Я взглянул на Фёдорова, молча спрашивая одобрения, всё-таки хозяином кабинета был он. Тот, заметив мой взгляд, коротко кивнул.
– Адмирал, – мягко обратился Манделл, улыбнувшись уголком губ – от него не укрылся мой взгляд и жест одобрения Фёдорова, – я понимаю, что вам не хочется отпускать столь ценный кадр. Комаров, несомненно, выдающийся офицер, но он теперь больше чем просто хороший солдат, и как бы нам и вам сейчас ни хотелось, но мы должны перестать его воспринимать как просто майора Комарова. Он теперь особая фигура в той шахматной партии, которую мы ведём с Советом Нулевого Мира. Но, самое главное, эта фигура легко может, по одному лишь своему желанию, поменять цвет и начать играть против нас, независимо от того, будем ли мы «за» или «против» такого развития событий. – Манделл перевёл взгляд на меня: – Прошу прощения, Влад, что говорю вот так, напрямик. Я ничуть не сомневаюсь в вашей лояльности к человечеству, но считаю, что играть с вами в дипломатические расшаркивания не только бесполезно, но и откровенно вредно, вы человек прямой и можете это воспринять резко негативно.
Тут пришёл мой черёд улыбнуться.
– Вам это посоветовала ваша аналитическая служба? Что со мной надо говорить прямо, не играя в полунамёки и излишние политесы?
Сенатор рассмеялся почти искренне. Поднял руки, словно сдаваясь:
– Ты меня раскусил! – Посерьёзнев, он внимательно, даже оценивающе, оглядел меня: – Что же, наши в тебе не ошиблись, поэтому буду говорить прямо. Ваше участие как специального наблюдателя Совета в операции в скоплении Альфа Персея, конечно, похвально, это неплохо скажется на вашей растущей известности в Альянсе. Но, согласитесь, это, в общем-то, рядовая армейская операция, в которой вы здорово рисковали. Вы – первый за чёрт знает сколько лет упорного труда наблюдатель – человек. – В голосе Манделла явственно зазвучало неудовольствие. Правда, отчего-то казалось, что оно направлено больше в сторону Фёдорова. – Использовать там вас то же, что забивать гвозди микроскопом, можно, конечно, но молотком проще и дешевле, неизмеримо дешевле. Категорически вам что-то запретить, равно как и адмиралу, я не могу, да и не в моей это власти. Но я прошу, Влад, прошу, забудьте уже эту вашу игру в войнушку, вы не тупой оловянный солдатик, вы – совершенно иная фигура, вы – наш шанс сдвинуть с мёртвой точки позицию людей в галактическом сообществе. Поймайте этого Фрайса, поставьте на колени, выбейте из него признание, а мы уж постараемся дать этому событию максимально широкую огласку, и Совет никуда не денется, сделает вас полноправным наблюдателем, чтобы не опорочить весь институт ССН. И если последующую вашу деятельность организовать в нужном русле, то через пять=десять лет, чем чёрт не шутит, люди смогут войти полноправно в Совет Нулевого Мира. А это уже совершенно иной уровень! Как вам, Комаров, а? Вот это даст человечеству много больше, чем любые ваши забеги с винтовкой наперевес, – совестил меня сенатор, и, надо сказать, вполне обоснованно. С его колокольни, конечно, он-то мыслит государственными масштабами, не на недели и месяцы, а на годы и десятилетия вперёд. Легко соскочив со стола, Манделл, заложив руки за спину, прошёлся по кабинету. Бросил взгляд, очень внимательный, очень серьёзный: – Подумайте, Влад, и пересмотрите приоритеты, вы сейчас – остриё нашей политики, фигура влияния, с вашей помощью мы можем и должны повысить уровень доверия к людям в целом у галактического сообщества. – Тут он приостановился, задумавшись, потом чуть улыбнулся каким-то своим мыслям. – Стоит, однако, признать: кое-какие полезные нашей цели шаги вы уже предприняли. Очень умно было взять в свою команду майлара и эту шаарши. С майларами у нас вообще сложные отношения, сколько копий поломано дипслужбой, чтобы хоть как-то снизить напряжённость между нашими видами. Но что самое интересное, вам ведь попался очень интересный субъект. – Манделл хитро прищурился. – Не знаю, в курсе вы или нет, но этот ваш Рраум Праэрус – сын майларского генерала и, что ещё более хорошо, одного из тех военных, кто за нормализацию отношений с Альянсом. Он представляет левое крыло, так сказать дружественное нам. А ведь есть и группа тех, кто за полное уничтожение человечества. Тех, кто выкормил и выпестовал Фрайса. Да-да, Фрайс – протеже праворадикального крыла в верхушке военного ведомства на Миерисе и Совету Нулевого Мира подчинялся чисто номинально.
