Можно только догадываться, что творилось в голове у Вейланда в то время. Человек, погрузившийся в полную зависимость, проживает свой день в череде импульсивных недальновидных решений, не думая о будущем и о последствиях. В тот момент Скотт находился в своем привычном жизненном цикле, в котором либо употреблял наркотики, либо спал, либо отправлялся в клинику. Он уже физически зависел от наркотиков, которые помогали ему избегать мучительных тисков героиновой ломки, так что постоянный источник дохода и место, где можно от всего этого отдохнуть, показались ему хорошей идеей, несмотря на то, что сама концепция его не очень интересовала. Скотт прощупывал почву, но позднее признавался журналу «Spin», что решил присоединиться к группе из финансовых соображений и что «не может назвать это музыкой своей души».
Или, как он сказал в интервью журналу «Classic Rock»: «До Velvet Revolver у меня был период, когда я вообще больше не хотел петь в рок-группе. Я занимался записью своего сольного альбома, строил свою звукозаписывающую компанию и продюсировал другие группы. Я стал сопродюсером двух альбомов Limp Bizkit и, хотя моей любимой группой их можно назвать с большой натяжкой, но благодаря этой работе я заявил о себе как о продюсере. А еще у меня были дети, и я не хотел провести всю оставшуюся жизнь на гастролях». Он присоединился к Слэшу и ребятам практически по инерции. «Сначала было очень интересно, у нас были общие интересы. С Даффом было общее увлечение панк-роком. С Мэттом мы разделяли любовь к экспериментальной музыке. С Дейвом были знакомы еще с тех времен, когда играли в клубах в Голливуде. А со Слэшем— и мне не хотелось бы себя нахваливать — мы были двумя культовыми фигурами, которых медиа пытались превратить в новую версию дуэта Мика и Кита. Сначала у нас был мощный общий командный дух. В то же время я переживал пик своей наркозависимости, и это было хуже всего того, через что мне приходилось пройти».
В первую неделю совместной работы музыкальный директор Кэти Нельсон связала их с Феликсом Гэри Греем, режиссером новой экранизации «Ограбления по-итальянски» 2003 года. Он хотел включить в фильм песню «Money» Pink Floyd, но оригинальное исполнение показалось ему слишком быстрым, и его заинтересовало, не хотят ли они сбацать более медленный кавер. Благодаря этой прекрасной возможности участникам группы удалось влиться в новую динамику — они выучили и записали песню за один день. «Скотт был то что надо, понимаешь, — признался Дейв. — Это невозможно отрицать. Он был просто… как полный набор. Внешность, настроение, то, как он вел себя на сцене, как выступал. И особенно его вокал. Такое ощущение, что Вейланд просто пришел, мы дали ему демо-запись песни, а через полтора дня он вернулся с «Set Me Free»» — вещью, который войдет в саундтрек голливудского блокбастера — фильма «Халк».
В разговоре со мной несколько лет спустя Вейланд сознался, что беззаботно запрыгнул в вагон бывшей группы Guns N’ Roses в основном ради показухи. По правде говоря, сказал он, присоединиться к Velvet Revolver было волшебно. Я тогда как раз слезал с героина, а ребята уже все были трезвенниками, и нас объединяло то что мы все прошли один и тот же путь. Пэтому мы словно объединились против всех и хотели играть чистый рок-н-ролл». Но вскоре, 12 мая на концерте Мэрилина Мэнсона в Голливуде, Скотт объявил, что теперь поет в новой группе, которую поспешно назвал Reloaded, из-за чего пиарщику уже на следующий день пришлось объясняться, что это лишь рабочее название.
Через шесть дней полиция Лос-Анджелеса арестовала Вейланда, сидящего в припаркованной машине с выключенным светом, за хранение героина и кокаина. Через две недели его признали невиновным и сняли обвинения, а он по доброй воле снова отправился в реабилитационную клинику до следующего появления в суде. Но группа шла вперед, несмотря на дурное предзнаменование, и это подчеркивает, насколько музыканты были уверены в том, что Скотт — тот, кто им нужен, и то, как отчаянно они пытались его удержать.
