В две тысячи шестом Москарев внезапно пропал. Просто перестал приезжать в город на своем скрипучем велосипеде. Группа ребят, для которых городской чудик успел стать почти культовой личностью и в честь которого они даже создали группы в социальных сетях и канал на «Ютубе», отправились проверить его времянку, но Москарева там не было. Активисты подали заявление в розыск, но поиски ни к чему не привели. Москарев будто испарился.
Первое убийство случилось в две тысячи седьмом, и, конечно же, никто не связал его с пропавшим любителем загадок.
Поймать его удалось лишь в две тысячи девятом, благодаря анонимному звонку в полицию. Звонивший назвал место, где маньяк удерживал свою жертву. Двенадцатого февраля две тысячи девятого года Москарева задержали в подвале заброшенного здания школы в компании мужчины, которому, судя по всему, предстояло стать следующей жертвой. Когда пострадавший пришел в себя, он не смог ничего рассказать о похищении, поскольку последние четыре дня, на протяжении которых Москарев, по собственному признанию, держал пленника в подвале, он совершенно не помнил.
Москарев признался во всех убийствах и заявил, что этих жертв требовала его мать, а в дальнейшем обсуждать подробности отказывался, так и не пояснив значения чисел. К слову, мать свою Москарев не знал: она погибла, когда ему было пять лет. В итоге маньяк был признан невменяемым; его планировали отправить на принудительное лечение, однако до этого дня он не дожил. Работник милиции Иван Соломенко убил Москарева прямо в камере предварительного заключения, попытавшись воспроизвести ту же манеру убийства, которую практиковал Москарев. Он нанес пять ножевых ранений в шею маньяка и вырезал на его лбу число 689, после чего покончил с собой, застрелившись прямо рядом с камерой. Впоследствии выяснилось, что среди жертв Москарева была дочь Ивана. По каким причинам он вырезал на лбу Москарева именно это число, так и осталось загадкой. Но эта цифра никак не вязалась с порядком остальных чисел.
С фотографии, размещенной в статье, на Андрея взирало немного глуповатое, осунувшееся лицо потасканного жизнью человека. Бритая наголо бугристая голова, выпученные глаза и тонкие губы. Вряд ли в этом лице можно было разглядеть маньяка, но внешность часто бывает обманчива. А вот сходство с изображением чудовища на велосипеде, которое Андрей видел в офисе, было поразительным.
Под статьей нашлись ссылки на группы в социальных сетях и канал на «Ютуб», посвященные Москареву, но и группы, и канал оказались заблокированы. Однако на том же «Ютубе» отыскались старые записи общения молодых людей с Москаревым. Андрей просмотрел несколько. Загадок в них не было, лишь попытка по-доброму поговорить с Москаревым. Андрей не имел опыта общения с психически больными людьми, но его удивило вполне адекватное поведение Москарева и его достаточно разумные ответы на простые житейские вопросы, как ему живется и почему он играет в угадайку с прохожими. Судя по ответам, на жизнь Москарев не жаловался, а загадки загадывал просто для развлечения. Комментарии под видео пестрили проклятиями и пожеланиями Москареву гореть в аду.
Дальнейший поиск привел Андрея к старым статьям об убийствах и документальному фильму о Москареве, но они лишь повторяли то, что он уже и так успел выяснить.
Звонившего анонима, который помог найти маньяка и спасти мужчину, едва не ставшего жертвой, так и не нашли; следствие рассматривало версию, что у маньяка был сообщник, который что-то не поделил с Москаревым и решил таким образом отомстить. Но сам Москарев утверждал, что действовал один.
Андрей знал, кто звонил. Выходит, Смолин все-таки сумел разгадать загадку, вот только, похоже, это никак не помогло ему избавиться от провалов, и, как это ни безумно, но Москарев, несмотря на свою смерть, все еще продолжал играть, и Андрей в его игре был активным участником.
Софья Григорьевна. Мать Андрея.
