После этих арестов цены на продукты упали аж на треть, а необходимые для гарнизона и флота взрыватели, котельные трубки и даже листовая сталь, правда в ограниченном количестве, нашлись на складах порта и железнодорожных складах Никольск-Уссурийска. К тому же совершенно неожиданно выяснилось, что почти все недостающее оборудование для ввода в строй второй электростанции уже доставлено, так же как и электрические лебедки для снарядных мастерских.
Также отыскались дополнительные комплекты армейской и морской формы и сапоги, что позволило наконец полностью обмундировать личный состав флота, изрядно истаскавший в угольных авралах и боях свою одежду и обувь. Медикаменты, шанцевый инструмент, взрывчатка для горных работ и переснаряжения снарядов и прочие полезные вещи находились порой в самых неожиданных местах, так что отпала надобность в их срочной доставке по железной дороге из европейской части страны.
Весь Владивосток жил теперь только для флота. На работы в порт нанимали все новые и новые бригады, формируемые вокруг опытных мастеровых, постоянно прибывавших из Питера, Севастополя и Нижнего Новгорода. С ремонтировавшихся кораблей круглые сутки доносился грохот кувалд и клепальников, визг лебедок и перестук чеканщиков. Броненосцы и крейсера стояли облепленные баржами, кранами и понтонами со всех сторон. Буксиры и катера сновали между всем этим как муравьи.
Резко и основательно перетряхнули «береговое болото», отправив в отставку часть комендантов сигнальных постов, явно не справлявшихся со своими обязанностями. Времени на раскачку и поучения не было. Вновь назначенных и тех, что остались, всемерно стимулировали к расширению контролируемой территории и обеспечению надежной и быстрой связи. Увеличивались гарнизоны вдоль всего русского Дальневосточного побережья.
Обнаглевших в последние месяцы хунхузов, орудовавших восточнее Сучана вплоть до залива Владимира и далее по побережью, начали усиленно гонять по тайге и горам полицейские команды и казачьи эскадроны, что требовало постоянной подпитки людьми и припасами из гарнизона крепости. Все это стало возможным лишь благодаря резко возросшей интенсивности прибрежного каботажа.
Кроме того, постоянно требовались люди на земляные и другие работы при сооружении новых батарей и прочих военных объектов на берегах залива Петра Великого, куда брали в основном китайцев и корейцев, как более дешевую рабочую силу. Возводились так же дополнительные линии сухопутных укреплений, некоторые береговые батареи переносились на более подходящие места. Причем все перестраиваемые батареи, также как и возводимые вновь, комплектовались исключительно патронными пушками, выделяемыми флотом.
Вся старая береговая артиллерия сдавалась на хранение или отправлялась в отдаленные бухты для вооружения второстепенных батарей или противодесантных укреплений, так же строившихся в больших количествах. При их возведении часто использовали деревянные основания под орудия, что существенно сокращало затраты средств и времени.
Опытные бригады ухитрялись подготовить площадки под пушки всего за сутки. Конечно, после этого требовалось еще построить брустверы, укрытия и жилье для расчетов. Вырыть и оборудовать погреба, пути подачи боезапаса и командные пункты, но, при необходимости, даже без всего этого батарея уже могла стрелять, что было не маловажно в той тревожной обстановке, что царила в крепости, пока флот стоял на вынужденном приколе.
С максимальным соблюдением секретности силами экипажей разбираемых на запчасти кораблей и штрафников расширялась сеть сигнальных постов, покрывавших все дальние подступы к Владивостоку на островах и побережье, часть из которых (все новые островные) соединили с крепостью телеграфом. Из-за недостатка минеров, для обслуживания этих станций привлекались служащие почтового ведомства, мобилизованные на службу во флот.
В течение всего двух недель общее число сигнальных постов на побережье увеличилось с 32, бывших до прихода эскадры, до более чем полутора сотен. Причем между всеми постами на берегах Амурского, Уссурийского, Посьетского заливов, бухты Америка и далее на восток была проложена телефонная и телеграфная связь, оборудованы коммутаторы, соединенные проводами со штабом.
Интенсивные тренировки минеров, обслуживавших станции беспроволочного телеграфа, не прекращались с приходом в базу ни на один день. Введенные еще в походе на Второй тихоокеанской эскадре дни радио теперь распространились на всю крепость Владивосток и даже на залив Посьет и бухту Ольги, где также было начато сооружение береговых укреплений, организованы новые угольные склады, расширены старые и развернуты довольно мощные радиостанции, доставленные с Балтики и Черного моря.
Поскольку не прекращавшиеся в бухте Новик ни днем, ни ночью ремонтные работы не позволяли организовать нормальный отдых для экипажей, на берегу острова Русский был разбит временный лагерь, а штаб разместился на борту «Урала». На этом крейсере также были оборудованы учебные классы для занятий моряков с эскадры и мобилизованных связистов из береговой обороны крепости.
Все занятия радио-телеграфистов, как ветеранов, так и вновь набранных уже в базе, проводились с соблюдением максимальной секретности. Отрабатывались операции как приема и передачи телеграмм, с определением примерного пеленга на передатчик, так и их быстрой шифровки и дешифровки. Разрабатывались новые шифры и коды. Для ускорения обработки телеграмм упрощались уже имевшиеся.
Активные строительные работы, направленные на укрепление крепости с моря, проводились при широком использовании армейских частей, отправлявшихся целыми батальонами и даже полками в отдаленные бухты для саперных работ на длительное время. Это позволило незаметно для японской агентуры организовать учебные лагеря в бухтах Стрелок и Восток, где войска обучались высадке с судов на необорудованный берег и в портах, взаимодействию с корабельной артиллерией и сооружению временных пристаней. Разрабатывались оптимальные варианты погрузки-разгрузки снаряжения и снабжения на пароходы. Для этих целей использовались 2 трофейных судна и вооруженный двумя 75-миллиметровками транспорт «Алеут», являвшийся одновременно судном снабжения учебных частей.
По распоряжению Рожественского, вооружение получили все транспорты Владивостокского порта и даже оба буксира, пришедшие с эскадрой. При этом калибр 47 мм был минимальным и являлся не более чем второстепенным, а пароходы более 3500 тонн имели уже от двух до трех шестидюймовок или стодвадцаток.
Причем командующий лично контролировал эти работы, выполняемые самими экипажами судов. Орудия брали с выведенных пока из боевого состава больших броненосных крейсеров и «Суворова» с «Ослябей», но частично комплектовали береговыми или вновь прибывшими расчетами, так как опытные комендоры были нужны для восполнения потерь на действующей эскадре.
Возражения некоторых офицеров по поводу фактического вынужденного разграбления этих четырех кораблей Рожественский отмел категорическим распоряжением обеспечить ремонт и перевооружение действующего состава флота и судов обеспечения в кратчайшие сроки и любыми способами. А поскольку прибывающих по железной дороге пополнений и материалов было для этого явно недостаточно, вопрос был закрыт. Хотя в столицу ушло несколько «кляуз» на самодурство нового наместника императора, слишком много о себе возомнившего.
