Стив кипел от возмущения. Ему хотелось кричать, броситься к ней на помощь, спасти от преследования.
– Но разве они имеют право уволить тебя вот так?
– Нет. А потому завтра утром состоится заседание университетского дисциплинарного комитета.
– Да, скверная неделя выдалась для нас обоих, – заметил Стив.
И уже хотел было рассказать ей о результатах анализа ДНК, но тут Джинни схватила телефонную трубку.
– Мне нужен номер тюрьмы Гринвуд в Ричмонде, штат Виргиния. – Пока Стив наливал воду в чайник, она записала номер и снова принялась накручивать диск. – Могу я поговорить с мистером Темойном? Меня зовут Джинни Феррами… Хорошо, спасибо, я подожду… Добрый вечер, господин Темойн! Как поживаете?… Я? Прекрасно… Возможно, этот вопрос покажется вам глупым, но скажите, что, Деннис Пинкер все еще в тюрьме?… Вы уверены? Видели его собственными глазами?… Спасибо… И вы себя тоже берегите. До свидания. – Она подняла на Стива глаза. – Деннис по-прежнему в тюрьме. Начальник говорил с ним лично примерно час тому назад.
Стив насыпал в чайник ложку жасминового чая, залил кипятком, нашел две чашки.
– Знаешь, Джинни, фараоны получили результаты моего анализа ДНК.
Джинни так и застыла.
– И?…
– ДНК, взятая из влагалища Лизы, в точности соответствует моей.
После недолгой паузы она шутливо спросила:
– А ну-ка догадайся с трех раз, о чем я сейчас думаю?
– О человеке, похожем на меня, с такой же, как у меня, ДНК, который изнасиловал Лизу Хокстон в воскресенье. Этот же тип напал на тебя в Филадельфии.
И он не был Деннисом Пинкером.
Глаза их встретились, и Джинни тихо заметила:
– Так вас, получается, трое…
– Боже! – в отчаянии пробормотал Стив. – Но это уж совсем невероятно. Полицейские никогда не поверят. И потом, как вообще такое возможно?
– Погоди, – возбужденно начала Джинни, – ты еще не знаешь, что мне удалось обнаружить сегодня, перед нападением. И у меня имеется объяснение.
– Пусть оно окажется правдой!
Она взглянула на него, лицо ее приняло озабоченное выражение.
– Некоторые детали могут показаться тебе шокирующими.
– Это не важно. Главное – понять.
Джинни запустила руку в пластиковый пакет и извлекла оттуда холщовую папку. Достала из нее глянцевый буклет и протянула Стиву.
– Вот взгляни.
Тот прочел первый абзац:
«Клиника «Эйвентайн» была основана в 1972 году компанией "Дженетико инкорпорейтед" и стала ведущим в стране центром научных исследований и искусственного оплодотворения – центром создания, как окрестили ее газеты, "младенцев из пробирки"».
– Так ты считаешь, мы с Деннисом младенцы из пробирки? – спросил Стив.
– Да.
В животе у него заныло.
– Мерзость какая. Но что это объясняет?
– Идентичных близнецов можно создавать в лаборатории, а затем имплантировать в матки женщин.
Стива затошнило еще больше.
– Ну а сперма и яйцеклетка – они были взяты от мамы с папой или… этих Пинкеров?
– Не знаю.
– Так Пинкеры могут быть моими настоящими родителями? О Господи!…
– Есть еще одна возможность.
По выражению лица Джинни Стив понял: она боится слишком его шокировать. Но не успела Джинни и рта раскрыть, как он догадался сам.
– Может, эти сперма и яйцеклетка взяты вовсе не от моих родителей и не от Пинкеров. И я могу быть сыном совершенно неизвестных людей, верно?
Она не ответила, но по ее мрачному взгляду Стив понял, что был прав.
Он совершенно растерялся. Ощущение было как во сне – точно его сбросили с огромной высоты и он падает, падает куда-то.
– Да, просто в голове не укладывается, – пробормотал он. В кухонном отсеке пронзительно засвистел чайник. Чтобы хоть чем-то заняться и приглушить противное ощущение тошноты, Стив налил кипяток в заварочный чайник. – Вообще-то я никогда не был похож ни на маму, ни на отца, – сказал он. – А на кого-то из Пинкеров похож?
– Нет.
– Тогда, наверное, это совсем посторонние люди.
– Стив, помни, все это совершенно не отрицает того факта, что твои мама с папой любят тебя, что они о тебе заботились, вырастили и готовы пожертвовать ради тебя жизнью.
Дрожащей рукой он разлил чай по чашкам. Подал одну Джинни и присел рядом с ней на диван.
– Ну а как все это объясняет наличие третьего близнеца?
– Если вы действительно дети из пробирки, то там же, в пробирке, мог вполне быть зачат и третий. Процесс тот же самый – расщепление ядра. Это случается в природе, так что вполне могло случиться и в лаборатории.
Стиву все еще казалось, что он падает с высоты, но одновременно он начал испытывать и еще одно ощущение – невероятного облегчения. История запутанная и невероятная, но она, по крайней мере, рационально объясняла тот факт, что его обвиняют в двух жестоких преступлениях.
– Мама с папой что-нибудь об этом знают?
– Не думаю. Твоя мать и Шарлотта Пинкер говорили мне, что проходили в клинике лечение гормонами. Искусственное оплодотворение в те дни еще не практиковалось, и в этом смысле ученые «Дженетико» обогнали многих на десятилетия. Полагаю также, что они действовали, не заручившись согласием пациентов.
– Неудивительно, что в «Дженетико» так перепугались, – заметил Стив. – Теперь я понимаю, почему Беррингтону понадобилось дискредитировать тебя.
– Да. Потому что это их поведение было крайне неэтичным. Вторжение в частную жизнь налицо.
– Тут не только вопрос этики. На «Дженетико» запросто можно подать в суд, и после него они разорятся.
– Да, это многое объясняет, – оживилась Джинни. – Но вот каким образом их можно разорить?
– Да это же классический случай деликта – правонарушения. Как раз в прошлом году в колледже проходили. – Он вдруг разозлился на себя. «К чему я говорю ей все эти вещи о гражданских правонарушениях, когда на самом деле хочу сказать совсем другое? О том, что я страшно ее люблю». – Если «Дженетико» предложила женщине лечение гормонами, а затем вполне осознанно оплодотворило чужим зародышем, не уведомив ее об этом и не получив согласия на эксперимент, то это мошенничество чистой воды с отягчающими обстоятельствами.
– Но все это происходило так давно… Разве тут не действует срок давности или что-то в этом роде?
– Срок давности начинает действовать с момента обнаружения факта мошенничества.
