— Вот как! Вы были в услужении… Можно спросить у кого?
— У госпожи… как ее фамилия… Господи, — засмеялась баронесса, — да у госпожи фон Зигльгейм.
— Значит, вы говорите по-немецки?
— Немного, недостаточно хорошо, чтобы вести разговор.
Снова наступило молчание. Так дошли они до моста Риальто.
— Теперь мы у цели. Еще раз сердечно вам благодарна. Не будете ли вы так любезны назвать мне ваше имя. Быть может, мне представится случай отблагодарить вас.
— Мое имя Map…с, — представился комиссар, стараясь выговорить свою фамилию как можно менее ясно.
Баронесса остановилась и протянула руку.
— Могу я в свою очередь полюбопытствовать, кому я имел счастье оказать небольшую услугу?
— Меня зовут Мария Феретти, мой адрес Рива дель Соль, сто тридцать два.
— Не разрешите ли вы мне зайти завтра справиться о вашем здоровье?
— Ах, нет, нет! Пожалуйста! Я… я завтра уезжаю в Туринрано утром… там живут господа, которые предлагают мне место… Поэтому я хотела попросить вас сохранить сегодняшнее происшествие в тайне… Мне это может повредить у новых господ. Некрасиво ведь девушке так поздно разгуливать по пустынным улицам. До свидания, не следуйте за мной, пожалуйста. Мне теперь недалеко… всего несколько шагов до дома. Могут выйти неприятности, если меня увидят так поздно в обществе мужчины!
— Как вам будет угодно. Спокойной ночи! Может быть, до свидания!
— До свидания. Если случай когда-нибудь снова сведет нас, то напомните мне только мост Риальто: этого будет достаточно, чтобы я вас узнала. Еще раз благодарю вас!
Последние слова она, забывшись, произнесла тоном настоящей светской дамы. Даже обычная, салонная улыбка мелькнула на мгновение на ее устах.
Еще раз кивнув комиссару, скрылась она за поворотом улицы.
Комиссар и агент остановились, чтобы обождать, пока стихнут шаги, и убедиться, что никто не следует за молодой женщиной.
— Губер, следуйте за ней незаметно. Вероятно, она направится прямо домой. После сегодняшнего происшествия у нее, я думаю, надолго пропадет охота к приключениям. Но на всякий случай все-таки последите за ней. С этими женщинами ничего нельзя сказать наверно.
— Где я найду вас?
— В отеле.
Агент поспешил за баронессой, а доктор Мартенс кликнул гондолу и приказал везти себя в отель.
Второй агент еще не вернулся. Зато барон фон Сфор был на месте и, не заметив даже перемены во внешности доктора Мартенса, жизнерадостного и восторженного, приветствовал его не менее восторженными словами:
— Говорю вам, доктор, что маленькая Кастелламари самое очаровательное создание на свете!
Глава IX
Когда агент Крафт спустя два часа вернулся домой, он застал доктора Мартенса за составлением отчета для начальника тайной полиции Вурца. Во всех подробностях описал комиссар происшествие у моста Риальто и выражал надежду через несколько дней закончить дело, вызвавшее его в Венецию.
Агент, позванный немедленно к доктору Мартенсу, мог сообщить весьма немногое.
Незнакомец, за которым ему приказано было следить, направился к железному мосту. Здесь на него напал какой-то бродяга. Агент дважды выстрелил из револьвера и обратил его в бегство. Между тем незнакомец бросился бежать к каналу, где его поджидала гондола. Агент дождался возвращения гондолы и узнал от проводника, что барин, которого он вез, успел сесть на поезд в Местр.
Доктор Мартенс составил телеграмму, предупреждавшую полицию Вены о прибытии подозрительного субъекта, и приказал агенту немедленно отправить депешу и донесение.
Когда он на следующее утро спустился в кафе Фабиани, его встретил там барон фон Сфор, сиявший лучезарной улыбкой. На столике около молодого человека лежал огромный букет цветов.
Комиссар отодвинул его в сторону.
— Мой милый барон, вы, кажется, забыли, что мы здесь не для того, чтобы влюбляться, а для более важного дела. Мне вчера не хотелось портить вам настроение, но сегодня вы должны меня выслушать.
— Прошу прощения, доктор, но я должен объявить вам, что со вчерашнего дня совершенно изменил свое мнение.
— Вот как! Можно узнать почему?
— Потому что такое чистое восхитительное существо, как Мария, не может быть сестрой убийцы… Потому что дочь такого благородного человека, как сенатор, неспособна на преступление.
— Я должен попросить вас оставить чувства в стороне, таким путем еще не удалось поймать ни одного преступника.
Комиссар вкратце рассказал барону о событиях минувшей ночи.
— Вы, кажется, собираетесь с визитом к Кастелламари, — так закончил он свою речь. — Надеюсь, вы ничего не будете иметь против того, чтобы я присоединился к вам.
На этот раз доктор Мартенс и барон были приняты немедленно.
Лакей провел их по галереям, украшенным мраморными колоннами, и по широкой мраморной лестнице ввел в громадный зал, свидетельствовавший о былом великолепии славного поколения дожей.
Зал этот шел во всю ширину дворца. Стены его были прорезаны большими окнами, выходившими частью на лагуны, частью на Кампиелло. Направо и налево высокие порталы, строго выдержанные в благородном стиле ренессанс, вели во внутренние покои.
Слуга пригласил гостей в маленькую гостиную, стены которой были затянуты старинным тяжелым темно-красным бархатом и украшены фамильными картинами и портретами. Люстры и бра из редкого венецианского хрусталя указывали на утонченную роскошь и вкус.
Около черного мраморного камина сидела Мария ди Кастелламари.
Ее тонкая изящная фигурка в свободном белом платье составляла красивый контраст с почерневшей от времени кожей высокого резного стула. Проникающие через окно солнечные лучи золотили и освещали мягким сиянием всю квартиру.
С очаровательной улыбкой встретила барона Мария ди Кастелламари и извинилась за отца, который должен был присутствовать на заседании.
— Сестре моей со вчерашнего дня снова стало хуже, так что вам, господа, придется удовольствоваться моим обществом, — заключила молодая девушка.
Не прошло и четверти часа, как доктор Мартенс почувствовал себя лишним: внимание молодой хозяйки было занято исключительно бароном…
Со скуки комиссар принялся разглядывать фамильные портреты и мраморные украшения на стенах.
Рядом с портретом сенатора было пустое место, но нетрудно было догадаться, что здесь еще недавно висела картина.
— Здесь находился, вероятно, портрет вашего брата? — вдруг неожиданно спросил комиссар.
Мария вздрогнула и с испугом посмотрела на него.
