58 Что бы ни случилось, имей перед глазами тех, с которыми случилось то же самое и которые предавались по этому поводу гневу, изумлению, жалобам. Где они теперь? Нигде. Что же и ты хочешь уподобиться им? И не хочешь, предоставив эти чуждые тебе движения тем, кто вызывает, и тем, кто претерпевает их, направить все свои помыслы на то, как бы использовать и то, и другое? Использовать же ты можешь превосходно, не имея недостатка в материале. Только будь внимателен к себе и желай быть превосходным во всем, что делаешь. И помни, что и в том, и другом случае материал деятельности есть нечто безразличное.
59 Смотри внутрь себя. Внутри источник добра, который никогда не истощится, если ты не перестанешь рыть.
60 И тело должно иметь известную осанку, не быть вертлявым ни в движении, ни в жестах. Ведь выражается же душа в лице, придавая ему разумность и благообразие – того же можно требовать и от всего тела. Но соблюдать все это следует, сохраняя естественность.
61 Искусство жизни более напоминает искусство борьбы, нежели танцев. Оно требует готовности и стойкости и в отношении к внезапному и непредвиденному.
62 Постоянно думай о том, каковы те люди, признания которых ты добиваешься, и каково их господствующее начало. И ты не будешь ни винить их за невольные прегрешения, ни нуждаться в их признании, если заглянешь в источник их убеждений и стремлений.
63 «Всякая душа», говорит он, «лишается истины против своей воли». Но точно так же и справедливости, и благоразумия, и благожелательности, и всего другого в этом роде. В высшей степени необходимо постоянно думать об этом, ибо тогда ты будешь более кротко относиться ко всем.
64 При каждом страдании вспомни тотчас же о том, что оно не постыдно и не делает руководящую всем душу худшей, ибо оно не действует пагубно ни на ее разумность, ни на ее общественность. При большинстве страданий можешь призвать на помощь слова Эпикура: «Это страдание не нестерпимо и не вечно, если только ты будешь помнить о его границах и не будешь ничего примышлять от себя». Помни также о том, что многое тягостное для нас тождественно со страданием, хотя мы и не замечаем этого, как, например, сонливость, жара, скука. Поэтому, если ты тяготишься чем-нибудь подобным, то скажи самому себе: «Я не превозмог страдания».
65 Старайся даже по отношению к нижестоящим существам не испытывать тех чувств, которые люди испытывают друг к другу.
66 Откуда нам знать, был ли Сократ выше Телавга по своему внутреннему строю? Ведь для этого недостаточно знать, что Сократ умер более славной смертью, что он с большим успехом обличал софистов, что он проявил большую выносливость, проводя ночи на морозе, и, по-видимому, большее благородство, отказавшись исполнить приказ о задержании Льва Саламинца, и что он гордо выступал по улицам; и истинность всего этого к тому же еще может быть подвергнута большому сомнению. Но следует рассмотреть, какой душой обладал Сократ, мог ли он довольствоваться справедливостью в отношении к людям, благочестием в отношении к богам, не досадовал ли он на порочность людей, не потакал ли чьему-либо невежеству, не смотрел ли на ниспосылаемое ему природой Целого, как на нечто чуждое, или не тяготился ли им, как чем-то нестерпимым, и не привязывал ли свой ум к состояниям тела.
67 Природа не так уж тесно связала тебя с телом, чтобы ты не мог заставить его знать свое место и руководствоваться разумом. Ведь вполне возможно стать богоподобным человеком, оставаясь никому не известным. Всегда помни об этом, а также о том, что блаженная жизнь требует немногого. И если ты потерял надежду стать диалектиком или физиком, то не должен еще оставлять попечение о том, чтобы быть свободным, преданным общему благу и послушным богу.
68 Живи безропотно в ничем неомрачаемом благодушии, если даже все люди осыпают тебя всевозможными упреками, а дикие звери терзают бессильные члены твоего телесного покрова. Что, в самом деле, может помешать душе сохранить, несмотря на все это, свой внутренний мир, истинное суждение обо всем окружающем и готовность использовать выпадающее ей на долю? Способность суждения здесь как бы обращается к событию: «Таково ты по своей сущности, хотя люди и мнят тебя чем-то другим». Способность использования обращается к нему же: «Я искала тебя, ибо все настоящее является для меня материалом разумной и гражданственной добродетели, все же в целом – искусства человеческого или божеского. Ибо все, что имеет отношение к богу или человеку, не является чем-то новым к несподручным, а знакомым и легким».
69 Совершенство характера выражается в том, чтобы каждый день проводить, как последний в жизни, быть чуждым суетности, бездеятельности, лицемерия.
70 Бессмертные боги не досадуют на то, что им в течение столь долгого времени придется иметь дело с таким множеством столь дурных существ; напротив, они всячески пекутся о них. Твой же конец уже близок, а ты теряешь терпение, сам будучи к тому же одним из них!
71 Смешно, стараясь избежать чужой порочности, что невозможно, не стараться избежать своей собственной, – что вполне возможно.
72 Что разумная и гражданственная способность находит неразумным и идущим наперекор общественному, то она основательно считает ниже своего достоинства.
73 Если ты сделал добро, а другой испытал добро, то чего же ты, уподобляясь глупцам, стремишься еще к чему-то третьему, вроде славы доброго человека или награды?
74 Никто не устает получать пользу. Польза же сопряжена с действием, согласным с природой. Не уставай же получать пользу, принося ее!
75 Некогда стремление природы Целого направилось на создание мира. Ныне же или все происходит в силу необходимой связи, или же и наиболее ценное, предмет особого устремления руководящего начала мира, отдано на произвол случая. Если ты будешь помнить об этом, то ко многому отнесешься спокойнее.
Восьмая книга
1 То, что ты уже не можешь прожить достойно философа всей жизни, или жизни зрелых лет, то и тебе самому, и другим ясно, как ты далек от философии, – также отвращает от тщеславия.
Ты запятнал себя так, что нелегко приобрести славу философа, а этому противодействует и твое положение. Но если ты действительно познал, в чем суть, то отрекись от всего показного и будь доволен, если тебе удается провести остаток жизни в согласии с желаниями твоей природы. Подумай об этих желаниях, пусть ничто иное не отвлекает тебя. Ты делал много попыток, блуждал по многим направлениям, но нигде не нашел благой жизни. Ни в силлогизмах, ни в славе, ни в наслаждении, нигде. Но где же она? В том, чтобы исполнять требования человеческой природы. Каким же образом ты их исполнишь? Если у тебя будут твердые основы, которые определяют все стремления и поступки. В чем их суть? Они касаются понимания добра и зла. Согласно им, ничто не будет для человека добром, если не содействует справедливости, благоразумию, мужеству, и свободе. Ничто нельзя назвать злом, что не противодействует этому.
