– Сколько времени вам надо на разгрузку?
– Час, товарищ майор.
– Приступайте.
– Товарищ майор, мне нужен приказ командира взвода.
– Где командир?
– В вагоне, поваров распекает. – Сержант довольно усмехнулся.
А какой солдат не любит, когда достаётся блатному повару.
– Вызовите командира.
Сержант быстро пошёл в голову поезда. Через минуту из вагона выпрыгнул лейтенант и направился ко мне.
– Командир взвода обеспечения лейтенант Гринёв.
– Командир 1-го батальона 301-й воздушно-десантной бригады подполковник Доценко. На «шпалы» не смотрите, мне только что зачитали приказ о присвоении нового звания. Какой приказ вы получили?
– Прибыть на место и ждать приказаний командира батальона.
– Сколько времени вам требуется на выгрузку и построение?
– Час, максимум полтора.
– Приступайте. До 14.00 вам надлежит прибыть в расположение части. Провожатого я пришлю.
Возле здания вокзала меня ждал Степан с машиной.
– Сержант, слушайте приказ. Сейчас на станции выгружается взвод обеспечения. Командир – лейтенант Гринёв. Поступаете в его распоряжение, покажете дорогу к КПП лётного полка. Машину я заберу, получите её у лётчиков. Приказ понятен?
– Так точно, товарищ подполковник (узнал уже). Только машину не побейте. Разрешите идти?
– Идите.
Вот есть у меня ощущение, что пора переставать бегать самому, а отдавать приказы бегать другим. Я заехал в штаб гарнизона и позвонил к себе в часть. Приказал дежурному разыскать зампотыла и, сообщив ему о прибытии взвода обеспечения, приказал заняться вопросами размещения людей и техники. После чего спокойно поехал в лётный полк.
А там было весело. Мальчишки сдержали слово и стали приносить «подобранные» вещи. Чаще всего предметы формы. Комбинезоны, шлемы, очки, перчатки. Пару планшетов и палеток, одна с картой. За такие дела можно и получить. Зато прямо перед моим приходом какой-то пацанёнок приволок… взрыватель. От 500-кг бомбы. Причём понятия не имел, что это за ерундовина. Счастье, что не успел начать ковырять отвёрткой.
Двое старших ребят, для которых Батя, молодец, получил в школе свободный день, сразу стали очень серьёзными. Один сказал, что, кажется, видел что-то подобное у ребят, которые должны были прийти после школы. Я только успел сказать, где машина, а Батя со товарищи уже нёсся туда. Знаете, если он летает, как ездит, то я пас. Был у нас в Харьковском аэроклубе такой пилот, Порошилов. Он с парашютистами в пассажирском отсеке начинал кренделя выписывать. Когда спрашивали зачем, отвечал «Трезвею!». Я однажды на таком «трезвении» чуть из самолёта не вылетел. Вместе с инструктором. Так что нет уж, увольте.
Всё обошлось, Батя привёз виновников торжества через час. А за ними косяком пошли оставшиеся «золотоискатели». К трём часам у нас хватало обмундирования на роту, а инструментов на неплохой ремонтный цех. Опасных штучек, к счастью, больше не было. Уговор есть уговор, и всё имущество торжественно перенесли в новый ангар аэроклуба. Самолёт был уже там. А я отправился в свои пенаты. Взвод обеспечения прибыл вовремя, зампотыла всё сделал как надо. Впрочем, почему я ожидал другого? Я уже понял, что людей в мой батальон подбирали очень тщательно. И вообще, может, пора становиться действительно комбатом, а не инструктором школы боевых искусств.
Долго думать на эту тему не пришлось. То, что личный состав прибудет 31 мая, я понял буквально. Ну, нет у меня опыта командования подразделением такого масштаба. А с прибытием взвода обеспечения покатилась лавина. Утром следующего дня прибыли противотанковая батарея и взвод связи. Причём упакованные по полной. У артиллеристов четыре «сорокапятки» и четыре «полуторки». У связистов «полуторка» и «КШМ» на базе «ЗИС-5». Натуральная «КШМ», я сам обалдел. Внутри две стационарные радиостанции типа нашей «Р-111» и что-то вроде телефонного коммутатора. Плюс у двери, в специальных отсеках, ещё две радиостанции, но переносные, типа «Р-107». И ещё в полуторке 40 штук раций типа наших «Р-105М». Полный отпад.
И поехало. Эшелон за эшелоном. Принять, переформировать, поставить на довольствие, переодеть. А дальше всё как в армии. Не умеешь – научим, не хочешь – заставим. Только заставлять никого не было нужды. Основная, более 40 процентов, часть личного состава была из 2-го батальона 201-й ВДБр. Героические ребята, между прочим. Прошли финскую, и как прошли! В процессе обороны, в полосе 15-й армии, они 37 раз ходили в тыл к финнам. Отличились и в наступлении.
Их разбавили призывниками (из наиболее подготовленных) и специалистами из других родов войск. По большей части это относилось к артиллерии и связи. Лихорадка первых дней сменилась напряжённой, но строго упорядоченной работой и учёбой. Сроки были жёсткие. На изучение новых парашютов – неделя. На изучение устройства новых автоматов, винтовок и пулемётов – 10 дней. Потом стрельбы. И неделя работы в парашютном городке. Потом прыжки. И всё это время физподготовка. Утро начиналось с 6 км пробежки. Для всех, кроме выходных офицеров. Короче, дел невпроворот. Но! Лично у меня появилось свободное время. Не слишком много, но пару часов через день я мог себе позволить. Так что наши встречи с Натали стали похожи на настоящие свидания. Чаще всего я ждал её после работы. Обычно с цветами.
В этот день я был без цветов, что меня немного огорчало. Поэтому я не особо задумался, увидев машину для перевозки заключенных возле больницы. Тем паче Натали говорила, что изредка, в очень тяжёлых случаях, к ним привозят зэков, нуждающихся в медицинской помощи. Возле машины лениво курил водитель в форме охранных частей НКВД.
Вообще, кроме нас, форму в городе сменили только несколько офицеров высокого ранга, типа Острового. Когда в здании раздался выстрел, я рванулся к входу даже раньше, чем успел понять, что стреляли в крыле, где работала Натали. Рванув дверь, я вбежал в вестибюль, и из коридора мне на руки упал ещё один охранник. По груди у него расплывалось пятно крови, но винтовку он держал мёртвой хваткой.
– Боец, что происходит?
– Лейтенанта убили. И Витьку. Заточками. Я отскочил, и Махно выстрелил из пистолета командира. Сейчас они забаррикадировались в приёмной.
В приёмной. Сегодня Натали дежурила именно там.
– Оружие у них есть, кроме заточек и пистолета?
– Ещё Витькина винтовка. И там были две девушки, в кабинете. Они их затащили с собой.
– Сколько их и кто они такие?
– Трое. Корень, Махно и Ноль. Только я не понимаю. Корень ведь помирал уже. Что-то с сердцем. Он и не дышал почти, синий был весь. Наш фельдшер сказал сюда везти, срочно.
– С фельдшером мы потом решим. Идти можешь?
Через пару минут мы были у машины. Пока водила перевязывал раненого, я осматривался. Подойти к окну вряд ли удастся, всё на виду, а у них винтовка. Но и ждать нельзя, они на взводе и у них девушки. После выстрела шансов выбраться тихо у них нет, так что сейчас они звереют. И выместят зло на заложницах. А учитывая, откуда они вылезли, понятно как именно.
