– О боже, эта штуковина воняет еще сильнее, чем в тот раз, когда я впервые надевал ее, – поморщился Тедрос, возясь с застежкой воротника и стараясь не обращать особого внимания на отражение своего покрытого синяками и царапинами лица в зеркале.
– Это ненадолго, – успокоила его Агата.
– Ты говоришь прямо как моя мать, – холодно откликнулся Тедрос, мельком взглянув на свою принцессу в зеркало, и тут же вернулся к разговору с рыцарем: – Значит, снять маску с лица Змея так и не удалось? И нет никакой возможности увидеть наконец, кто он на самом деле?
– Каким-то образом скимы были и доспехами Змея, и одновременно частью его самого, – ответил Райен. – Объяснить это я, честно говоря, не могу. Короче, он посылал скимов, которые покрывали его тело, воевать с нами, но при этом те скимы, которые образуют маску, словно срослись с лицом Змея. Еще раз повторю: понять, как это происходит, я не в силах. Трудно сказать, где в данном случае кончается человек и начинается маг.
– Ну, это уже не важно, оба они, и Змей-человек, и Змей-маг, мертвы, – сказал Тедрос и сурово взглянул на Райена. – Мертвы, потому что ты убил их.
– Я всего лишь выполнил приказ, ваше величество, – натянуто ответил рыцарь, стрельнув глазами на будущую королеву. – Сегодня во время церемонии мои люди предъявят тело Змея народу.
Агата ждала, что Тедрос скажет что-нибудь в ее адрес.
Он даже не взглянул в ее сторону.
– Почему ты прячешься? – подкатила к ней вошедшая в комнату Софи.
Агата покосилась на блестящее розовое платье Софи и неодобрительно заметила:
– Я думала, ты уже выросла из розового.
Софи окинула взглядом черное платье Агаты:
– Полегче. Да, я говорила, что больше не буду носить розовое. Но послушай, разве нельзя позволить даже такой ужасной девушке, как я, почувствовать себя принцессой? Хотя бы на один денек?
– Он совсем как принц, – проговорила Агата, наблюдая, как Райен наносит крем на рассеченную бровь Тедроса.
Софи не стала продолжать этот разговор и спросила, постучав пальцем по висящей на плече подруги сумке:
– Это что, хрустальный шар Доуви?
– Ага. Нашла его в целости и сохранности на том же месте, где оставила. А что, Доуви действительно проспала все сражение?
– Думаю, нам нужно радоваться, что она вообще проснулась сегодня утром. Ты помнишь, как она вчера вечером выглядела? – сказала Софи. – Доуви утверждает, что этот шар высосал из нее все силы. Так это или нет, не знаю, но ты на всякий случай держи его подальше от нее, ладно?
– Где она?
– Готовит нашу команду к торжеству. Доуви настаивает на том, что никогдашники должны выглядеть ничуть не хуже, чем всегдашники, а это, согласись, требует определенных усилий.
Агата негромко фыркнула. Софи положила ей на плечо руку, и они продолжили наблюдать за парнями.
– Мы будем обмениваться подарками перед всем народом? – спросил Райен у Тедроса. – Как король и его рыцарь, я имею в виду.
– Мы ведь выиграли нашу битву, верно? – ответил Тедрос. – Значит, имеем полное право обменяться подарками. Тем более что рыцарь, о котором идет речь, мечтал об этом с самого детства, когда еще вспарывал ложками подушки. Я ничего не перепутал, нет? Между прочим, я думаю, что и ты уже давно о подарке подумал.
– Подумал, – кивнул Райен. – И уверен, что он тебе понравится.
– Ловкач, – усмехнулся Тедрос и легонько толкнул его в бок локтем.
– Тедрос! – окликнула короля Софи.
– Что? – обернулся он.
– Ты будешь сегодня опять пытаться вытащить Экскалибур? Ну, во время празднования?
Тедрос ответил не сразу, вначале внимательно обдумал вопрос Софи, потом сказал:
– Змей мертв. Народ Камелота счастлив. Леса спасены и находятся в безопасности. Экскалибур… Настанет, конечно, и его черед. Но только не сегодня.
Он тепло улыбнулся Софи и Райену, а затем… Агате.
– Вот видишь, дорогая? – шепнула Агате Софи. – У вас с ним все будет хорошо. У всех все будет хорошо.
Агата ей не ответила, потому что улыбка, которой одарил ее Тедрос, заставила ее думать совершенно иначе.
Тут с грохотом распахнулась дверь, и в комнату, тяжело волоча ноги, вошел Мерлин. Его знаменитые туфли-шлепанцы были в грязи, плащ помят, в шляпе зияли дыры, как от выстрела дробью.
Волшебник окинул комнату быстрым взглядом и широко улыбнулся, показав дырку на том месте, где еще совсем недавно у него были зубы.
– Ага. Успел как раз вовремя, – сказал Мерлин.
– Король Тедрос и его приближенные! – торжественно объявил церемониймейстер.
Толпа радостно заревела, приветствуя появившихся на балконе Синей башни Тедроса и Райена. Следом за ними вышли Агата, Софи, Гиневра и Мерлин. Тедрос и Райен заняли свои места перед по-прежнему торчавшим в камне Экскалибуром, а Агата вместе с остальными встала чуть в стороне позади них. По разнообразию покроев и цветов одежды Агата поняла, что народ сегодня собрался не только из самого Камелота, но из ближних и дальних его окрестностей. У многих на лицах были маски Льва или плакаты в руках с его изображением, и вся толпа скандировала, не переставая:
– ЛЕВ! ЛЕВ! ЛЕВ!
Тедрос высоко поднял в своей руке сжатую в кулак руку Райена, и они долго стояли так, наслаждаясь овацией в свою честь.
Агата неловко повернулась и задела стоящего рядом с ней Мерлина сумкой с хрустальным шаром Доуви.
– Этот хрустальный шар не должен находиться в твоих руках, Агата, – обеспокоенно сказал ей волшебник.
– Но и в руках профессора Доуви, после того что он с ней сделал, его быть не должно, – ответила она.
– В таком случае поклянись мне, что шар будет у тебя и не окажется ни у кого больше до тех пор, пока ты не вернешь его Доуви, – сверкнул на нее глазами Мерлин.
– Хорошо, – ответила Агата.
– Нет! Поклянись! – потребовал он.
– Клянусь! Теперь вы довольны? – сердито проворчала она. – А где вы пропадали все это время? Ужасно выглядите.
– Я всегда ценил твою прямоту, Агата, – сухо ответил волшебник. – Хотел бы и сам так же откровенно рассказать о своих путешествиях, но, к сожалению, связанный с ними риск оказался напрасным. Я вижу, король нашел счастливый конец своей истории собственными силами.
Агата повернула голову, чтобы посмотреть, как Тедрос и его рыцарь со счастливыми улыбками на лицах машут руками, отвечая на приветствия толпы.
– Хотя, быть может, вместо этого мне следовало бы позаботиться о конце твоей истории, – заметил Мерлин.
Агата поймала на себе пронзительный взгляд его ярко-синих глаз и поспешила отвести глаза в сторону.