Запись № 2
– Софья Григорьевна, вы готовы рассказать о той истории с книгой?
(Грустная усмешка.)
– Раз уж согласилась, то расскажу. Хотя, честно признаться, не хотела об этом говорить. Я всю жизнь стараюсь забыть об этом, да все никак. Боялась рассказывать хоть кому-то. В прошлом году вспомнила при Максиме, а он сказал: забудь это! Сказал, что глупости всё…
– Я думаю, это будет очень важно для книги… И я благодарен вам, что вы согласились.
– Да, понимаю. Знаете, я ведь много думала об этом, даже сама себя убеждала, что мне привиделось… В общем, Андрей тогда восьмой класс окончил, Максиму дали на работе путевку для Андрея. Поездка в лагерь детский, на Азовском море. Ну, так вот. Уехал Андрей, две недели там пробыл. Вернулся загорелый, веселый, отдохнувший… А потом с ним стало что-то странное происходить. Вот тогда я снова и вспомнила тот случай в лесу.
(Долгое молчание.)
– Что именно – странное?
– Он в августе вернулся, восьмого числа. Я запомнила, потому что у нас с Максимом девятого годовщина, вот Андрей как раз накануне приехал. Мы обычно годовщину не отмечаем – так, подарим друг другу мелочь какую-нибудь… Вот я в тот год подарила Максиму часы. Он всегда любил наручные часы, не расставался с ними. Были у него любимые, от отца еще достались. Так вот потерял он их, переживал сильно. Ну и решила я ему новые подарить… Ну да ладно, не в этом дело! Мне Максим подарил книгу со стихами Киплинга. Старый такой томик, потрепанный. Нашел его где-то на развале. Он знал, что я Киплинга люблю, вот и решил сюрприз сделать. Говорил, что издание редкое, хоть и купил он его за мелочь какую-то у алкаша, который книги на улице продавал. Ну, я этот томик положила в шкаф да и как-то позабыла о нем на пару дней. Потом решила почитать, а найти его не могу… Думала, что уже память меня подводит…
(Тихий кашель.)
– В общем, я весь этот шкаф треклятый перерыла – не могу найти, и все тут! Ни Максим, ни Андрей книгу не видели. Будто испарилась она. И аккурат к вечеру того дня, когда книга пропала, Андрей вдруг за ужином начинает ни с того ни с сего цитировать стихи Киплинга. Как сейчас помню: отрывки из «Баллады о Востоке и Западе». Ну, вот сидит он и читает эти стихи. Максим забавляется, а я рот раскрыла и понять не могу: чего это он? Просто, понимаете, Андрей… Он читать любил, но поэзией особенно не увлекался, а уж заучивать стихи – вообще терпеть не мог. Сколько мы намучились с этими стихами еще в начальной школе! Даже самого простого запомнить не мог. А тут сидит и как по писаному шпарит, да еще и без запинок. Тут я и решила, что все-таки он книгу стащил да решил таким образом удивить меня. Сюрприз вроде сделать. Говорю ему: «Ну и где книга моя?» А он мне не отвечает. Уставился в пустоту и продолжает балладу рассказывать. Без выражения, без интонаций. Просто сухим, спокойным голосом. Тут Максим рассердился, что Андрей на вопрос не отвечает, побагровел весь. Ясно ему стало, что книгу Андрей и стащил, да соврал, что не видел. Прикрикнул на него, а тот не реагирует. В общем, закончил он читать, глаза его как-то просветлели, ну и он к еде вернулся, будто и не было ничего… Я его спросила, что это с ним, а он на меня непонимающе смотрит и говорит: «Ты чего, мам?» Я говорю: «Ты с чего стихи-то вдруг читать начал?» А он усмехнулся и говорит: «Мам, ты че, какие еще стихи?» Максим не выдержал, снова прикрикнул на него, вроде: чего это он над матерью издевается?! Андрей поднялся и вышел. Просто ушел из-за стола и слова не сказал – обиделся…
