– Ты что, рехнулся? Денисычу? Да ни за что! Он меня терпеть не может!
– Но не в этой вероятности.
– Нет, исключено. Не хочу я его ни о чем просить. Да и не поверит он.
– Ну а вдруг?
– Ватрушкин! Как он поверит в такое? Я и сам до сих пор не верю!
– Но он может найти адрес. У него знакомый в ГИБДД работает.
– Откуда ты знаешь?
– Ну, помнишь, к нам на классный час гаишник приходил, рассказывал про всякие ситуации на дороге? В смысле, к вам ведь тоже приходил, в вашей вероятности?
– Не помню, – буркнул Матвей. Может, и было такое. Откуда ему знать, что творится на классных часах, если он их не посещает?
– Перед уроком они общались в коридоре, – продолжил Веня. – Олег Денисович называл его как-то по-свойски – то ли Костян, то ли Вован. Значит, они давно знакомы и даже дружат. Кстати, может, ничего и не рассказывать, а просто попросить найти машину?
– Слушай, я не хочу общаться с классным! – рассердился Матвей. – Знаешь, что он мне сказал? Хотя неважно. Мы с ним практически враги. Я не буду ни о чем его просить.
– А у тебя есть выбор? – уточнил Веня.
Матвей промолчал. Да уж, ситуация не та, чтобы привередничать. Правда, папа говорит, что выбор есть всегда. Только что-то ты выбираешь с удовольствием, а что-то – через силу.
– Может, завтра пойти в полицию? – предложил Веня.
– Ага, и сдаться! Сказать, что это я малышню режу в подворотне и чужие квартиры вскрываю, – с усмешкой подхватил Матвей. – Вот Гошкин отец обрадуется.
– Да нет, я о другом. Можно сказать, что тебя подвозил человек на машине, а ты у него в салоне что-то забыл. Ну, куртку, там, или кепку. Может, дадут адрес?
– Нас и слушать никто не будет. Скажут, ведите родителей, пусть они заявление пишут.
– А если… Лану попросить, чтобы она сходила с нами?
– Еще и тетку твою втягивать! Она спросит меня: почему твои родители не в курсе? Блин, как все запутано! Заварила кашу эта… Милослава. Все из-за нее! Хожу теперь как бомж, весь грязный, – Матвей потер руками бурые разводы на джинсах.
– При чем тут Милослава? – пожал плечами Веня. – Ты же влез в ее мир, а не она в твой. А то, что грязный, – не проблема. Джинсы и постирать можно. Да и куртку. Она у тебя тоже… в стирку просится. Надо привести тебя в приличный вид. Неизвестно, с кем завтра придется общаться.
С этим Матвей был полностью согласен. К грязному беспризорнику окружающие отнесутся иначе, чем к аккуратно одетому, воспитанному мальчику. Может, сегодня и не получилось ничего именно по этой причине?
Матвей послушно переоделся в предложенные Веней вещи – футболку и спортивные штаны, которые, правда, были коротковаты. Замызганные джинсы и куртку бросил на пол возле стиральной машины.
– Проверь карманы, – попросил Веня. – А то я вечно что-нибудь забываю вытащить: деньги, ключи, печенье… Лана ругается и грозится в следующий раз запихнуть в машинку меня.
Матвей быстро ощупал пустые карманы джинсов и засунул их в барабан.
– Ты точно уже стирал в этой машине? – с сомнением поинтересовался он, захлопывая круглую дверцу.
– Да, а что?
– Сам?
– Ну… да.
– И все обошлось? Ничего не сломалось, не замкнуло, не взорвалось? Просто не хотелось бы без джинсов остаться. Дай-ка я сам нажму пуск. На всякий случай.
Веня покорно подвинулся, уступая ему место. Матвей запустил машину и принялся за куртку.
– Ого, сколько карманов! – восхитился Веня. – Десять? Двенадцать?
– Восемнадцать, – гордо сказал Матвей, опустошая один карман за другим. – Мне папа ее из командировки привез, из Канады. Я заказывал такую, чтоб карманов было побольше. Знаешь, как удобно?
На кухонном столе появились школьный пропуск, проездной, ключи, десятирублевая монета, оставшаяся от полтинника Леи, аптечная дисконтная карта, которую Матвей забыл вернуть маме в воскресенье, и телефон.
– Классная модель, – Ватрушкин провел пальцем по экрану. – Я тоже такую хотел, только Лана сказала, что терять дешевые телефоны приятнее.
– Ее можно понять. И много ты их уже потерял?
– Да нет… Всего три. И один разбил… Он ведь у тебя 4G поддерживает?
– Да, только он почему-то сегодня не работает. Как будто симка заблокировалась.
– То есть вчера работал, а сегодня перестал? – уточнил Веня.
Матвей кивнул.
– Хочу позвонить, а он пишет: «Только для экстренных вызовов!»
– Наверно, в этой вероятности твой номер у кого-то уже есть, – предположил Ватрушкин. – Поэтому второй точно такой же здесь не работает. Его как бы нет.
– Точно! Мне мама симку покупала, значит, и… этой тоже! – воскликнул Матвей. – Получается, мой номер у нее?
– Возможно. Но не факт.
– Тогда тащи свой телефон. Будем ей звонить.
– А если это не ее номер? Если ответит незнакомый человек?
– Вот сейчас и проверим.
Веня без возражений принес простенькую трубку с треснутым экраном, и Матвей по памяти набрал собственный номер. Кинул взгляд на свой телефон. А вдруг зазвонит? Как-никак он вызывает себя. Но нет, его телефон неподвижно лежал на столе, не подавая признаков жизни.
– Алло! – раздался в трубке голос Милославы. Матвей сразу его узнал. И представил: она держит телефон возле уха, брови слегка нахмурены, как сегодня днем в школьном дворике, и на лбу от этого озабоченная складка. А на голове ободок. Или нет, тюрбан из маминого полотенца.
– Алло, – повторила Милослава. – Я вас не слышу.
– Квартира Табуреткиных? – зажав нос двумя пальцами, прогундосил Матвей.
– Нет. Вы не туда попали, – вежливо ответила Милослава.
– Передайте Сидору Сидорычу, чтобы спускался. Навоз уже привезли, – равнодушно прогнусавил Матвей, подмигивая Ватрушкину.
– Я вам сказала, вы ошиблись номером, – голос Милославы посуровел.
– Тридцать мешков, как договаривались. Поднимать будете сами, вы подъем не оплачивали.
– Вы что, русского языка не понимаете?!
– Только побыстрее спускайтесь, а то все крыльцо завалено вашим навозом. Жильцы ругаются, пройти негде.
– Идиоты! – гаркнула Милослава и отключилась.
– Подожди, это была только первая серия, – злорадно хмыкнул Матвей и повторил вызов.
– Зачем? – слабо запротестовал Веня. – Она же номер запомнит.
– Табуреткины! – строго сказал Матвей в трубку, снова изменив голос с помощью зажатого носа. – Что еще за выходки, Табуреткины? Вы будете убирать свой навоз или нет?
