– Распухла… Наверно, и правда перелом.
Матвей посветил на его лодыжку и присвистнул:
– Ничего себе! Мы тебя до машины не доведем, если только на руках нести. Вот был бы Егор Борисыч, он бы тебя под мышкой как пушинку перетащил. Вон как он легко Добровольского таскал сегодня, да и меня хотел…
– Да, сегодня какой-то день сломанных ног, – со вздохом сказал Веня, ослабляя шнуровку на кроссовке.
– И рук, – добавил Матвей, вспомнив Гошку. – Сегодня встретил во дворе соседского пацана со сломанной рукой. А еще мы с тобой в среду были в травмпункте.
– Мы с тобой?
– Ага, в другой вероятности. Так там привезли целую велосипедную команду после аварии в автобусе. Они там все переломались. Так что это не день такой, это неделя такая. Не зря наша соседка еще в понедельник маму предупреждала, что вся неделя будет неблагоприятная. Кстати, ей ведь тоже по голове дали в арке. Так что она была права.
– Вся неделя? – переспросил Веня. – А почему?
– Ну, что-то там по гороскопу… Рождение луны, негативная энергетика, несчастные случаи. Тетя Валя вообще на гороскопе повернутая.
– Рождение луны? То есть новолуние?
– Ну вроде новолуние, – пожал плечами Матвей. – Да, точно, мне же и географ говорил сегодня, что фаза новолуния как раз заканчивается.
– Заканчивается? А началась когда?
– Ну, кажется, за три дня до безлунной ночи…
– А когда была безлунная ночь? – не отставал Ватрушкин.
Матвей потер лоб, вспоминая:
– Он сказал… официальное новолуние, то есть безлунная ночь, была со среды на четверг. А что?
Веня не отвечал, только шевелил губами, что-то высчитывая. Потом взглянул на Матвея безумными глазами и схватил его за рукав.
– Лезь в трубу! Прямо сейчас!
– Чего? – Матвей вырвал руку. – С какого перепугу?
– А если мы все неправильно поняли? Если с самого начала пошли по ложному пути и метеоры ни при чем?
– Ты опять за свое? Ну сколько можно? Тебе доказали, что не было затмения, так ты теперь за луну взялся?
– Да! – горячо вскричал тот. – Лунные фазы! Это наиболее логичная версия. Я уже думал об этом, но метеоры сбили меня с толку. И я не успел додуматься, что кроме затмения и полнолуния есть еще одна важная составляющая лунного цикла. Новолуние! Я читал… Это же стык двух лунных месяцев, очень сильная энергия, причем отрицательная. Ты же попал во вторую вероятность в понедельник, ну то есть ночью с понедельника на вторник?
– Да! Именно в то время, когда пролетала комета!
– Это совпадение, – отмахнулся Веня, – Она только сбила нас! Если бы она не пролетала, ты бы все равно переместился, потому что уже началась фаза новолуния.
– Но я же вчера тоже переместился.
– Правильно! Потому что фаза новолуния длится примерно семь суток. Тебе же Тим Тимыч сказал, что официальное новолуние было со среды на четверг. Прибавим три дня до него и три дня после. Получается – с прошлого воскресенья до этого воскресенья. Ну если совсем точно – с ночи на прошлый понедельник до сегодняшней ночи, на воскресенье. Поэтому ты и в понедельник переместился, и вчера.
– А в среду днем не получилось, – упорствовал Матвей.
– Потому что днем нет луны, значит, нет и лунного влияния, лунной энергии. Лунатики в полнолуние тоже бродят именно по ночам, а не днем, при солнышке… Матвей, а если я прав? Если именно Луна именно в этой фазе влияет на коридор вероятностей? Если он открылся в прошлое воскресенье и закроется сегодня? Сегодня же последний день фазы новолуния. Завтра у тебя такой возможности уже не будет.
Матвей недоверчиво покачал головой.
– Да нет, ерунда какая-то. Как Луна может влиять на все эти вероятности?
– Луна океанами управляет, приливами и отливами, даже на вращение Земли влияет. Что ей какие-то вероятности! – воскликнул Ватрушкин.
В это мгновение зазвонил телефон. Веня поднес трубку к уху, сказал «да, хорошо, понял» и, отключившись, выдохнул:
– Все, он идет. Не теряй времени. Он не должен тебя видеть. А я скажу, что был здесь один с самого начала. А про тебя придумал.
– Почему он не должен меня видеть?
– Потому что если ты сейчас исчезнешь в этой трубе, то хотя бы не на его глазах.
– Да? А если я вылезу оттуда на его глазах, будет лучше? – скептически поинтересовался Матвей.
– Думаю, он переживет. Матвей, ну давай попробуем! – умоляюще проговорил Веня. – А если это шанс?
– Это бред, а не шанс!
Со стороны пустыря раздался далекий свист. Веня поднялся с места и включил фонарь.
– Он сейчас будет здесь. Матвей! Ну хорошо, тогда просто докажи мне, что я ошибаюсь.
И видя, что тот уже колеблется, добавил:
– Ты стоишь сейчас в третьей по счету вероятности, ты видел трех Ватрушкиных, трех Олегов Денисовичей, ты говорил со своим двойником – и до сих пор не веришь, что любой бред может оказаться реальностью? Ты ведь сам недавно сказал, что сделал бы что угодно… чтобы вернуться. Ради своей мамы.
– Ладно, залезу, – нехотя согласился Матвей. – Чтобы ты убедился и больше не морочил мне голову своей луной. Но только имей в виду, что сегодня у твоей стиральной машины снова будет большая стирка.
Он спрыгнул в бурьян и побрел вдоль трубы, недовольно бурча под нос, что во второй вероятности Ватрушкин был более адекватным, у него не возникало таких нелепых идей и он не заставлял людей ползать по грязным трубам просто так, ради собственного развлечения.
Подойдя к концу Б, как напутствовал Веня, Матвей оглянулся и сказал вполголоса, чтобы не расслышал приближающийся учитель:
– На, любуйся. Только Денисычу сам будешь объяснять, что я делал в этой трубе. Можешь готовить версию поубедительнее.
И, не слушая ответа, отодвинул колючие кусты и нырнул внутрь. Ползти было неудобно, содранная кожа на ладонях не давала возможности опираться на руки, да еще и колено стало побаливать. По ощущениям, там образовался здоровенный синяк, но где и когда заработал его, Матвей не помнил.
Он вылез из конца А в кромешную тьму еще более разозленным и закричал:
– Ватрушкин, включи фонарь, чего ты его потушил? Не видно же ничего! Я на порог не заберусь.
Ему никто не ответил. И свет тоже не вспыхнул.
– Ха-ха, очень смешно! Я оценил шутку и даже на секунду поверил, что тебя здесь нет! – снова крикнул Матвей, но уже не так уверенно. – Ватрушкин, хватит прикалываться. Олег Денисович, вы здесь?
Он достал из кармана фонарик и посветил на пустой порог, возле которого только что стоял Веня, а теперь должен был бы стоять еще и учитель. Но их не было. Как не было и обломанной старой доски, которую Матвей собственноручно притащил сюда, чтобы сидеть.
