– Тогда уж лучше в Третью больницу, в травмпункт, – вздохнул Веня, не прекращая попыток добыть злополучную резинку, от чего ухо уже превратилось в бордовый вареник.
Матвей хлопнул Ватрушкина по руке:
– Перестань, а то еще дальше засунешь, в мозги. Если они вообще там есть. Как в больницу ехать, знаешь?
– Знаю. На пятом трамвае до конечной, а потом пешком вниз, – не задумываясь сказал Веня.
– Ну да, конечно, я забыл, ты же это заведение регулярно посещаешь. Тебя там помнят и ждут, – хмыкнул Матвей. – Поехали, порадуем хороших людей. Раскрасим их скучные серые будни.
«Хорошие люди» в травмпункте как раз сегодня не скучали. У них был аврал. К ним доставили детскую велосипедную команду, ехавшую на соревнования в междугороднем автобусе. На выезде из города этот автобус вдруг завалился на бок, и участники соревнований набили себе шишек и синяков, даже не успев сесть на велосипеды.
Больничный коридор был заполнен галдящими подростками, которые возбужденно размахивали перебинтованными руками и восторженно вспоминали подробности происшествия. Никто серьезно не пострадал, но у врачей работы было хоть отбавляй. Они не успевали обрабатывать царапины и бинтовать руки-ноги.
Матвей и Веня долго стояли возле распахнутой двери в приемный кабинет. Все места на единственной деревянной лавке были заняты. Веня уже не отнимал руку от уха и постоянно морщился. Говорил, что голову «жмет и давит». У здорового Матвея тоже голова шла кругом от бесконечного гвалта юных велосипедистов.
Через некоторое время Веня стал потихоньку сползать по стене, вцепившись руками в свою светлую шевелюру. И тут наконец к ним подошла женщина в белом халате.
– Что у вас? – торопливо спросила она. – Рука, нога, голова?
– У нас инородное тело, – важно ответил Матвей. Он слышал, как мама рассказывала про ребенка своей коллеги, который засунул в нос бусинку. Врачи тогда написали, что у него в носу инородное тело. Почему бы и силиконовую насадку не назвать так же? Во всяком случае, звучит солидно. Куда лучше, чем «резинка от наушника».
– Где инородное тело? – не поняла женщина.
– В голове, – сказал Матвей и показал на Веню. – У него.
– В голове?!
– В ухе, – уточнил Матвей. – Но уже так глубоко, что практически в голове.
– Так, остряк-самоучка, шутить будешь дома, со своей мамой, – рассердилась женщина и тронула Веню за плечо. – А ну-ка, вставай, пойдем со мной.
Матвей помог Ватрушкину подняться с пола. Тот встал, держась одной рукой за стену, а другой за голову. Женщина в белом халате спросила удивленно:
– Что тебе в ухо-то могло залететь? Может, ты просто сильно ударился, когда автобус перевернулся?
– Да мы не из автобуса, – сказал Матвей. – Мы сами по себе.
– Тогда ждите. Сначала пострадавшие, – бросила она и ушла.
– А мы не пострадавшие, что ли? – крикнул ей вслед Матвей. – Вы посмотрите на него, он еле стоит!
Но Веня уже не стоял, а снова плавно съезжал по стене.
Подошли к ним только через полчаса. Опять спросили, что случилось, выслушали ответ про «инородное тело в голове» и на этот раз увели Веню. Матвей вздохнул с облегчением, что все-таки сдал его в руки профессионалов, и вышел на крыльцо.
Недалеко от входа стояла «скорая помощь». Женщина в белом халате, та самая, которая не захотела осматривать Ватрушкина, разговаривала с водителем через раскрытое окно машины.
– Два дня подряд – столпотворение, – говорила она. – Мы за вчерашний день столько народу приняли, сколько и за неделю не бывает. А сегодня с утра всё по новой: аварии, несчастные случаи, а теперь вот велосипедисты. Говорю тебе: это все комета. И даже не спорь со мной!
– Да я и не спорю, – отвечал водитель. – У меня матушка второй день пластом лежит. Она у меня метеочувствительная, на атмосферное давление реагирует, на смену погоды. А тут – целая комета пролетела, да еще так близко от Земли.
Матвей замер, прислушиваясь к разговору. Где-то он уже слышал об этом. Ах, да, Денисыч говорил вчера на репетиции: «Комета, что ли, так на вас повлияла?» Матвей еще удивился: о чем он? А оказывается, комета пролетела два дня назад… Два дня. Вторник и среда. Именно столько времени Матвей находится здесь, в параллельной реальности. А вдруг это связано? Ватрушкин ведь сказал, что вероятности всколыхнуло что-то очень мощное. Может, это была именно она, комета?
– Извините, пожалуйста! – Матвей кинулся к женщине и водителю. – А когда конкретно комета пролетела?
– Ну ты даешь, земляк! – удивился водитель. – Весь город на ушах, а ты даже не в курсе? По новостям постоянно крутят, все газеты об этом кричат. Про комету только глухой не слышал.
– Вот я и есть тот самый глухой, – сказал Матвей. – Ну так что там с кометой?
– Да что с ней? – пожала плечами женщина в белом халате. – Пронеслась, чиркнула по небу, а последствия до сих пор расхлебываем.
– Когда пронеслась-то? Какого числа? – нетерпеливо спросил Матвей.
– В понедельник вечером. Где-то после одиннадцати, – ответил водитель. – Вчера весь день по телеку показывали ролик, как она летит. И хвост в темном небе светится. Красиво так.
– Спасибо, – пробормотал Матвей и отошел от них. Значит, в понедельник вечером, после одиннадцати. Ну да, примерно тогда же он лазал по стройке и прятался от гопников. Нет, это было раньше. Или наоборот, позже? Да ведь можно проверить!
Он достал из кармана куртки телефон и полистал список входящих вызовов. Вот последний звонок от мамы, который он сбросил. Время вызова – двадцать три семнадцать. Как раз после одиннадцати. Все сходится. Комета пролетела, когда он сидел в трубе. Поэтому он ее и не видел. А гопники видели. Матвей вспомнил, как они что-то кричали про небо. Но в тот момент ему было не до того, он думал лишь о том, как бы унести ноги. Что же получается? Все из-за кометы? Это она смешала границы параллельных реальностей? Это из-за нее он выскочил из трубы в чужую вероятность? Из-за какой-то далекой вспышки в небе на него обрушилось столько неприятностей?!
Час от часу не легче! И что теперь с этой информацией делать?
– Эй, парень! – крикнул с крыльца невысокий седоватый человек в синем медицинском костюме. Матвей оглянулся.
– Вы мне?
– Ты сопровождал такого смешного паренька в разбитых очках? По фамилии, – врач заглянул в листок, – Вертушкин.
– Ватрушкин, – поправил Матвей. – А где он?
– Ты ему кто? Родственник? – снова спросил врач, проигнорировав вопрос.
– Одноклассник. А что?
– Надо связаться с его родителями. Знаешь как?
Матвей покачал головой. Врач почесал затылок и достал из кармана телефон. С треснутым экраном.
– Это же телефон Ватрушкина, – недоумевающе заметил Матвей. – Почему он у вас?
