– Ты что, папашу своего имеешь в виду? – презрительно усмехнулся Хорт. – Так он к тому времени уже давно мертвецом был. Ходячим только.
– Ага, давай ври, сколько тебе влезет, – огрызнулся Тиаго. – Мертвецом мой папаня был, как же! Ну ничего, сейчас ты у меня тоже мертвецом станешь.
Он удобнее перехватил рукоять сабли, готовясь пропороть живот Хорта насквозь, но Хорт схватился за кончик клинка и оттолкнул его в сторону, при этом сильно порезав себе ладонь. Затем, прежде чем Тиаго успел что-то понять, Хорт изо всех сил ударил его по голове свободной лапой – огромной, жесткой и волосатой. Пират дико дернулся, взмахнул в воздухе саблей и впился зубами в бицепс Хорта. Кровь брызнула на ледяную стену, и Софи не могла видеть дерущихся.
Повернувшись назад, Софи увидела, что тем временем демон Эстер успел вынести с охваченного пламенем помоста почти всех пленников, кроме самой Софи, Агаты, Эстер, Анадиль и Дот, а находившиеся по другую сторону стен Богден, Уильям, Бестриса, Рина и Николь вместе с жителями соседних королевств отчаянно бьются с пиратами…
На помост опустился прилетевший за Софи демон Эстер и, глянув на нее своими горящими глазками-бусинками, продолжил по привычке нести вполголоса какую-то чушь:
– Куки-муки, вичи-пичи, тириндык его в курдын…
– Нет, сначала возьми ведьм! – крикнула Софи, увертываясь от цепких когтей демона. – Вы все трое! Идите помогите Хорту!
Ведьмы уставились на Софи, затем на Агату, словно не понимали, как это можно уступить другим свою очередь на спасение от огня.
– Вперед! – прикрикнула на них Агата.
Ведьмы переглянулись, дружно кивнули, демон схватил их и поднял в воздух. Опустившись по другую сторону ледяных стен, демон сразу же атаковал Тиаго, начав плевать в него раскаленными докрасна шарами. Ввязались в драку и крысы Анадиль. Раздувшись и став ростом метра по два каждая, они принялись гонять пиратов, а три ведьмы, сидя верхом на этих крысах, палили налево и направо парализующими заклятиями.
На горящем помосте теперь остались только Софи и Агата, со всех сторон окруженные пламенем.
– Агги, вряд ли мы продержимся до возвращения демона, – сказала Софи. – Смотри, как быстро расползается огонь!
– Сейчас попробую что-нибудь сделать, – откликнулась Агата и направила зажженный палец в небо. На Ринг немедленно хлынул дождь, прибивая огонь. Заклинание, которое вызывает дождь, с первого курса было у Агаты одним из самых любимых и всегда удавалось ей особенно хорошо.
Но когда стало казаться, что огонь вот-вот потухнет, он вспыхнул еще сильнее, причем прямо под дождем. И теперь он был не красно-оранжевым, а изумрудно-зеленым – любимый цвет Змея…
– Что за… – выкатила глаза Агата.
А тем временем на остатки охваченного огнем помоста падала – казалось, что прямо с неба – красная лань. С грохотом приземлившись, лань встряхнулась и, звонко стуча по доскам копытцами, бросилась к девушкам.
– Сюда! Прыгайте мне на спину! – кричала им лань-Миллисента.
Софи и Агата вспрыгнули на нее, и в тот момент оставшиеся столбы виселиц дружно занялись загудевшим, вскинувшимся до самого неба зеленым пламенем. Миллисента припустила к ледяной стене, готовясь с ходу взять этот барьер…
…но тут что-то ударило Софи и Агату словно гарпун, сбило со спины лани и припечатало к противоположным внутренним стенам Ринга.
Черви.
Они оплели, склеили запястья и щиколотки девушек, притиснули к поверхности ледяных стен, словно пойманных в мышеловку мышей.
Софи повернула голову, чтобы взглянуть на Агату. Обе они изо всех сил пытались разорвать мертвую хватку черных чешуйчатых червей.
Безуспешно.
А в центре того, что осталось от помоста, снова соткался Змей, вышел из зеленого пламени словно легендарная птица феникс.
Миллисента бросилась на Змея, перескакивая через прогоревшие дыры в настиле помоста.
Змей спокойно отодрал от своей груди одного червя, который свернулся у него на ладони в тонкую трубочку, превратившуюся вдруг в блестящий стальной стержень, остро заточенный с обоих концов.
Миллисента прыгнула, целясь копытами в грудь Змею, норовя сбить его с ног, затоптать…
Змей швырнул ей навстречу стержень, и тот поразил лань в самое сердце. Миллисента замертво рухнула на помост и почти моментально сгорела в языках зеленого пламени.
Студенты, товарищи Миллисенты, все это видели со своей, внешней стороны стен Ринга и, охваченные ужасом, застыли на месте. Этим моментально воспользовались пираты. Приставив им к горлу ножи и клинки, они скрутили им руки. Подчиняясь кинжалу пирата, Эстер вернула на место своего демона, а Анадиль утихомирила своих крыс. А что им еще оставалось делать? Не могли же они рисковать жизнью еще кого-нибудь из своих друзей. Пришлось смириться и Хорту – Тиаго приставил ему к спине кончик своей сабли и был готов в любой момент проткнуть волка-оборотня насквозь. Николь, Богден, Дот и Уильям тоже оказались опять в плену у пиратов, вместе с остальными студентами, из отправленных на преддипломную практику групп всегдашников и никогдашников.
А на самом Ринге по догорающему помосту расхаживал кругами Змей, самодовольно посматривая то на Софи, прижатую червями к ледяной стене слева от него, то на Агату, притиснутую к стене справа. Казалось, что Змей не спеша выбирает, с которой из подруг начать.
Но выбора Змей так и не сделал. Вместо этого он оторвал от себя еще двух червей и, держа по одному в каждой руке, превратил их в острые, грозно сверкающие веретена, направленные в сердце каждой из девушек.
«Вот, значит, как мне суждено умереть», – подумала Софи.
Умирала она уже не впервые. Однажды Рафал убил ее выстрелом в сердце, но Агата сумела вернуть ее к жизни своим поцелуем истинной любви.
На этот раз рассчитывать на поцелуй не приходилось – потому что искренне любящая ее подруга была обречена погибнуть вместе с ней.
Змей удобнее перехватил свои смертоносные веретена, прицелился и приготовился к броску…
Над землей прокатился рык.
Такой низкий, такой грозный и громкий, что под ногами затряслась земля.
Змей застыл на месте, один за другим начали гаснуть окружавшие его зеленые огни.
Софи и Агата дружно ахнули, глядя друг на друга.
И снова раздался рык, на этот раз еще громче, и от него, треснув, разлетелись на тысячи осколков окружавшие Ринг заколдованные ледяные стены. Часть острых осколков полетела прямо в Змея, и ему пришлось отступить и прикрыться, заслоняясь от них.
В проеме рухнувшей стены появилась чья-то фигура и двинулась к помосту.
Это был рыцарь на белом коне – стройный, мускулистый, в темно-синем камзоле с золотым шитьем, темно-синих бриджах для верховой езды и высоких сапогах с золотыми отворотами.
