Смерть – спасение.
Прощение – смерть.
Что вообще это значит? Чья-то смерть спасет наш мир, а прощение приведет к смерти? Или же наоборот? Ерунда какая-то. Кто же должен тогда умереть – уж не сам ли Андрей?
Так или иначе, но все нити уходят к Лизе. Пора увидеться, он и так слишком долго откладывал встречу.
Андрей потянулся к телефону, но тот вдруг ожил, и на экране возникла крупная надпись:
ЛИЗА. ИЛЛЮСТРАТОР
Судьба, не иначе. Андрей принял звонок, и взволнованный голос в трубке затараторил:
– Андрей! Что происходит?
Голос девушки дрожал и срывался на плач.
– Погоди, объясни, что случилось!
– Боже, что я наделала, Андрей! Я схожу с ума.
– Ты дома? Я сейчас приеду!
– Андрей! Что я натворила? Пожалуйста, приезжай!
– Сейчас буду!
Андрей закинул телефон в карман и выбежал из комнаты. Вернулся с рюкзаком и сгреб в него со стола все записи, дневник, книгу и тетрадь Москарева. Закинул рюкзак на плечи и в спешке покинул квартиру.
Глава 25
Жар – Москарев – Семья
Расплатившись с таксистом, Андрей выбрался из машины и подбежал к подъезду. Набрал на домофоне номер Лизиной квартиры, и она тут же открыла дверь.
Он мчался по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней, но на пятом этаже реальность разорвалась. Раздался громкий хлопок, а затем воздух будто уплотнился и ударил со всех сторон, сбив Андрея с ног.
* * *
Тело жгло от невыносимого жара. Со всех сторон слышался стон. Воздух расплывался, искажая окружающий мир, на стенах плавилась и бурлила плоть, длинный коридор оканчивался дверью в квартиру Лизы, но ни один новый шаг не приближал к ней. Не важно, шел ли Андрей спокойно, волочился или бежал, спотыкаясь о выступающие плиты в полу. Тем временем становилось все жарче. Плоть на стенах желтела, скукоживалась и отваливалась крупными кусками, обнажая кроваво-красные стены, испещренные множеством мелких пор. Из них сочилась густая, черная как смоль жидкость. Воздух пропитался вонью горелой бумаги и подпаленных волос.
Андрей выбился из сил. Вытирая рукавом пот, заливающий глаза, он все продолжал бессмысленный путь, а сводящий с ума стон то нарастал, то становился тише, чтобы через пару минут снова впиться в мозг острой иглой. Казалось, это стонет в мучительных страданиях целый дом или даже весь город… Возможно, это и есть голос Бездны?
Вскоре Андрей заметил, что жидкость, сочащаяся из стен, собирается в одном месте, прямо в центре коридора. Лужа все увеличивалась, но, как и в случае с дверью, Андрей никак не мог до нее добраться. Масса сгущалась, принимая структуру глины, которая бесконечно меняла свою форму. Она росла вверх, опадала и принималась расти вновь. Андрей остановился, чтобы отдышаться. Странная субстанция становилась все больше и медленно, но верно приобретала очертания человека. Голем, созданный из крови, земли и дыхания Бездны, стонал, и стон этот сводил с ума.
Издевательская пародия на человека несколько раз пыталась подняться, однако слабые еще руки не выдерживали вес тела. И все же с каждой новой мучительной попыткой успех приближался. Наконец существо выпрямилось в полный рост. Голем, целиком состоящий из черной субстанции… Словно еще не оконченная ожившая скульптура.
Существо неровным шагом двинулось навстречу Андрею, а новые ручейки жижи, текшие из стен, устремлялись к нему и, добравшись до цели, исчезали в бурлящих и пузырящихся ногах. В блестящих разводах черной субстанции на лбу чудовища Андрей прочел:
689
Москарев…
Чем ближе подходило существо, тем плавней становились его шаги, а походка увереннее. И в отличие от Андрея Голем приближался к своей цели безо всяких помех. Андрей опомнился, когда стало слишком поздно. Голем ударил его в грудь. Андрей упал. По коридору разнесся оглушительный стон.
«Вот и встретились», – подумал Андрей, сбрасывая с плеч рюкзак и поднимаясь на ноги. Москарев теперь не торопился нападать, словно наслаждался безусловным превосходством.
– Где же ты был раньше? – прохрипел Андрей. – Теперь-то загадки кончились?
Голем снова двинулся навстречу, поднимая руку, которая хоть и была на вид мягкой, но, как Андрею уже пришлось убедиться, по твердости оказалась неотличима от камня. Москарев был силен, однако слишком предсказуем и неуклюж. Андрей легко увернулся от удара, но тут же был наказан за самоуверенность. Острое колено существа ударило в грудь. Дыхание перехватило, и Андрей снова повалился на пол, пытаясь вдохнуть. Голем не спешил, дожидаясь, пока человек встанет. Поднявшись во второй раз, Андрей попятился, приводя дыхание в порядок. Легкие жгло. Глаза щипал пот, жар становился невыносимым. Москарев выжидал.
– Сука! Дай мне пройти к ней! – прохрипел Андрей, обращаясь вовсе не к Москареву. Он говорил с Бездной. Он знал, что она его слышит, знал, что понимает. – Ты пыталась понять нас, да? – На последних словах он сорвался в кашель. Монстр продолжал стоять на месте, но судя по позе, уже готовился к новой атаке.
– Чему же ты научилась?! – выкрикнул Андрей, сдерживая новый приступ кашля. – Вытащила из нас самое мерзкое, да? Где же сострадание? Любовь, в конце концов?! – Андрей не сводил глаз с Москарева. – Неужто мы такие потерянные? Неужели в нас не осталось ничего хорошего! Ответь мне, Тварь!
Москарев вдруг опустил руку, словно бы прислушиваясь к словам Андрея, и на мгновение у парня даже появилась надежда, что сейчас он снова превратится в лужу на полу и кошмар закончится, но тут Голем рывком бросился к нему. Обессиленный Андрей сумел лишь вяло отшатнуться. Мощный удар пришелся в плечо. Что-то хрустнуло, и острая боль пронзила руку и отдала в шею. Короткий вскрик, и вот он опять на полу.
Спасения не было. Надежды тоже. И что теперь? Лечь и умереть? Пройти через все, затуманить разум бесконечными загадками, намеками, поиском правды, а теперь что – позволить себя вот так просто убить?!
Собрав остатки сил, Андрей поднялся, посмотрел на уродливую копию Москарева и вдруг засмеялся. На гладком, едва узнаваемом лице монстра невозможно было увидеть эмоций, но Андрей был готов поклясться, что тот удивился.
– Ты думаешь, что помогаешь ей? Защищаешь ее? Ты для нее пустое место! Игрушка! Неужели ты и правда такой? Разве ты был таким всегда? Ведь ты любил. Вспомни свою жену, дочь… Что бы они сказали, увидев тебя сейчас? Куда это все делось?! Ну же, ответь мне!
Андрей выпалил это наугад, не надеясь, что чудовище способно понять его, но вдруг Москарев отступил. Опустил голову, и в этом ужасающем чудовище будто проступило что-то человеческое.
– Она играет нами, – продолжал атаковать Андрей. – Но даже сама не понимает этого. Ты бы хотел, чтобы твои родные жили в этом мире? Или ты думал, она сможет вернуть их?
