– Пожалуй, я лучше покажу вам, – сказал Сэм. – Вам обеим. Ты должна взять свой нож, Эви. И, возможно, нам понадобится другое оружие, на всякий случай.
– Ничего себе, – протянула Эви. – Что за чертовщину ты там видел? Бешеного кабана? Снежного человека?
– На улице льет как из ведра, – заметила Лиза. Дождь размыл подъездную дорожку, по которой струились широкие ручьи.
– Тогда надевайте плащи и сапоги. Только поскорее!
– Ладно, ладно, уже иду. – Эви с лязгом уронила гаечный ключ и воспользовалась боковой дверью, чтобы войти в дом. Лиза последовала за ней в коридор, где они взяли дождевики.
– Как думаешь, что это такое? – спросила Лиза, застегнув свой плащ и накинув капюшон.
– Не знаю, – сказала Эви, возясь с плащом. – Ну пусть это будет что-то стоящее. Иначе с чего бы Сэмми так разволновался?
Лиза кивнула. Может быть, они обнаружат новый подарок от фей? Или что-то большее, например, дверь в иной мир?
Если там есть дверь, следует ли им пройти на другую сторону? Лиза знала ответ. Она сделает это без промедления. Но Эви и Сэм… Нет, вряд ли. Им не хватит мужества. Она будет действовать в одиночку.
Когда они вернулись в гараж, Сэм уже подобрал себе бейсбольную биту и ржавый мачете, которым отец пользовался для обрубки кустов ежевики на краю двора.
– Пошли, – сказал Сэм, вручив Лизе бейсбольную биту.
Дождь барабанил по капюшону Лизы и как будто наступал со всех сторон, добираясь до лица и шеи, проникая под рубашку. Он забирался в рукава, отчего руки покрылись мурашками. Бейсбольная бита была скользкой, и Лиза держала ее обеими руками, чтобы не уронить.
– Отличный день для объявления войны, – сказала Эви.
Они спустились по склону холма, скользя по грязи и мокрым листьям.
– Скорее! – понукал Сэм.
Они пересекли ручей, который раздулся вдвое по сравнению с утром; бурая вода яростно бурлила и собиралась в маленькие водовороты. Они все равно уже промочили ноги, так что это не имело значения. Вода была очень холодной, а дно ручья усеяно скользкими камнями. Лиза едва не упала, но вовремя успела восстановить равновесие, воспользовавшись бейсбольной битой как тростью.
Когда они перешли через ручей, Сэм возглавил процессию через Рилаэнс. Они миновали подвальные ямы и обогнули кладбище с выветренными надгробиями. После выхода из Рилаэнса деревья встали густой стеной, но Сэм нашел тропинку, о которой Лиза раньше не знала. Наверное, оленью тропу. Лизе показалось, что она узнала место, где недавно встретилась с Беккой и Джеральдом.
«А знаешь, она рассказала нам о подвальной яме».
Эви следовала за Сэмом с охотничьим ножом в руке. Лиза не сводила глаз с ее спины, впервые в жизни ощущая, что ничего не знает о своей кузине. Если Эви могла сговориться с Джеральдом и Беккой, на что еще она была способна?
– Куда ты идешь? – спросила Эви у Сэма.
– Ш-ш-ш! – Он прижал палец к губам и распахнул глаза. – Мы почти пришли.
Однажды отец взял Лизу на охоту, и сейчас она вспомнила тот день. Она тихо шла за отцом, напрягая зрение и слух в надежде уловить любое необычное движение. Она все время боялась сделать что-то неправильно: испугать уток или горько разочаровать папу. Теперь она боялась еще сильнее, потому что страх Сэма был заразным. Положение усугублялось тем, что единственный человек, на которого она рассчитывала, оказался двуличным обманщиком. Лиза крепко сжимала бейсбольную биту и продолжала идти вперед, глядя на спину Эви.
Сэм повел их через густую кленовую рощу. Тропинка (если это можно было назвать тропинкой) виляла в разные стороны, и создавалось впечатление, будто они ходят кругами. Лиза гадала, не хочет ли он, чтобы они на самом деле заблудились в лесу. Наконец Сэм остановился. Вытянув мачете, как указку, он показал им то, ради чего привел их сюда.
Там, в середине густой рощи, находилась маленькая расчищенная поляна: молодые деревца были срублены, кусты и растения примяты к земле. В центре поляны был уложен толстый слой недавно сорванного папоротника с ветхим серым одеялом наверху. На краю одеяла лежал бронзовый бинокль старинного вида и кусок веревки, сложенный кольцами в виде змеи.
– Что это за чертовщина? – поинтересовалась Эви.
– Ш-ш-ш! – прошипел Сэм, тревожно оглядываясь по сторонам и жестами предупреждая о том, что кто-то может наблюдать за ними.
Эви кивнула, но вышла на поляну и взяла одеяло. Под ним ничего не было, кроме кучи папоротника. Она взяла бинокль, стерла с линз капли дождя и приложила к глазам.
– Что ты делаешь? – лихорадочно прошептал Сэм. – Убирайся оттуда!
– Я вижу волоски у тебя в носу, – сказала Эви, направив на него бинокль.
– Давай пойдем туда, – сказала Лиза. Потом ее взгляд упал на коричневый предмет, полускрытый в куче папоротника. Она нагнулась, раздвинула стебли и увидела, что это такое.
Сэм ахнул, когда она подняла предмет.
– Мамина корзинка для шитья!
Лиза кивнула, держа в руках мокрую корзинку. Нитки, скорее всего, пришли в негодность, иголки заржавеют, если не обсушить их.
– Но как она попала сюда? – спросил Сэм.
Лиза пнула рассыпанные стебли папоротника и наткнулась на что-то твердое. Опустившись вместе с корзинкой и бейсбольной битой, она извлекла это на свет: банку персиков в густом сиропе.
Эви опустила бинокль и посмотрела на персики.
– Странно, – только и сказала она.
– И не говори. – Лиза пристально посмотрела ей в лицо; признается ли она, что два часа назад отдала Джеральду рюкзак с точно такой же банкой персиков?
– Я бы сказала, что нам лучше уйти, пока не вернулся тот, кто все это устроил, – сказала Эви.
Лиза взяла биту и корзинку для шитья, и они отправились к дому.
– Может быть, это Король фей? – сказал Сэм, когда они шли через Рилаэнс.
– Может быть, – согласилась Лиза, хотя считала, что это совершенно невозможно. – Мы должны вернуться позднее, найти хорошие места для укрытия и подождать, пока кто-нибудь не появится.
И поймать Джеральда и Бекку, которые занимаются бог знает чем.
– Не знаю, – сказала Эви.
«Готова поспорить, что знаешь».
– Для одного дня я уже достаточно промокла, – пробурчала Эви.
Лизе понадобилось еще несколько часов, чтобы уговорить Сэма и Эви вернуться туда. Сэм откровенно боялся, что их застигнут с поличным; Лиза видела это. Эви придумывала разные глупые отговорки. Они согласились пойти лишь после того, как дождь наконец прекратился. Но, когда они вернулись на поляну, одеяло исчезло вместе с биноклем и банкой персиков.
– Странно, – снова сказала Эви, пиная мятый папоротник огромным рабочим ботинком. На обратном пути она все время болтала и слишком громко смеялась над совсем не смешными вещами. Она казалась непривычно легкомысленной.