В июне все наконец утвердили название. «Придумывать имя группы было страшнее всего, — рассказал Маккаган Гэвину Эдвардсу. — Мы не знали, как придумать это чертово название». Они посмотрели фильм, который финансировали «Revolution Studios», и Слэш предложил Revolver. «Но я посмотрел в «Гугле», и оказалось, что так уже называются тысяча групп, поэтому это оказалось невозможно». Вейланд предложил название Black Velvet Revolver, но музыкантам оно не понравилось, потому что по ритму звучало почти как Stone Temple Pilots. В конце концов все остановились на названии Velvet Revolver («бархатный револьвер». — Прим. пер.), совершенно упустив из виду, что оно до жути похоже на пародию на Guns N’ Roses, только сочетание твердого и мягкого превратилось в сочетание мягкого и твердого. Пистолеты, револьвер, розы, бархат…
19 июня 2003 года Velvet Revolver впервые появились на публике и сыграли короткий концерт из шести песен в театре «Эль-Рей» в Лос-Анджелесе: «Bodies» группы Sex Pistols, «Set Me Free», «Sex Type Thing» (группы Stone Temple Pilots), «It’s So Easy», «Slither» и «Negative Creep» (группы Nirvana). Этот концерт, на котором они исполнили всего две оригинальные песни, представлял собой скорее заявление о намерениях, нежели демонстрацию творческого потенциала группы. Как раз в тот момент к ним обратились с предложением использовать песню «Set Me Free» в финальных титрах фильма «Халк». Группа не только занялась продуктивной работой, но и наконец начала зарабатывать какие-то деньги. «Эта сделка дала нам простор для творчества, — пояснил Дафф. — Мы все что-то наскребли и окупили часть расходов на репетиции». Без контракта, лейбла и какого-либо пиара песня «Set Me Free» попала в американские чарты и заняла 17-е место в чарте мейнстрим-рока журнала «Billboard».
К этому времени группа уже накопила целый клад демо-записей, треков и идей для песен, и Вейланд брал их себе в студию, где писал вокал. В некоторых песнях он только придумывал текст к готовой музыке, а в других, например, в «Big Machine», поменял аранжировку и вывернул песню наизнанку, чтобы она подошла не только к его голосу, но и к стилю. И этот труд не остался в группе незамеченным. Дафф писал: «Это вселило в нас веру в способности Скотта, несмотря на его зависимость от опиатов и других наркотических веществ». Музыканты знали, что Скотт по-прежнему употребляет, но несмотря на это у них стали быстро появляться песни. На дне рождения своего сына Скотт включил Дейву и Даффу демо-запись песни «Got No Right» и сказал: «Думаю, это лучшее, что у меня когда-либо получалось». Слэш, Дафф и Мэтт после союза с Акселем Роузом привыкли работать таким методом, при котором четверо музыкантов создают музыку в одно время и в одном месте, а потом вокалист пишет стихи и накладывает вокал где-то еще. Однако Вейланду пришось разработать новый подход к творчеству. «Много раз в определенных песнях риффы и ритм вдохновляли меня писать чертовски неряшливую и грязную музыку, под которую, за неимением лучшего определения, мальчики и девочки должны трахаться, — сказал он. — Отличную музыку для стриптиза и секса, и в этом нет ничего плохого. Знаете почему? Людям нужно больше трахаться».
В результате вместе собралось несколько волевых творческих эго, но их способность воплотить взаимодействие своего таланта в песнях оказалась менее впечатляющей, чем очевидное отсутствие личных конфликтов. И путь к выпуску дебютного альбома оказался совсем не так прост. Как-то ранним утром в октябре — в свой тридцать шестой день рождения — Вейланд, пренебрегший всем, чем можно, вел машину под кайфом и врезался на своем «БМВ» в припаркованный фургон. Его остановили, а он уехал с места преступления. Дафф рванул домой к Вейланду, но Дейв Кушнер уже был там и успокаивал Скотта. Разразившись ядовитой тирадой, Дафф задал Скотту хорошую словесную взбучку за то, что тот всех подвел. Но Скотт ответил так, как Дафф совсем не ожидал, — он попросил о помощи. И Дафф смягчился. «Он ведь отец, подумал я. На самом деле мы со Скоттом и подружились потому, что у нас есть что-то общее — в том числе есть дети».
