Слоновий наездник пригнулся, проезжая под воротами. В его руках был длинный серебряный лук. Он невозмутимо обозрел царящий на площади хаос. На вид всадник был ее ровесником, хотя для джиннов это ничего не значило: Даре она дала бы не больше тридцати, а он, тем не менее, появился на свет раньше, чем вся ее цивилизация. Всадник был похож на Дэва: его глаза и кудрявые волосы были такими же черными, как у нее, но одет он был в форму солдат Гезири.
Он непринужденно восседал на слоне. Его ноги покоились на матерчатом седле, а тело ритмично покачивалось в такт движениям животного. Наездник заметно всполошился, завидев оживших львов, вскинул лук, но передумал, вероятно, сообразив, что стрелы не остановят металлических хищников.
Из-за ворот высыпали солдаты, расталкивая суматошную толпу, и рассредоточились по площади, никому не позволяя убежать. Блеснула медная сабля, кто-то закричал.
Трое гезирийских солдат наступали на Дару. Тот, что стоял ближе других, обнажил оружие, и один лев зарычал и прыгнул, со свистом рассекая воздух латунным хвостом.
– Остановитесь! – крикнул лучник. Он соскользнул со слона и ловко приземлился на ноги. – Он же раб, кретины. Не трогайте его. – Он отдал свой лук другому солдату и приблизился к Даре, подняв руки. – Видишь, – сказал он на дивастийском, – я не желаю тебе…
Его взгляд остановился на виске Дары и его татуировке. От удивления он сдавленно пискнул.
Дара оставался невозмутим. Его яркие глаза изучили лучника с головы до пят, от серого тюрбана до кожаных туфель, и Дара скорчил такую мину, как будто одним глотком осушил графин скисшего вина.
– Ты кто такой?
– Я… мое имя Джамшид, – ошарашенно пробормотал лучник. – Джамшид э-Прамух. Капитан, – добавил он с запинкой. Он переводил взгляд с Дары на резвящихся львов. – Ты не… то есть… это же… – Он осекся и помотал головой. – Думаю, нужно отвести тебя к королю. – Впервые он посмотрел на Нари. – Твоя, э-э-э… спутница, – определился он, – тоже может присоединиться, если пожелаешь.
Дара покрутил в руках пику.
– А если я пожелаю…
Нари больно наступила ему на ногу, пока он не успел ляпнуть какую-нибудь глупость. Остальные солдаты в это время рыскали по толпе и отделяли мужчин от женщин и детей, хотя Нари заметила нескольких совсем юных мальчиков, которых приставили к той же стене, что и мужчин. Некоторые плакали, многие молились, падая на колени в знакомой позе, и Нари пришлось отвернуться от этого зрелища. Она еще не знала, что в Дэвабаде называлось правосудием и как король наказывал тех, кто наносил оскорбления ему и угрозы соседнему племени, но по обреченным глазам арестованных она уже начинала догадываться.
И она не хотела пополнить их ряды. Нари благодарно улыбнулась Джамшиду из-под вуали.
– Спасибо за приглашение, капитан Прамух. Мы почтем за честь встретиться с королем.
– Ткань слишком плотная, – пожаловалась Нари. Она откинулась назад и, разочарованно вздохнув, опустила занавеску. – Я ничего не вижу.
В этот момент паланкин, который им предоставили, дернулся вперед и резко назад, завалившись под неловким углом, отчего Нари чуть не упала Даре на колени.
– Мы идем в гору, которая ведет во дворец, – тихо сказал Дара.
Он покрутил в руке кинжал и, сверкая глазами, уставился на металл лезвия.
– Может, уберешь эту штуку? Тут повсюду десятки вооруженных солдат… что ты намерен с этим делать?
– Меня везут прямиком к моему врагу в цветочном коробке, – ответил Дара, трогая ситцевые шторы острием кинжала. – Почему бы и не вооружиться?
– Ты ведь сказал, что встреча с джиннами предпочтительнее смерти от лап речных чудовищ?
Он метнул в нее осуждающий взгляд и продолжил вертеть в руках нож.
– Видеть Дэвов, которые одеваются, как они… служат своим узурпаторам…
– Он не узурпатор, Дара. И вообще, Джамшид только что спас тебе жизнь.
– Он меня не спас, – возразил Дара, оскорбленный такой перспективой. – Он помешал мне заставить навсегда замолчать того негодяя.
Нари раздраженно закряхтела.
– Думаешь, убивать королевского подданного в первый день в городе было бы хорошей идеей? – спросила она. – Мы хотим наладить контакт с ними и найти убежище от ифритов, ты не забыл?
Дара закатил глаза.
– Ну ладно, – вздохнул он, продолжая поигрывать с кинжалом. – Но если честно, я не собирался затевать этого с шеду.
– С кем?
– С шеду, крылатыми львами. Я хотел, чтобы они просто перегородили ворота, но… – Он встревоженно нахмурился. – Нари, у меня… странное чувство с того момента, как мы вошли в город. Как будто…
Повозка остановилась, и Дара закрыл рот. Штора отдернулась, и перед ними предстал взволнованный Джамшид э-Прамух.
Нари высунулась из паланкина и была поражена открывшимся ей видом.
– Это и есть дворец?
Иначе и быть не могло. Сложно представить, чтобы здание таких размеров оказалось чем-то, помимо дворца. Грузно устроившись на вершине скалистой возвышенности над Дэвабадом, гигантское мраморное сооружение закрывало собой половину неба. Дворец не отличался особенной красотой: основной постройкой комплекса был шестиэтажный зиккурат, тянувшийся в поднебесье. Нари видела деликатные силуэты двух минаретов и сверкающий золотой купол за мраморной стеной, которые подсказывали, что за зиккуратом кроется еще большее величие.
В дворцовых стенах были вырублены золотые двери, освещенные пламенем факелов. Или… нет, не факелов. Огонь горел в латунных пастях двух крылатых львов, которых Дара назвал шеду. Крылья неподвижно застыли у них над спиной. Нари вдруг опознала их: точно такое же крыло было вытатуировано у Дары на виске и пересечено стрелой. Символ Афшинов, знак верности прежней королевской семье Нахид.
Моей семье. Нари поежилась, хотя в воздухе носился теплый ветерок.
Проходя мимо огоньков, Дара нагнулся и зашептал ей на ухо:
– Нари, тебе будет лучше… избегать конкретики по поводу своей биографии.
– Другими словами, не признаваться заклятому врагу моей семьи, что я воровка и аферистка?
Дара наклонился к ней вплотную, продолжая смотреть прямо перед собой. Нари окутал его дымный запах, и в ее душе что-то непроизвольно шевельнулось.
– Скажи, что члены семьи Басимы в младенчестве нашли тебя в реке, – предложил он. – И оставили тебя своей служанкой. Скажи, что ты скрывала от них свои способности и что ты просто играла с Басимой и пела ей песни, когда случайно призвала меня.
Она выразительно посмотрела на него.
– А все остальное?
Рукой он нащупал руку Нари и слегка сжал ее.
– Правду, – сказал он мягко. – По мере возможности правду. Я не знаю, что еще можно сказать.
