Ну вот и все. Это то место, где она умерла. Она уставилась на рельсы, ожидая что-то почувствовать. Утрату или грусть – даже боль. Вместо этого она лишь почувствовала надвигающееся чувство страха и тревоги, нервозность, с которой боролась весь день. Она сглотнула эмоции, ведь уже приняла решение.
Она убрала руку в карман джинсов, пальцы коснулись атласа – это мягкие лепестки цветка, который подарил ей Тристан. Цветок уже увял, но она отказалась его выкидывать. Вместо этого держалась за него, как за талисман. Как за то, что связывало ее с пустошью, с Тристаном. Дилан надеялась, что этот талисман удержит их вместе.
Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Мы пришли.
Она знала, что можно было этого не говорить. Тристан не мог пропустить рельсы, только они выделялись в этом бесплодном пейзаже.
– Мы пришли, – согласился он.
Тристан, казалось, не нервничал, как она. Да и не горел желанием. Просто говорил с грустью. Словно был убежден, что ничего не получится. Она не позволила скептицизму расстроить ее, и так было сложно заглушить сомнения.
– Нам надо просто идти по рельсам? – спросила она.
Тристан кивнул.
– Хорошо. – Она пару раз взмахнула руками. – Хорошо, давай это сделаем.
Тристан не сдвинулся с места, и Дилан поняла – он ждал, когда она сделает первый шаг. Она глубоко вдохнула, затем еще раз. Ее ноги чувствовали себя по-другому. Стали свинцовыми, слишком тяжелыми, чтобы поднять их от мокрой травы. Это страх или пустошь не хотела ее отпускать?
– Все получится, – пробормотала она слишком тихо, чтобы Тристан услышал. – Мы вернемся.
Упрямо поджав губы, она пошла вперед. Крепко схватила Тристана за руку и шаг за шагом тащила его за собой. Он хромал, прижимая руку к боку. Но в остальном был в порядке. Если ей удастся провести его через этот небольшой отрезок – вернуть его в свой мир, – с ним все будет хорошо. Она заставила себя в это поверить.
Они спустились по холму, и Дилан встала на блоки. Затем повернулась – посмотрев перед этим Тристану в глаза – и пошла по рельсам. Они петляли по местности, поэтому она сначала не видела устье тоннеля, но вот оно появилось. На их пути неподвижно стоял огромный холм. Рельсы как будто подводили к нему, а потом исчезали: дорога в никуда.
Чем ближе они подходили, тем больше становилась темная арка, и вскоре Дилан увидела, где поезд въехал в гору, в тоннель, но не выехал.
Черная дыра. Похожая на рот и широкая, она точно ее звала. Дилан вздрогнула, на шее дыбом встали волоски. Что, если, что, если, что, если? В голове зашептались сомнения, но она пыталась их игнорировать. Вскинула подбородок и пошла вперед.
– Дилан. – Тристан остановил ее и развернул к себе лицом. – Дилан, ничего не получится.
– Полу…
– Нет. Я не могу пойти в твой мир. Мне там не место. Мне нигде нет места, кроме как здесь.
Казалось, он умолял ее, отчасти от злости, отчасти от отчаяния.
Дилан, прикусив язык, смотрела на него. Он впервые был похож на шестнадцатилетнего парня, маленького и неуверенного. Но его неуверенность придала ей смелости, а не напугала ее.
– Тогда зачем ты пошел? – бросила она ему вызов.
Тристан пожал плечом, как нескладный подросток.
– Тристан? Зачем ты пошел?
– Потому что… потому что… – Он раздраженно выдохнул. – Потому что люблю тебя. – Он опустил голову, произнеся эти слова, и не увидел отразившиеся на лице Дилан шок и радость. Секундой позже поднял ее. – Я хочу, чтобы ты оказалась права, Дилан. Но это не так.
– Ты обещал мне, что попробуешь, – напомнила она ему. – Поверь.
Он усмехнулся.
– А ты веришь?
– Я надеюсь. – Она покраснела. – И люблю. – Дилан посмотрела на него, ее зеленые глаза обжигали. – Доверься мне.
Ради этого шанса – вернуться и быть с ним – она прошла долгий путь и теперь не собиралась отступать. Пока хотя бы не попытается. Кроме того, они не могли здесь остаться. Тристану было больно. Что бы с ним ни случилось, пустошь теперь причиняла ему боль. Ему здесь не место. Ему надо было выбраться. Дилан прокрутила в голове все аргументы, не желая слушать голосок, который шептал, что его раны и боль появились из-за ее желания вывести его из пустоши. Расправив плечи, она направилась в темноту. Тристану оставалось лишь последовать за ней, она отказалась отпускать его руку.
Сначала темнота была непроницаемой, и их шаги эхом отдавались от окружающих их стен. В воздухе пахло сыростью. Дилан задрожала.
– Здесь есть демоны? – прошептала она. Было тихо, но они могли притаиться в таком влажном изолированном месте.
– Нет, – ответил Тристан. – Эти твари обычно не подходят так близко к вашему миру. Мы в безопасности.
Это немного утешало, но прогнало холод, от которого по рукам бежали мурашки, а зубы стучали.
– Ты что-нибудь видишь? – спросила Дилан, которую пугала тишина. – Мы почти у поезда?
– Почти, – ответил Тристан. – Он впереди. Всего в нескольких метрах.
Дилан замедлилась. Было так темно, что она едва видела руку перед лицом и не хотела врезаться в буфер поезда.
– Стой, – скомандовал Тристан. Она тут же подчинилась. – Протяни руку. Мы дошли.
Дилан вытянула руку. И ее пальцы тут же наткнулись на что-то холодное и твердое. Поезд.
– Помоги мне найти дверь, – приказала она.
Тристан схватил ее за локоть и провел несколько метров.
– Здесь, – сказал он, взял ее за руку и поднял в воздух, на уровне плеча. Дилан пальцами почувствовала грязь и резину. Ступенька под открытой дверью. Она высоко. Придется лезть.
– Готов? – спросила она. Ответа не последовало, но она все еще чувствовала его руку на своей. – Тристан?
– Готов, – прошептал он в ответ.
Дилан подошла ближе к ступеньке и приготовилась взбираться. Убрала руку Тристана с локтя и взяла ее в ладонь.
Она рисковала и не собиралась его отпускать. Не важно, что это мешало взобраться. Она не позволит снова себя обмануть.
– Подожди. – Тристан потянул ее, чтобы развернуть ее к себе лицом. Обхватил другой рукой за талию и притянул к себе. Земля в тоннеле была неровной, и поэтому их лица оказались на одном уровне. Она почувствовала, как его дыхание защекотало ей щеку. – Слушай, я… – начал он и замолчал. Она услышала, как он глубоко вдохнул, еще раз. Он взял ее за подбородок и чуть приподнял. – На всякий случай, – прошептал он.
Тристан поцеловал ее, словно прощался. Его губы жадно прижимались к ее, и он обнимал так крепко, что стало сложно дышать. Отпустив ее лицо, он запустил пальцы в ее волосы и прижал ближе. Дилан зажмурилась и попыталась побороть слезы.
