— Опоздала, — Вольпен по-прежнему оставался невозмутимым, — он все знает. О Крэазе. О том, что ты избранница богини, которую наследник всю жизнь считал Проклятой, да и к тому же еще иномирянка.
— И про Землю ему сообщил? — ужаснулась окончательно.
— Угу, — подтвердил этот… хороший человек. — Только не я.
— Венн… — протянула укоризненно. И он не стал больше меня мучить.
— Мы встречались с Верховной, — пояснил, мгновенно став серьезным. — Проснулись утром, а нашей жрицы нет. Ринулись искать, проверили все комнаты, но никого, кроме Эоноры, не нашли. Испугались за тебя, конечно… — Мне почудились в его голосе обвиняющие нотки.
— Я пробовала вас разбудить, не получилось, — поспешила оправдаться.
— Теперь-то я понимаю, а тогда… — Мэтр тяжело вздохнул. — Борг первым сорвался. Ты бы его видела. Ругался, пытался выломать запертые двери, даже стихию пробовал призвать. И тут в конце коридора проход появился. Ну, не совсем проход, так…
— Крошечная щель и сияние, точно тебя приглашают войти, — перебила нетерпеливо.
— У тебя тоже такое было? — оживился маг. — Высокородный раньше возле портала оказался, да только ему не позволили войти. Великая предпочла сначала со мной поговорить.
Вольпен приосанился, явно гордясь оказанным доверием. В эту минуту он как никогда напоминал юного адепта, которого грозный, но любимый учитель выделил из толпы сверстников. Какой же он еще, в сущности, мальчишка.
— Ну а Борг потом пошел… Знаешь, он довольно долго не возвращался, мне Верховная уделила гораздо меньше времени. — Маг ревниво насупился. — А когда появился, стало ясно, что богиня все ему о тебе рассказала.
— И как Теомер отреагировал? Сожалел? Или, может, рассвирепел? Вышел из себя?
— Нет. Хмурился, почти не разговаривал, сидел там, в углу, и сосредоточенно о чем-то думал, но не казался ни расстроенным, ни подавленным. И уж тем более злым.
— Что же случилось? Почему он так странно на меня отреагировал?
Мужчина хмыкнул. Многозначительно и как то… неодобрительно.
— Венн?.. — начала я беспокоиться.
— Ты мне очень нравишься, Кэти. Спокойная, сдержанная, рассудительная, в чем-то даже мудрая — совершенно не похожая на высокомерных сирр и туповатых нар. Но знаешь, несмотря на весь твой ум, ты иногда такая… — Он запнулся и отвел взгляд.
— Дура? — высказала предположение.
— Наивная, — смягчил определение Вольпен, но было видно, что он полностью согласен с моей формулировкой. — Мы же часть твоего круга… Понимаешь?
— Ну да… — подтвердила неуверенно.
— Ничего ты не понимаешь, — буркнул он с досадой. — А Великая, видимо, не сочла нужным тебя просветить.
— Мы о Земле разговаривали, о душе Катэль. А потом богиня меня к Саварду отправила. Так что у нас просто не осталось времени.
— Догадался уже, — отмахнулся мэтр. — Кэти, каждый маг круга «слышит» эмоции своей жрицы. Особенно когда она находится так близко и переживает их так ярко.
— Что? — переспросила недоуменно. — Как «слышит»? Зачем?
— Примерно так же, как мысли, — они доносятся далеким эхом, но если сосредоточиться, начинаешь воспринимать все четче, острее. Для чего это нужно?.. — Вольпен замялся. — На самом деле мне мало что известно. Парочка услышанных в детстве легенд, больше похожих на выдумки, чем на правду, да несколько невнятных фрагментов из ветхих манускриптов — на этом мои познания заканчиваются. Но попробую предположить: способность дарована нам для того, чтобы лучше защищать жрицу. В случае опасности, даже если у нее не хватит сил позвать, мы все равно поймем, что ей плохо, и придем на помощь. «Энхэ» — так называли этот странный дар древние.
— Эмпатия, — откликнулась я задумчиво.
— Что?
— Сопереживание… Такое определение дали этой способности на Земле. — Я все никак не могла опомниться от услышанной новости. — И что, вы теперь всегда будете меня чувствовать? Это же ужасно… А почему мне недоступны ваши эмоции?
— Сколько вопросов, — рассмеялся мэтр. — А у меня почти нет ответов. Но, уверен, не все так страшно. Тебе просто необходимо учиться — контролировать себя, закрываться, если не хочешь делиться своими переживаниями, улавливать наши. Пока же от тебя расходятся настолько мощные волны, что в них легко захлебнуться.
— Получается… — Я начала осознавать всю глубину собственных неприятностей.
— Именно. Мы с Боргом быстро и… довольно остро ощутили, что ты довольна, счастлива и… хм… недавно была с мужчиной, с которым вы наедине отнюдь не крестиком вышивали. Мне-то, разумеется, все равно. Я даже рад за тебя, Кэти, а вот наш высокородный, судя по всему, расстроился. И сильно.
Мда…
В комнату к наследнику входила не без опаски — вдруг вытолкает вон, не пожелав слушать объяснений. Мужчина стоял у окна спиной к двери и даже не обернулся, хотя прекрасно слышал мои шаги.
— Теомер. — Он недовольно дернулся, и я торопливо исправилась: — Саэр Борг, нам надо поговорить.
То, что совершила ошибку, осознала сразу.
— И о чем же, сирра Кателлина Крэаз? — Он не двинулся с места, но от его ледяного голоса меня пробрал нервный озноб. — Кажется, так к вам надо обращаться?
— Екатерина Уварова, — возразила твердо. — Меня зовут Екатерина Уварова. И вам об этом уже известно.
Он развернулся так стремительно, что я невольно попятилась.
— Чужое имя, чужая внешность… — Теомер в несколько шагов преодолел разделявшее нас расстояние, легко провел ладонью по моим волосам и зажал между пальцами прядку. — Даже цвет постоянно меняется.
А я и забыла, что все еще оставалась светло-русой. Действие временного заклятия подходило к концу — день-другой, и оно окончательно развеется. Локоны постепенно становились густыми и пышными, снова начали блестеть, но «родной» оттенок пока не вернулся.
— Это заклинание, — пробормотала вполголоса, — всего лишь заклинание.
— Как же мне за всем этим отыскать настоящую тебя? — Он говорил тихо, а на дне его удивительных темно-золотых глаз бушевал настоящий ураган.
— Тиссу защищала именно я. Катэль ни за что не стала бы этого делать. В Сидо с вами разговаривала тоже я. И в родовой усадьбе.
Тишина…
— У нас еще будет время, чтобы познакомиться, узнать, понять друг друга.
Опять молчание. Неприятное, напряженное, тягостное…
— Знаете, что, — сердито мотнула головой, освобождая волосы из рук Теомера. — Когда мы встретились, я скрывалась и выдавала себя за простолюдинку, потому что не видела другого выхода. Но я никогда не обманывала лично вас — ничего не обещала, не обнадеживала и сразу объяснила, что в моей жизни есть другой мужчина.
Взгляд Теомера потух, стал каким-то больным.
