Чтобы отогнать печальные мысли, Холод стал разглядывать гнездо воришек. Место они выбрали удачно – там, где нависал сверху массивный уступ скалы, прикрывая убежище от нападения с неба. Отвесный склон пестрел тёмными отверстиями пещер и выдолбленными в скалах гнёздышками, вмещавшими каждое с десяток зверьков. Всё это надёжно загораживала стена из камней, упираясь в утёс с двух сторон. За ней проглядывали пятна зелени, хотя на такой высоте растительности обычно не бывает. Неужели воришки настолько разумны, чтобы выращивать себе корм?
Со скалистого уступа падала вода, весело журча совсем рядом с гнездом. Прямо в потоке виднелась причудливая деревянная постройка: крошечные черпачки двигались по вертикальному кругу под действием водопада, перенося воду и выливая её за стену.
Ледяной дракончик завис в воздухе, с любопытством наблюдая за зверьками. Они метались по своему логову туда-сюда, что-то пискляво вереща. Какие подвижные, не то что унылый Бандит… ну точно стайка дельфинов, что суетится вокруг брошенных в воду моржовых потрохов.
Несколько воришек залезли на стену и смотрели вниз, на соседний уступ, где отдыхала троица драконят, расправив на солнышке свои чёрные, бледно-жёлтые и радужные сине-зелёно-пурпурные крылья. Может, зверьки потому и суетятся, что неподалёку расположились драконы?
Очень разумно с их стороны, подумал Холод. Конечно, эти трое самые безопасные драконы в Пиррии, уж они точно не станут есть воришек, но если вдруг захотят, что те смогут поделать?
Зверьки между тем тащили к стене ещё какую-то странную громоздкую конструкцию из деревянных частей с верёвками и даже кусками металла. Сквозь отверстие между камней наружу выглядывал её острый конец.
Холод спустился ниже, пытаясь понять, что они собираются делать. Его самого, похоже, пока не заметили, голову никто не задирал.
Воришка с длинным мехом, свисавшим с головы наподобие хвоста, сжимал в лапе палку, на конце которой что-то мерцало. Огонь! Вскарабкавшись на стену, он поднёс свой крошечный факел к острию, торчавшему наружу, которое тут же вспыхнуло дымным пламенем. Остальные зверьки забегали ещё проворнее, натягивая верёвки и двигая какие-то рычаги. Горящее остриё повернулось и наклонилось, указывая…
…на драконят!
Это же оружие! Сейчас оно сработает, и горящая острая штуковина – копьё? – полетит прямо в Луну и остальных!
Прижав крылья к бокам, ледяной дракончик камнем обрушился вниз.
Кто-то из воришек вскрикнул. Тренькнула натянутая верёвка, и деревянное копьё длиной с драконий хвост вылетело из стены, оставляя за собой дымный след. Летело оно точно в грудь ничего не подозревавшему Вихрю.
– Осторожно! – взревел Холод во всю глотку.
Он понял, что перехватить копьё уже не успевает, и тогда вдохнул поглубже, собрал в комок закипевшую внутри ледяную пену и плюнул вдогонку что было силы.
Пламя мгновенно погасло, а сила выдоха и тяжесть окутавшего древко морозного тумана отклонили копьё. Оно врезалось в скалу прямо под лапами песчаного, отскочило и закувыркалось, падая с высоты в реку.
Кинкажу испуганно вскрикнула. Вихрь отскочил в сторону и расправил крылья, заслоняя собой Луну.
Описав круг над их головами, ледяной дракончик опустился на скалу рядом.
– Летим отсюда! – рявкнул он сердито.
– Они хотели нас убить! – возмущённо завопила радужная, взмывая в воздух. – Как это низко! Мы ведь даже не пытались их съесть…
– Зато другие пытались, – рассудительно заметил Вихрь, догоняя её.
Холод опасливо оглянулся, но гнездо осталось далеко внизу, и новый выстрел не мог никого достать. Над каменной стеной торчали десятки мохнатых мордочек, провожая взглядами улетающих драконов.
– Вот это да! – изумлённо покачала головой ночная. – Кто бы мог предположить, что они на такое способны?
– Безобразие! – продолжала возмущаться Кинкажу. – Между прочим, я вообще вегетарианка и никого не ем! – Чешуя радужной полыхала таким пронзительным оранжевым, что позавидовал бы любой небесный, и даже пропусти Когти мира первый сигнал, сейчас бы обратили внимание точно. – В меня-то зачем стрелять? Вот сейчас вернусь и зарычу на них!
– Что это вообще было? – заинтересовался песчаный дракончик, зависая в воздухе и оборачиваясь, чтобы заглянуть за стену. – Как оно работает? Вот бы нам такое… то есть не сейчас и не нам, а для крепости Тёрн, к примеру.
– В жизни не видал ничего подобного, – покивал Холод.
– Сможешь нарисовать?
– М-м… наверное.
На сей раз драконята устроились ждать Когтей на самом верху утёса, где протекала река, дававшая начало водопаду. Воришки из своего гнезда их здесь видеть не могли. Кинкажу с Луной отлучились на поиски пищи, а Холод принялся чертить на прибрежном песке контуры загадочной метательной машины.
– Значит, эта штука натягивает верёвку? – задумчиво спросил Вихрь, тыкая хвостом в чертёж и разбрасывая песок. – А вот эта входит сюда – иначе зачем она?
– Понятия не имею! – фыркнул ледяной дракончик. – Я особо не присматривался, были дела поважнее – тебя спасать.
– Верно мыслишь, – ухмыльнулся песчаный, усаживаясь рядом. – Самое важное дело! Говорил же я, что мы лучшие друзья… А спасибо сказать не забыл?
– Забыл, – буркнул Холод.
– Спасибо тебе, друг! – прочувствованно воскликнул Вихрь.
– Ну, вообще-то… – хмыкнул Холод, – я бы для кого угодно постарался, ты же понимаешь.
– Конечно, – серьёзно кивнул дракончик, – это мне больше всего в тебе и нравится.
Он и в самом деле не шутит, с удивлением понял Холод. Ну что за дракон, разве можно вот так выставлять свои чувства напоказ, словно какой-нибудь радужный!
– У нас в Ледяном королевстве тебя бы, наверное, живьём съели, – проворчал он.
Вихрь пожал крыльями.
– Кто знает… Я выжил в Гнезде скорпионов… И в своей семейке. Уж мои бы родичи точно не стали меня спасать, скорей бы, наоборот, ткнули тем копьём сами.
– А мои ждали бы, пока я спасусь сам, – усмехнулся Холод, – а если бы не спасся, покачали бы головами с осуждением… И составили бы подробный список моих ошибок: стоял не там, позволил копью проткнуть чешую, не смог остановить кровь… И так далее.
– Ну и родичи! – расхохотался песчаный.
Ледяной обидчиво нахмурился.
– Очень правильные, между прочим! Такими и должны быть ледяные драконы. Мне с ними очень даже повезло.
Песчаный странно взглянул на него.
– Ну, наверное, кое в чём они и впрямь хороши, раз ты так стараешься выручить брата. Угоди я в тюрьму к небесным, мой брат ни за что бы не прилетел. Честно говоря, я и сам бы ему не помог: без него жизнь в Пиррии стала бы только лучше.
Лёгкий ветерок гнал по реке мелкую рябь. Холод переступил через свой чертёж и забрёл в воду, смывая с когтей мокрый песок. Золотые и серебряные рыбки вились стайками вокруг его лап. Вода здесь была ледяная, словно мимолётное напоминание о родине.
