— Привет, — Киу осталась стоять, проигнорировав пододвинутое кресло, отчего мое положение стало еще более неудобным.
Сначала я захотел подняться на ноги, но понял, что так буду чувствовать себя более неловко, нежели сейчас. Поэтому хрупкая Киу нависла надо мной, хитро смотря в глаза, как сытый кот смотрит на выскочившую из аквариума на пол мелкую рыбешку.
— Андрей, и долго это будет продолжаться?
— Что? — Еле отлепил я язык от гортани.
— Это, — она попыталась коснуться пальцами моей руки, которую я моментально отдернул. Киу улыбнулась, — вот это. Почему ты бегаешь от меня?
— В каком смысле бегаю? Я твой командир, ты боец моей фракции. Мы нормально общаемся.
— Ты понимаешь, о чем я, — ее слова заставили прекратить шаблонный официоз, который был заготовлен еще давно. — Знаешь, как бывает, когда увидишь человека и понимаешь, что второй раз смотреть не обязательно?
Она не ждала ответа, будто знала, какой завораживающей силой обладают ее слова. Киу провела ладонью по моей щеке, на секунду остановившись, смотря за моей реакцией, но почти сразу продолжила. Еще мгновение, и она обвила меня, как молодые побеги вьюна обворачиваются вокруг кряжистого старого дерева.
— Зачем сопротивляться тому, чего хочешь? — Ее лицо приблизилось ко мне настолько, что я мог различить каждую намечающуюся морщинку на ее молодом красивом лице.
— Ты моя подчиненная, я твой командир, — бормотал я, сам не особо веря тому, что говорю.
Киу улыбнулась и прижала палец к моим губам. Осторожно, будто боясь спугнуть дикого зверя, приблизилась, и мягко поцеловала. Тело еле заметно вздрогнуло, отзываясь на мягкость губ, и все мысли, обуревавшие меня в последнее время, просто выветрились, словно их сдуло свежим муссоном.
Второй поцелуй вышел более страстным. Я схватил Киу за талию, ощущая ее стать, и привлек к себе, не собираясь отпускать. Скрипнула послушная воле хозяйки автомолния на комбинезоне, из которого уже высвобождалась моя гостья. Я пробежал пальцами по нежной шее, грациозным плечам и сжал небольшую, аккуратную грудь. Киу прижалась ко мне еще сильнее и закусила губу.
Я не понимал, где мы находимся, как не знал и который сейчас час или даже время суток. Вселенная сжалась до размеров командного пункта, где мы сейчас находились. Миллионы галактик, казалось, замерли в ожидании, боясь потревожить нечто внутри нас, выплеснувшееся наружу.
Мы катались по полу, полуобнаженные, наспех стянувшие с себя часть одежды, но нагие душой. Мы превратились в нечто общее, единое, неразрывное, но все равно не могли насытиться друг другом. Мы были МЫ с большой буквой, будто ставшие ими здесь и сейчас, чтобы никогда больше не распасться.
Когда время вновь обрело ход, а планета, опасливо озираясь на нас, вновь стала вращаться вокруг своего полюса, я, тяжело дыша, лег на спину, а Киу пристроилась на моей груди. Ее волосы были взъерошены, на щеках пылал румянец, а глаза блестели, словно у больного лихорадкой.
— И стоило ли от этого столько бегать? — Улыбнулась она.
— Нет, — только и смог выдохнуть я.
Мы молчали, наверное, вечность, прежде чем я повернул голову к ней. Киу внимательно смотрела на меня.
— Мне почему-то думалось, что все женщины после любят поговорить, а мужчины нет.
— Я не все, — серьезно ответила Немезида.
— Знаю. Я тоже не все…
— Ты думаешь, — заметила она.
— Это так заметно? Наверное, на моем лбу вспухают вены, а по вискам течет пот?
— Когда ты думаешь, то отдаляешься от меня.
— Скорее отдаляю тебя, — усмехнулся я. — Теперь придется переводить тебя во фракцию к Рине.
— Чтобы я не подчинялась напрямую тебе, — кивнула она, все понимая. — Хотя ты зря, я люблю тебе подчиняться.
— Ты знаешь, о чем я. Думаю, мы сделаем даже по-другому. Рину верну в свою фракцию, а тебя поставлю тренировать новичков.
— Если была бы мнительная, подумала, что тебе не понравилось, — улыбнулась она.
— Не хочу, чтобы был даже намек на мое особое расположение к тебе.
— А оно есть?
— Разве нет?
— Боюсь, как лидеру подконтрольной фракции мне придется отчитываться тебе каждый день.
— Да, причем очень подробно.
И снова время остановилось. Звезды рождались и умирали, проносились бесчисленными мириадами кометы, сдвигались, образуя землетрясения и наводнения, тектонические плиты. Но все это было где-то там, в чужих мирах, где не было нас.
Я не знаю, когда мы заснули. Наверное, было уже утро, а может, еще глубокая ночь. Киу забылась сразу, мягкая, нежная, с блуждающей улыбкой на лице, а я еще долго смотрел на нее и думал, что теперь все просто должно быть хорошо.
Глава 20
Меня тряхнуло. Ощутимо, но не с такой силой, чтобы стокилограммовая туша слетела с кровати. И пока я приходил в себя, пытаясь понять, что же происходит, толчок повторился. Теперь он был не такой сильный, а напоминал едва заметную дрожь.
— Свет!
У меня в голове рождались очень нехорошие мысли. Начнем с того, что система пробуждения была автоматическая. Уж не знаю, как она работала: на открытие век или мозг отдавал нужную команду, однако стоило тебе проснуться, как комната начинала подсвечиваться. Сначала едва заметно, потом все ярче, пока не достигала нужной отметки яркости. А сейчас вокруг была лишь темнота.
Нет, вру. Внизу слабо светились «автономки» — тонкие полосы оранжевого света, включавшиеся при полном обесточивании, дабы можно было найти хотя бы дорогу к выходу. Так, минуту! Обесточивание. Точно говорят, нужно правильно задать вопрос и ответа не придется ждать. Интересно. Только решил, что ничему удивляться не буду, как выпал новый выкрутас.
— Что происходит? — Послышался испуганный голосок Киу.
— Сейчас разберемся. Одевайся.
Я присел на край кровати, все еще надеясь на чудо, но света больше не стало. Разве что глаза немного привыкли к темноте. Поднялся на ноги, нащупал в шкафу одежду и быстрыми уверенными движениями (зря, что ли, нас всю учебку гоняли?) натянул ее на себя. Так-с, едем дальше.
Медленно пошел вперед, аккуратно вытянув руку и двигаясь небольшими шажочками. Вторую держала Киу, точнее сказать яростно вцепилась в нее. Наконец под ладонью захолодел округлый поручень, изгибающийся и стремящийся наверх. Я схватился за него, как космонавт с заклинившим ранцем, цепляется за карабин с тросом, и переступая сразу через две ступеньки, стал подниматься. Мои надежды были связаны с командным пунктом, который не мог остаться без питания. Не мог, но остался. Черные прямоугольники мониторов и плексигласовая панель, не радующая глаз спектром цветом и иконками. Единственный свет — от все тех же «автономок».
