она сразу же выделила того, кто в нее стрелял. Примерно сотня метров. Видна только голова в кепке с желтой звездой, винтовка с примкнутым тесаком, правая рука, передергивающая затвор, и часть плеча. Возраст не определить, только светлое пятно лица и понимание того, что он торопится сделать следующий выстрел, прикрывая своих товарищей, набегающих сзади.
Девочка прекрасно отдавала себе отчет в том, что свистящие вокруг пули смертельно опасны. Но молодым присуща уверенность, что беда может случиться с кем угодно, но только не с ними. Вот и она никак не могла соотнести реальную угрозу и себя. Достаточно придерживаться определенных правил, и ничего дурного не произойдет. Она же эти правила знает давно и хорошо.
На этот раз пуля с коротким свистом пролетела над головой. Очень может быть, что и совсем близко. Но Алина не обращала на это внимания. Рука уже привычно дернула затвор, загоняя в ствол новый патрон. Пальцы ухватили хомутик прицела и перевели на одно деление назад. Планка имеет насечки на каждые пятьдесят метров. Патрон не настолько мощный, как винтовочный, а потому прицел карабина нуждается в более частой коррекции.
Солдат уже изготовился для очередного выстрела, когда Алина посадила на мушку светлое пятно его желтой звездочки. На зрение она никогда не жаловалась. Как и на глазомер. Выстрел! Приклад легонько толкнул ее в плечо. Противник, так и не успев произвести следующий выстрел, уронил голову на свою «арисаку». Вот ни дать ни взять солдат решил вздремнуть.
И снова никаких чувств. Просто удовлетворение от попадания в цель. И мысль о том, что у нее есть еще семьдесят восемь патронов. На пункте боепитания она видела ящик с патронами к ТТ. Правда, невскрытый. Алина трезво оценивала свои физические данные и понимала, что совладать с толстым металлом цинка ей никакой консервный нож не поможет.
Впрочем, для болтового карабина имеющееся количество боеприпасов – это немало. Она не палит бездумно в белый свет как в копейку, а действует спокойно, хладнокровно и расчетливо. И пусть на следующего японца ей пришлось израсходовать два патрона, все одно это очень хороший результат.
