– Всё было не так, – начал он, но затем комната опять накренилась, а его лёгкие заполнились дымом…
Он стоял на палубе корабля и смотрел на пылающую вдали армаду. Он видел, как маги прыгали в море, но стоило им оказаться в воде, как они становились добычей поднявшихся из глубин щупальцев. Он должен её предупредить. Эту девушку, которая просила у него прощения.
– Там элементали, – настойчиво сказал он. – Под волнами. Они ждут. Они утопят тебя, только дай им шанс.
– О, Колл, – услышал он её шёпот, прерываемый всхлипами.
Он лежал на узкой деревянной кровати. Он знал, что умирает. Лёгкие судорожно сжимались, с трудом выталкивая из себя воздух, а тело будто объяло пламя.
Не такой он видел свою жизнь. Он был выдающимся учеником лучшего Магистериума во всей империи. На Железном испытании его учитель, мастер Януш, считающийся самым умным и могущественным из мастеров, выбрал его первым. Он был творцом, способным управлять хаосом. Его ждала долгая жизнь на вершине власти и богатства.
А затем начался кашель. Поначалу он списал его на усталость и долгие ночи, проведённые в лаборатории вместе со своим мастером. Но однажды, в одну из таких ночей, приступ кашля заставил его сложиться пополам, и он увидел на полу первые брызги крови.
Мастер Януш приводил к нему лучших магов земли, но они не смогли его исцелить. Его магические силы таяли вместе с физическими, и он стал пленником своей мансарды, ел лишь тогда, когда домовладелица или мастер Януш приносили ему еду, и с неутихающей яростью ждал неминуемого.
Пока не настал день, когда его осенило.
Он всегда это знал. Противоположностью хаоса была душа. Но он никогда всерьёз не задумывался, что это значит. Но стоило его мыслям потечь в этом направлении, и всё остальное отошло на второй план. Лёжа в постели, он прикидывал возможности, просчитывал способ и подходящий момент…
Дверь в мансарду открылась. Мастер Януш. Всё ещё здоров и полон сил. Он засуетился вокруг кровати умирающего мага, который ненавидел своего бывшего учителя. Он уже столько прожил, почему же у него было будущее?
Он кипел от гнева, пока мастер Януш поправлял его подушки и с помощью магии огня зажигал стоящую рядом с кроватью свечу, разогнав сгустившийся в комнате мрак. Он слушал заверения пожилого мага, что скоро ему станет лучше, как только на улице потеплеет.
– Чушь, – не выдержал он. – Я умираю. Ты и сам прекрасно это знаешь.
Мастер Януш с несчастным видом помолчал.
– Бедный Маугрис, – сказал он. – Мне так жаль. Ты мог стать великим творцом. Одним из величайших в мире. Это так ужасно, так печально, что ты умираешь таким молодым.
Маугриса охватила ярость. Он не нуждался в жалости.
– Я бы стал величайшим творцом за всю историю! – закричал он. – Весь мир пал бы к моим ногам!
Тогда-то мастер Януш и совершил свою роковую ошибку. Вытянув перед собой руки, он направился к лежащему на кровати ученику.
– Тебе необходимо успокоиться, мой мальчик…
Умирающий маг потянулся к нему, вложив в это все свои силы, не только тела, но и разума. Идея, что давно не давала ему покоя, была готова воплотиться в жизнь. Он мог манипулировать хаосом. Что ему мешало манипулировать душами?
Его руки, слепленные из дыма и пустоты, вошли внутрь мастера Януша, и глаза того выпучились. Собрав все силы, он вырвал свою душу из тела и втолкнул её в пожилого учителя. И лишь тоненький вскрик указал на то, что душа мастера была изгнана в небытие…
Несколькими мгновениями спустя дверь распахнулась, и в мансарду, привлечённая шумом, вбежала домовладелица. Сцена, представшая перед её глазами, была ожидаемой: белый как полотно юный жилец лежал неподвижно на кровати. Мастер Януш с оглушённым видом стоял посреди комнаты.
– Мальчик, – сказала она. – Он умер?
Реакция мастера показалась ей очень странной: он расплылся в улыбке.
– Да, – ответил он. – Он мёртв. Но я буду жить вечно.
– Аарон, – произнёс голос Тамары. – Аарон, я знаю, что ты там.
Колл открыл глаза. Веки словно налились свинцом. Селия успела уйти, если она вообще приходила. У кровати сидела Тамара и держала его за руку.
Но странно, почему она зовет его Аароном? Он ведь не Аарон. Однако он уже ни в чём не был уверен. В голове заклубились воспоминания: Охваченный хаосом волчонок, горящая башня, монстр из металла, он в комнате, полной магов. Он убил их всех, одного за другим, чтобы они не смели идти против него. Он смотрел, как они падают, и смеялся…
– Я был Косой Душ, – прохрипел он. – Я был Хохлатым Пустельгой, Пражской Людмилой, Бичом Люксембурга, Командиром Пустоты. Я тот, кто сжигал дотла крепости по всему миру, кто разделил море. Смерть умрёт раньше меня!
Тамара подавилась воздухом.
– Аарон, я знаю, что ты там. Я знаю, что это Константин. Это он сводит Колла с ума.
«Это не Константин». Эти слова все крутились и крутились в голове Колла. Их смысл ускользал, но он знал, что это крайне важно. И вдруг услышал собственный голос:
– Это не Константин. Это другой маг, ещё страшнее и намного древнее. Его воспоминания были запечатаны, но мы их высвободили, и теперь они буквально поджаривают Коллу мозги.
Тамара округлила глаза.
– Аарон, – выдохнула она и подалась всем телом вперёд. – Аарон, ты должен спасти Колла. Запечатай назад эти воспоминания! Колл, постарайся помочь Аарону. Позволь ему это сделать.
На секунду ему почудилось, что его засасывает трясина из воспоминаний, будто время расщепилось и потекло мимо него, но затем пришло новое ощущение, словно на лоб положили смоченный в холодной воде платок. Как если бы в твоё отсутствие кто-то пришёл в твою комнату, где царит полный бардак, и расставил всё строго по своим местам, куда бы ты сам это положил.
– Аарон? – позвал Колл.
Ему вновь удалось «вынырнуть» из потока чужих воспоминаний.
«Я здесь, – отозвался голос Аарона. – Ты знаешь, кто ты?»
– Да, – ответил Колл.
Тамара пристально наблюдала за ним, сидя на углу кровати, явно ещё не решив, считать ли тот факт, что Колл говорил вслух с самим собой, хорошим знаком.
«И кто же ты?» – спросил Аарон таким тоном, будто обращался к пугливой кошке.
– Коллам Хант. – Колл повернулся к Тамаре. – Я в порядке. Я знаю, что я Коллам Хант. Я помню… ну, вообще-то я помню многое.
Она шумно выдохнула и без сил привалилась к спинке кровати.
– Долго я был… таким?