– Даже так… – в пустоту, ни к кому не обращаясь, протянул Фёдоров.
– Да, адмирал, – бросив на него быстрый взгляд, ответил сенатор. – Между прочим, всё благодаря нашему Владу. Он так качественно взбаламутил это болото на Нулевом Мире, что зашевелились все, ну а уж мы это шевеление засекли и получили нужные сведения.
– Очень интересно, – задумчиво пробормотал командующий.
– А уж как нам это интересно! Вспомните, сколько было у нас пограничных инцидентов за последнее десятилетие. И кто каждый раз от Совета проводил расследование с известным результатом? Не знаете? А я скажу: этот самый Фрайс. С учётом выясненного с уверенностью можно говорить, что это было не случайностью, а вехами долгосрочной, чётко спланированной операции, – рубанул рукой сенатор. Но тут же снова переключился на меня: – Видите, Комаров, как всё непросто. Всё, хватит, пора забыть о корабликах и танчиках, выйти из песочницы и начинать играть во взрослые игры.
– Занятно… – протянул я.
Да, было о чём подумать. Вокруг меня и Фрайса начала закручиваться какая-то хитрая игра разведок, что не могло не напрягать. Но и соскочить с подножки уже было поздно, события, всё ускоряясь, начали нести меня вперёд.
Стоило, однако, мысленно похлопать расторопности нашей внешней разведки. Ловля рыбы в мутной воде занятие больше на удачу, чем на какой-то точный расчёт.
– Ещё бы, – улыбнулся Манделл и спохватился: – Да, кстати, не согласитесь провести для меня экскурсию по «Стойкому»? А то все мне расписывают, какой это чудо-корабль, а видеть вживую не приходилось.
– Да, конечно, сенатор, – кивнул я. Понятно, хочет со мной поговорить тет-а-тет. Фёдоров, к слову, тоже понял – острый взгляд на долю секунды остановился на мне. А Манделл вон как хитро улыбается, и тоже понимает, что все всё поняли. Ох уж мне эта игра в дипломатию. – Когда вам будет удобно.
– О! – махнул рукой Манделл. – Я не отказался бы прогуляться прямо сейчас. Адмиралу… – с лёгкой улыбкой сенатор кивнул Фёдорову, – я, наверное, уже осточертел за это утро.
– Товарищ адмирал?
– Не задерживаю, – кивнул Фёдоров.
От адмирала мы вышли вместе. Всю дорогу до «Стойкого» я обдумывал линию поведения с сенатором. То, что он будет, говоря оперативным языком, меня вербовать, это понятно, остаётся вопрос: на чём и как. Сведётся это к примитивному взыванию к моему патриотизму или же к чему-то иному? Манделл, однако, шёл в полном молчании, погружённый в какие-то свои мысли, иногда, правда, на его лице мелькала загадочная улыбка.
– Пришли, сенатор.
– Давай без официоза, Влад. Дональд, можно просто Дон.
– Хорошо… Дон.
От него не укрылась моя заминка, отчего он только шире улыбнулся. И как-то так хитро и с прищуром посмотрел, что у меня заныло в одном месте, что сие не что иное, как подпольная кличка среди своих, особо если вспомнить, что Дон – титул главы мафиозного клана, семьи. Дон… Голову дам на отсечение, что никто, кроме узкого круга, его так не называет. И что это значит? Мне делают предложение на вступление в их элитарный кружок по интересам? Я им важен и интересен, это понятно. И что, у них далеко идущие планы на меня? А какие? Ну не верю, что они так заботятся о деле, что все их мысли и чаяния посвящены скорейшей интеграции Альянса в галактическую семью. Нет, альтруистов на таких постах не бывает, есть тут шкурный интерес лично самого Манделла. Но какой? Ну не в президенты же Альянса они меня метят. Или… Вот тут я завис. Бредовая идея, но крутится почему-то в голове, или это я сам себя обманываю на почве прогрессирующего ЧСВ? Нет, мало информации к размышлению. Что ж, посмотрим, что расскажет сенатор, авось появится больше данных для каких-то выводов.
