В лаборатории было всё, что только может быть необходимо на супергеройской базе. На стене рядами висели телевизоры, по которым транслировались новости изо всех крупных городов мира. Повсюду были огромные компьютеры, микроскопы, пробирки, сервера данных и генераторы. В центре лаборатории находилась большая красная лампочка, которая загоралась каждый раз, когда случалась беда. Все устройства были заботливо подписаны, чтобы никто ничего не перепутал.
Профессор Портмоне был не только увлечённым астрофизиком, но ещё и гордым отцом. Лаборатория была украшена фотографиями его приёмных детей и символами их достижений. Их первые супергеройские костюмы висели на стенах в рамках. Ещё там была зажжённая свеча с табличкой «Первый огонь Жара». Локон волос и искорёженные ножницы лежали на витрине с подписью «Первая стрижка Хлестины». Рядом с ними — фотография мусорной корзины в очках с подписью «Первое превращение Морфа». На другом фото младенец сосал светящуюся лампочку как пустышку, и подписано оно было «Первая искра Грома».
На другой стене висела огромная карта Биг-Сити. По краям её венчали полицейские фотографии всех преступников, которых Смелейство предало правосудию. От фотографий тянулись нити к тем местам на карте, где были пойманы преступники.
У каждого члена Смелейства был в лаборатории свой угол, где лежали их личные вещи. У Жара была коллекция острых соусов, спичек и огнетушителей. У Хлестины — трюмо со множеством средств для ухода за волосами, суперпрочных расчёсок и гребней. У Морфа — бабочки, мотыльки, жуки и осы в рамках и полки с книгами по фотографии — для вдохновения в превращениях. У Грома был стол, за которым он мастерил фигурки из старых батареек.
Хлестина распечатала пять фотографий Крысиной стаи и повесила на стену к остальным. Жар подошёл к компьютеру и набрал на клавиатуре номер.
— Что ты делаешь? — спросил Гром.
— Звоню папе, — ответил Жар. — Он должен знать, что ты ушёл из лаборатории без спросу. Опять.
— Ябеда! — выпалил Гром.
Несколько секунд спустя на экране появился профессор Портмоне. Это был человек в возрасте с седой бородой и в толстых очках, от которых его голубые глаза казались еще больше. На нём был бирюзовый галстук и белый лабораторный халат. Профессор держал переговорное устройство слишком близко к лицу, и его ноздри были в кадре самым крупным планом.
— Здравствуйте, дети, — сказал профессор. — У вас что-то срочное? Я собирался отправиться на встречу с немецким канцлером по поводу её новой программы исследования антиматерии.
— Не то чтобы срочное, но кое-кто опять слинял из лаборатории, чтобы бороться с преступностью в одиночку. — Жар кивнул на Грома.
Профессор потёр глаза.
— Ох, Гром, — разочарованно сказал он. — Ну и что мне с тобой делать?
— Так нечестно! — воскликнул тот. — Жару, Хлестине и Морфу было можно сражаться с преступниками самим, когда им было столько же лет, сколько мне сейчас!
— Юноша, мы уже сто раз это обсуждали, — сказал профессор Портмоне. — Твои способности просто ещё не достигли своего пика. Радиация от астероида повлияла на твою ДНК иначе, поэтому полная твоя сила проявится в иное время. Не забывай, не все цветы цветут весной.
— А вдруг я не цветок, а венерина мухоловка? — заспорил Гром. — Может, мои способности только и ждут, что возможности проявиться!
— Наука устроена не так, — возразил профессор. — Поверь, я придумал эти правила не чтобы тебя обидеть, а чтобы уберечь. Пока я не вернусь, ты под домашним арестом.
Гром захныкал и топнул ногой. Затем с обиженным видом направился в свой угол, по пути щёлкнув Жара электричеством по носу, сел за стол и надулся.
— Меня вызывают в кабинет канцлера, — сказал профессор. — Я позвоню вам вечером, когда дойду до отеля.
— Передавай канцлеру привет, — сказал Морф.
— И ещё передай, что она молодец! Умеет расставлять акценты! — добавила Хлестина.
Профессор ничего не понял.
— Что за акценты? Ты программу антиматерии имеешь в виду?
Хлестина вздохнула.
— Какая программа антиматерии, пап? Я про волосы. Акценты — важная деталь прически, к ним нужно подходить с умом, — объяснила она.
— А, ну да, — ответил профессор. — Я передам. До свидания, дети.
Он повесил трубку и исчез с экрана. Члены Смелейства разошлись по своим углам, чтобы немного отдохнуть. Жар выпил целую бутылку острого соуса, будто это была вода, и несколько раз отжался. Хлестина села полистать журнал, а её волосы в это время расплетались и расчёсывались сами собой. Морф изучал книгу по фотографии и тренировался превращаться в предметы, которые видел. Гром играл со своими фигурками, а вокруг одной обмотал кусочек ткани, будто плащ.
Коннер осторожно закрыл кузов, чтобы поговорить с сестрой.
— Вот мой план, — начал он. — Вылезем и скажем им, что мы — журналисты из школьной газеты «Вести Другого мира», которую издают в двадцати пяти штатах. И что хотим написать статью о самом отважном, сильном и умном супергерое страны. А чтобы они доказали, кто из них заслуживает этого звания, мы их заберём в сказочный мир, где победителем станет тот, кто перебьёт больше всего солдат Литературной армии. Что скажешь?
Алекс определённо видела в плане брата изъяны, но промолчала. Ей до сих пор было стыдно за историю, которую она вспомнила в банке. Алекс больше никогда не хотелось расстраивать Коннера.
— Отлично! — сказала она. — Чудесная идея! Нет, даже великолепная! Все твои идеи просто шикарны, не понимаю, как тебе это удаётся.
В кузове было темно, но Коннер всё равно посмотрел на сестру с подозрением. Что-то с ней было не то. Алекс никогда не поддерживала его настолько рьяно. Он даже забеспокоился, что она ударилась головой во время поездки.
— Алекс, с тобой всё хорошо? — спросил он.
Ответить Алекс не успела — красная лампочка в центре лаборатории замигала, и тут же загрохотала сирена. Члены Смелейства вскочили на ноги, как сторожевые псы, и кинулись к телевизорам. Оглядев экраны, они увидели в новостях Франции взволнованного репортёра. Жар увеличил громкость и нажал кнопку, чтобы слова репортёра сразу переводились на английский.
— Париж в опасности! — сказал журналист. — Безумный учёный и преступный гений по имени Змеиный Лорд, печально известный противостоянием со Смелейством из Биг-Сити в Америке, захватил Эйфелеву башню!
Далее включилась запись со Змеиным Лордом. Он оказался высоким и мускулистым мужчиной среднего возраста со злодейской ухмылкой на лице. Глаза у него были жёлтые с узкими зрачками, как у рептилии. На нём был большой шлем в форме головы королевской кобры и длинный фиолетовый плащ. Змеиный Лорд облизал губы раздвоенным языком.
— Снова этот гад ползучий! — воскликнул Жар.
Лорда сопровождали двое подручных — мужчина и женщина, — и оба с виду казались не совсем людьми. У них была серая чешуйчатая кожа, большие ноздри и рептильные глаза. У мужчины был оранжевый ирокез и воротник как у плащеносной ящерицы. У женщины — красные рога и длинные ногти, как когти у хищника.
