– Быстро к огню, – приказала мисс Лафосс. – Вы побелели от холода. Майкл, сдвинь свою тушу, дай ей место.
Мисс Петтигрю почувствовала, что ее тянут внутрь. Майкл вскочил на ноги и обрушился на нее, сжав ее в крепком объятии. Потом он поднял ее в воздух и крепко поцеловал.
– Никогда в жизни мне так не хотелось обнять женщину. Да, включая и тебя, Делисия. Я дождался бы вас, даже если бы мне пришлось просидеть здесь всю ночь.
Мисс Петтигрю перестала понимать, что происходит, почему на нее изливается эта благодарность, – она была слишком занята своими проблемами. Но это не означало, что она не могла ей радоваться. О, она радовалась. Она раньше и не подозревала, насколько приятно было получать поцелуи. Ей хотелось еще и еще. Впрочем, что она станет делать, когда вернется к своей прежней жизни и источник поцелуев иссякнет, она предпочитала не представлять. Наконец ее, зардевшуюся от смущения, аккуратно поставили снова на ноги. Мисс Лафосс сияла, улыбаясь обоим.
– Давайте вашу шубу, – сказала она.
– Садитесь здесь, – сказал Майкл.
В камине ярко горел огонь. Диван подтащили к нему поближе. На столике стояли кофейник и чашки. Уютный запах кофе наполнял комнату, лишая Мисс Петтигрю воли. Она сделала над собой усилие.
– В самом деле, мне… – снова начала она.
– Чашку кофе. Обязательно чашку кофе. В такую ночь простудиться ничего не стоит.
По мне, так пусть уж лучше мороз, но ясно, – сказал Майкл.
Он взял в руки кофейник. Мисс Петтигрю внезапно обнаружила у себя в руках чашку.
– Мне тоже, – сказала мисс Лафосс.
– И я с вами за компанию, – сказал Майкл.
– Садитесь же, – повторила мисс Лафосс мисс Петтигрю, которая так и осталась стоять. – Поближе к огню. И рассказывайте. Где вас носило?
– Сначала я, – перебил Майкл. – Я должен знать…
Зазвонил телефон.
– Вот еще, – сказала мисс Лафосс, поднимаясь. – В такой поздний час! Откуда они знают, что я еще не легла?
– Хорошо знают тебя, вот и все, – поддел Майкл.
Мисс Лафосс сняла трубку.
– Слушаю… Да. Кто это?.. Да… Легко… Хорошо… Не обязательно. Птичка никуда не улетит… Спокойной ночи.
Мисс Петтигрю отставила чашку и встала. Звонок телефона мог означать что-то важное, за ним могло последовать что угодно. Майкл тоже поднялся, слегка напрягшись. Если этот негодяй Кальдарелли задумал недоброе, он с ним разделается, даже если бы пришлось для этого его прикончить.
– Спокойствие, – сказала мисс Лафосс небрежно. – Старый приятель.
Майкл обрадованно повернулся к мисс Петтигрю, все еще стоящей неуверенно посреди комнаты и собирающейся с силами для последнего акта, своего выхода со сцены.
– Я не успокоюсь, пока не узнаю, – сказал он. – Откуда? Как зародилась эта мысль? Как респектабельной, целомудренной даме пришло в голову решение, настолько порывающее со всеми и всякими нормами поведения? Я – человек, не терпящий рутины, прямо скажем, не добропорядочный человек, но признаюсь, что и для меня была неожиданной идея вот так вот взять и врезать человеку. Я так и стоял бы там, как статуя, и только ваше присутствие и ваше озарение в нужный момент направили мое поведение в кажущееся теперь таким естественным русло. Собственно, мне непонятно теперь, чего я так долго ждал.
– А! – воскликнула мисс Петтигрю, прозрев.
– Вдохновение, – настаивал Майкл. – Откуда оно?
Мисс Петтигрю смутилась. Ответ был невероятно прост, но если им нравилось думать, что она сотворила еще одно чудо, она не станет спорить.
– Просветите нас, – сказал Майкл.
– Этель Делл, – сказала мисс Петтигрю.
– А? – сказал Майкл.
– Это же так просто, – скромно сказала мисс Петтигрю.
– Для вас, возможно, – сказала мисс Лафосс.
– Ваш монолог, – сказал Майкл.
Мисс Петтигрю вышла к рампе.
– Я же говорю, все очень просто. Моя жизнь не баловала меня разнообразием опыта, но это не значит, что у меня отсутствует женский инстинкт. Глубоко в сердце женщины горит страсть к победителю. Этель Делл, автор женских романов, хорошо разбиралась в инстинктах своего пола. Все ее герои были предельно мужественны. Я тоже хорошо в них разбираюсь, несмотря на то, что в прочих материях я профан. Я вспомнила, что вы тоже невероятно мужественны. Вы же ударили полицейского! Конечно, если бы Ник, вскочив, ринулся в бой, все было бы потеряно. Даже если бы вы и победили его, к чему я склоняюсь, поскольку вы крупнее и сильнее, вы все равно проиграли бы его бесстрашному духу. Я же поставила на то, что он струсит. По нему было похоже. Рискованно, конечно, но мне повезло. Вот и все.
– А! – выдохнул Майкл.
– Ей известно все, – благоговейно прошептала мисс Лафосс.
– Какая женщина! – сказал Майкл.
– Ведьма! – сказала мисс Лафосс.
– Простите, я должен совершить поклонение, – сказал Майкл.
Он снова поцеловал мисс Петтигрю. Покраснев от удовольствия, мисс Петтигрю сказала радостно:
– Мисс Лафосс станет ревновать.
– Станет, – согласилась мисс Лафосс. – Но признаю, что даже если бы вы отбили его у меня, мне пришлось бы признать, что победил сильнейший.
– Я была в таком ужасе, что вы сделаете неверный выбор, – облегченно выдохнула мисс Петтигрю. – Вы ведь сделали верный выбор, правда?
– Да, – сказала мисс Лафосс.
– Еще бы, – сказал Майкл.
– Какой счастье, – слабо сказала мисс Петтигрю. – Вы даже не представляете…
– Садитесь, – приказал Майкл. – Вдох. Выдох.
– Кофе! – сказала мисс Лафосс. – Наверняка совершенно остыл! Я принесу свежего. Майкл, мне нужна твоя помощь.
Она подмигнула ему. Он последовал за ней на кухню.
– Это Джо звонил, – шепнула мисс Лафосс, убедившись, что они одни.
Они вернулись со свежим кофе. Мисс Петтигрю снова оказалась в кресле перед камином, с чашкой в руках. Ее обещание было временно забыто. Теперь она хотела выслушать все подробности.
– Скажите же, – взмолилась она.
– Мы женимся, – сказала мисс Лафосс.
– Немедленно, – сказал Майкл.
Они сидели рядом, как два радостных ребенка. Мисс Петтигрю, для которой забота об их будущем затмевала все остальные соображения, почувствовала глубочайшее удовлетворение. Этот брак был не просто редкостью, одним к миллиону – нет, он приобрел в ее глазах какую-то особую важность. Майкл, внезапно посерьезнев, наклонился в мисс Петтигрю и коснулся ее руки.
– Все благодаря вам, – тихо произнес он.
– Я так счастлива, – скромно сказала мисс Петтигрю.
