– Ну-ну?
– Задача заткнуть дыру из Ада, – напомнил Азазель, – а потом, если будет время и желание, на покое снизойдем до отлавливания тех, кто проскользнул раньше в наш мир без иммиграционной визы. А вообще-то орлы мух не ловят, шоб ты знал!.. Ты тоже орел, хотя деревья клюешь, будто и родился древоклювом. Нам нужно к Гамалиэлю. Только он может сказать, где трещина, через которую из Ада в наш мир!
– Только он?
Азазель огрызнулся еще раздраженнее:
– Может, и еще кто-то, но кто?.. Я знаю только Гамалиэля.
– Но к нему не подступиться, – напомнил Михаил.
– Ко всем можно, – заверил Азазель, – если знать как.
– А как к Гамалиэлю?
– Откуда я знаю, – ответил Азазель еще злее. – Надо придумать. Не может быть, чтобы не было подхода! Творец создавал трудный для человека мир, но не такой уж и невозможный!.. Решить можно все, если знать как. Наверное, пришла пора посмотреть, что было в том тайнике, который мы успели опустошить до прихода Кезима, вдруг что-то в самом деле?
Обизат вышла из комнаты, уже в модных джинсах, красном топе и кроссовках красного цвета с синими шнурками. Поясок поблескивает серебряными бляхами, справа и слева от замысловатой пряжки два колечка, за которые можно цеплять ножи и кинжалы.
Азазель встал, картинно отодвинул для нее кресло от стола, а когда Обизат, женским инстинктом постигая, зачем это делается, подошла к столу, так же красиво придвинул, чтобы даже не села, а опустилась царственно и величественно, как принцесса, что на королеву пока что не тянет, но как принцесса уже вполне.
Азазель на правах хозяина, что просто обязан ухаживать за гостями, моментально разделал гуся, быстро и ловко разложил всем по тарелкам, не делая ни одного лишнего движения.
Михаил молча завидовал, Азазель тем временем сел, прямой и сияющий, скомандовал:
– Всем наполнить бокалы!.. Мы победители или как?..
Обизат с вопросом в глазах посмотрела на Михаила, но Михаил промолчал, после паузы ответил Бианакит:
– За победы. Они еще будут.
Азазель сказал громогласно:
– Золотые слова солдата!.. Выпьем не за прошлые, а за будущие победы и свершения! Разве мы не свершители? Да мы такого насвершаем, сами ахнем и устыдимся, если будем такими щепетильными, как наш неустрашимый Мишка!
Обизат поглядывала на Михаила с сочувствием и жаждой помочь, еще не зная, хорошо или плохо быть щепетильными. Вон Азазель говорит, что плохо, но ведь все, что делает ее повелитель и хозяин, обязательно хорошо, иначе и быть не может?
Бианакит, работая ножом и вилкой, спросил деловито:
– А где искать скрытую нору в Ад, кто-нибудь знает?
– Кто-то знает, – ответил Азазель, – но не мы. Вон у Мишки идеи…
Михаил ответил хмуро:
– Идей нет, но какие-то зацепки.
Азазель запил вином кусок мяса, сказал покровительственным тоном:
– Мишка, ты уже убедился, никакие демоны не проникнут в мир людей сами по себе, если не отыщется предатель на этой стороне. Вот тебе и зацепка. Тихо-тихо, не вскидывайся в благородном негодовании, тарелку перевернешь, а Сири все припомнит, когда захватит власть во всем мире… Я уже говорил, предатели всегда отыщутся.
Михаил поднял взгляд от тарелки.
– Хочешь сказать…
– Не хочу, – уточнил Азазель, – а уже сказал. Самый правильный и безопасный путь – прошерстить тех, кто принимает, но мы попробовали и убедились, что просеивать нудно и долго, а у нас нет лишнего времени.
Глава 6
Бианакит произнес настолько спокойным голосом, что Михаилу стало жутковато:
– Значит, пойдем путем неправильным и небезопасным. Впервые, что ли?
– Хотелось бы, – ответил Азазель, – чтобы это было пореже. С другой стороны, неправильный путь иногда дает правильный результат. Не знали? Ну, как прямая дорога приводит к победе быстрее окольной…
Михаил ощутил, как по телу прошла ледяная волна, вздыбила волоски на руках и вспупырила там кожу.
– Значит, только Гамалиэль?
– Знаешь вариант лучше? – спросил Азазель. – Нет? Тогда не хрюкай, а сопи в две дырочки и слушай старших. Френсис прав насчет знаний. Знание управляет миром, ибо знание – сила, знамя и оружие, как сказал великий полупролетарский поэт-попутчик. Ешьте, не задумывайтесь. Всем нам понадобятся силы для свершений и дерзаний!
Некоторое время в самом деле ели молча и сосредоточенно, Бианакит потому, что уже высказался на полдня вперед, а Обизат не осмеливалась принимать участие в обсуждении проблем старшими, потому не взмекивала и даже не попискивала.
Азазель хлопнул себя по лбу.
– Чем больше вспоминаю, что мы выгребли, тем больше вижу, что Михаил как в воду смотрел.
– Ну спасибо, – произнес Михаил спокойно.
– А что, – сказал Азазель, – это же ты сказал насчет сокровищ, которые нахально так выгреб из тайника Князей Ада. Может быть, возможности там?
Михаил буркнул:
– Почему нахально? Ничего нахального…
– Почтения не выказал, – сказал Азазель наставительно. – Ты должен был пасть ниц, преклониться, распластаться и трепетать. Вообще стать ничтожнейшей из медуз хоть на минутку. Прежде чем. Ты же человек, а не свинья с черными крыльями!
– Минутки у нас не было, – напомнил Михаил. – Мы уходили быстро. Убегали.
– Молодец, – сказал Азазель, – вот и сейчас придется на время забыть о святости. Лопайте-лопайте! Я сейчас вернусь.
Они и так уже заканчивали с десертом, слышно было, как в соседней комнате щелкает механизм громоздкого сейфа, наконец Михаил ощутил по неуловимому движению воздуха в комнате, что толстая дверца распахнулась, и даже успел подивиться своей чувствительности.
Азазель появился на пороге, держа чуть ли не на вытянутых руках туго набитый рюкзак. Вид у Азазеля был таков, что страшится украденных вещей.
– Все в гостиную, – велел он, – на кухне будет неприлично и неуважительно.
Голос его прозвучал строго, Михаил с трепетом в душе ощутил, что Азазель говорит серьезно и с подлинным почтением.
В просторной гостиной над широким столом вспыхнула, несмотря на солнечные лучи в окна, люстра на двенадцать лампочек, придавая всему оттенок торжественности и значительности.
Михаил вздрогнул, когда Азазель сунул рюкзак ему в руки:
– На.
– А ты?
– Еще чего, – ответил Азазель оскорбленно. – Это ты чист и зануден, а такие Творцу почему-то угоднее. Раскрывай, не тяни.
Михаил посмотрел на него с сомнением:
– В самом деле не пересмотрел все тайком?
