Едва он оказался на залитой солнцем улице, голова закружилась, а ноги подкосились. Он не устоял и упал на колени. Мимо прошла троица молодых парней. Они громко заржали, что-то крикнули Андрею, но за жутким звоном в ушах он не услышал их слов, зато перед тем, как его затянула Бездна, он успел прочесть послание. Выведенная белой краской надпись на мусорном контейнере гласила:
Продолжай падать!
Андрей не потерял сознания. Не отключился ни на секунду, хотя звон в ушах не прекращался, а вонь гнилого мяса стала невыносимой. Он наблюдал за ужасающей трансформацией улицы. Контейнер с надписью покрывался ржавчиной, деформировался на глазах. Стены домов сначала почернели, а затем стали стремительно обрастать движущейся плотью. Воздух вокруг дрожал, будто раскаленный. Небо темнело на глазах, погружая улицу в сумерки. А потом в один момент все остановилось. Пропал звон, движение воздуха замерло, и Андрей наконец почувствовал, что снова владеет своим телом. Он медленно поднялся и осмотрелся.
Стояла полная тишина. Он медленно побрел уже знакомой дорогой через арку и вышел на проспект. Обветшалые дома, ржавые автомобили, прорастающий мох в асфальтовых трещинах. В сумеречном свете все это выглядело пугающе, но в то же время Андрей совсем не ощущал тревоги. По непонятной причине он впервые, попав на эту сторону, не боялся, что на него нападет какая-нибудь тварь, бывшая когда-то человеком. Он спокойно стоял, разглядывая новый мир, – мир, который Бездна уготовила для каждого…
Чего же она добивалась? Зачем перетащила сюда его и теперь показывала ему это все? Решила убедить его в своем могуществе? Может, уже поняла, о чем просил Андрея Смолин? Неужели она и правда чего-то боится, или наоборот – просит покончить со всем…
Ярость, зародившаяся в нем, куда-то ушла. На смену ей пришли спокойствие и желание простить. Он больше не боялся Бездны, не чувствовал ненависти… Скорее, жалость. Может, прямо сейчас она дурила ему голову, а может, он просто смог наконец принять свое положение.
«Готов ли я выбрать?» – спрашивал он себя. Ответа не слышал. Но знал, что он есть, где-то там, в глубине. Еще глубже, чем он находился сейчас.
«Тебе не достать до дна», – звучал в его голове одновременно свой и чужой голос. Андрей снова чувствовал, что прямо сейчас его сознание раздваивается, но он не мог допустить этого снова. И тогда он побежал. Он не знал, что именно ведет его. Обманчивость чужой реальности или интуиция, но он не позволял себе сомневаться. Будь что будет…
Он бежал, ловко перепрыгивая разломы в асфальте, огибая рухнувшие столбы и светофоры, протискиваясь между ржавых кузовов автомобилей. Бежал, повинуясь внутреннему зову, пока не оказался у воды. Темные, почти черные воды Невы были спокойны. Недолго думая, Андрей перемахнул перила и полетел вниз. Пусть. Что бы его там ни ждало…
Но вода не приняла его в свои объятья. Он все еще продолжал падать, но в какой-то момент вокруг воцарилась абсолютная тьма. Он не видел ни обветшалого города, ни реки, ничего… Кроме окружающей вязкой тьмы, в которой порой мелькали уже знакомые буквы. Не то образы мысленного взора, не то проекция окружающей реальности:
Точно так же он падал после побега от гитариста, только на этот раз падение длилось намного дольше. Закрыв глаза, он целиком отдался чувству полета, ощущая себя Алисой, летящей в кроличью нору. Пока в какой-то момент не понял, что стоит на твердой земле, хотя момента приземления он не почувствовал.
Открыв глаза, испытал сначала растерянность, а потом его настиг настоящий ужас, заставив пожалеть о торопливом решении упасть еще ниже. Привычного мира больше не было: окружающее пространство напоминало картину безумца или наспех слепленный коллаж из разных элементов, в котором не было никакой логики, эстетики или смысла.
Он стоял на пустыре. Ноги утопали во влажной земле. А в воздухе висели обломки зданий, автомобилей, столбов, вагоны метро, рельсы, камни, автомобильные шины, ржавые мечи, осколки витражей, картины знаменитых художников, море разнообразных книг, компакт-диски, компьютеры, офисная мебель и еще множество самых разных элементов привычного мира. Они все застыли, будто угодили в какой-то невидимый барьер, как мухи в прозрачную смолу. Но самое страшное, что среди всего этого нагромождения были и люди. Они, подобно всему остальному, висели в воздухе. Не двигались, не подавали никаких признаков жизни, но их глаза были открыты и устремлены прямо на Андрея. Несмотря на то что на лице каждого из этих людей – а он их видел не меньше сотни – застыли самые разные эмоции, Андрею казалось, что каждый из них ухмыляется, обвиняет его и в то же время зовет присоединиться к ним.
Андрей невольно шагнул назад, оступился и упал на спину, быстро встал и попятился. Не имея больше сил смотреть в эти жуткие глаза, он отвернулся… И увидел ту же картину. Теперь на него смотрели другие люди. Они были повсюду. Некоторые из них наполовину застряли в бетонных обломках, в голых корпусах автомобилей и вагонов. Один из мужчин, что был ближе всего к Андрею, висел в воздухе, застряв в колесе автобуса. Оно разделило тело мужчины ровно пополам и при этом выглядело с ним единым целым. Не было и следа повреждений на его теле или на самом колесе. Они просто срослись. Провалились друг в друга.
И тогда Андрей понял, что увиденное раньше было лишь малой толикой того, на что способна Бездна. Настоящий кошмар был прямо перед ним, и именно этот абсурдный мир ждал ничего не подозревающее человечество. Мать сама не знает, что делает. Все это лишь безумная пародия. Она не строит, не создает нового, всего лишь компилирует, собирает по кускам страшную картину, и кто знает, сколько попыток ей еще предстоит сделать, пока она не достигнет финальной точки, если та вообще есть.
Андрей больше не мог это выдержать. Пришла пора вынырнуть. Он закрыл глаза, напряг все силы, представив себе лицо Лизы, и закричал.
* * *
Он пришел в себя, стоя на коленях в том самом месте, где провалился. На улице светило яркое солнце, а надпись с мусорного контейнера бесследно пропала.
– Что же это такое?! – донесся до Андрея недовольный голос. – День на улице, а он уже в стельку.
Андрей медленно поднялся, хватаясь за перила, повернулся на голос.
Напротив, метрах в трех стояла пожилая женщина, несмотря на жаркую погоду, одетая в длинное коричневое пальто и красный берет, выглядевший так, словно ему уже лет сто.
– Пьянь поганая! Не стыдно? – прокудахтала тетка, с ненавистью глядя на Андрея.
Он молчал, отводя глаза.
Со вздохом махнув на Андрея рукой, женщина спустилась по лестнице и посеменила в сторону арки, бормоча что-то неразборчивое.
Андрей не знал, почему Бездна отпустила его, для чего позволила вернуться. Одно ясно точно – бежать уже некуда. Пришла пора возвращаться в квартиру. Даже сейчас он не был до конца уверен в том, что готов сделать то, о чем просил Смолин. Но разве можно вообще быть уверенным в подобном?
