Мисс Петтигрю не знала, куда девать глаза от стыда.
– Приношу свои глубочайшие извинения, – сказала она. – Простите меня. Как я могла!
– С легкостью, – сказала мисс Лафосс, все еще улыбаясь.
Мисс Петтигрю вернула себе достоинство.
– Но… чьи же это тогда дети?
– Какие дети?
– Ваши. В смысле… дети… к которым гувернантка… в бюро, – пролепетала мисс Петтигрю, совершенно сбитая с толку.
– Их нигде нет.
– Нет?
– Нет.
– Но ваше объявление…
– На должность горничной. От меня ушла горничная. Мисс Холт, вероятно, просто перепутала адреса.
– Боже, – сказала мисс Петтигрю глухим голосом. – Конечно же. Горничная. Теперь я вспомнила. Она так и сказала. То есть я опоздала. Гувернанткой кого-то наверняка уже наняли.
– Ну, – осторожно сказала мисс Лафосс, – надеюсь, что да.
– Надеетесь?
– У меня к вам деловое предложение, – сказала мисс Лафосс. – Мне неловко его делать. Я знаю, что вы порядочная женщина. Вы согласны меня выслушать?
– Вас? В любое время, – сказала мисс Петтигрю.
– Видите ли, – сказала мисс Лафосс. – Мы с Майклом собираемся пожениться. В недалеком будущем. Но у Майкла есть один пунктик. Ему обязательно подавай большой дом и просторные комнаты. Он рассказал мне, что все детство провел в кругу семьи из девяти человек, все в одной крохотной квартирке друг у друга на ушах, и теперь ему требуется Личное Пространство. Он присмотрел прелестный домик – всем хорош, но просто огромный. Мы будем жить там вдвоем. Я совершенно не умею вести дом. Я даже не знаю, с какой стороны к этому подойти. Кроме того, меня часто не будет – репетиции, гастроли. Все это отвлекает. Вы… Не могли бы вы оставить вашу теперешнюю карьеру и переехать к нам домоправительницей?
– Меня? – прошептала мисс Петтигрю, теряя навыки речи. – То есть мне… жить с вами и Майклом?
– Я ни во что не буду вмешиваться, – поспешила заверить ее мисс Лафосс. – Обещаю. Все будет так, как вы скажете. Разумеется, мы наймем служанок. Мне ужасно неловко просить вас о таком огромном одолжении, но вы меня так обяжете. Я вижу это как наяву: мой дом, в котором все на месте. Майклу вовремя подается обед. На званых вечерах вы безукоризненно выполняете обязанности хозяйки, а я наконец могу получать удовольствие от собственных гостей, зная, что все заранее приготовлено. Прошу вас, не отказывайте мне сразу. Подумайте. Мне не обязательно, чтобы вы дали ответ сейчас.
Мисс Петтигрю бросило в дрожь. На нее словно пролился небесный свет, и его сияние становилось все ярче и все шире. Все ее страхи навечно изгнаны. Дом, в котором она была бы почти хозяйкой. О, как ей хотелось этого! Составлять списки покупок, делать заказы. Никогда не иметь дела с наводящими на нее ужас детьми и их не менее кошмарными матерями. Расставлять в комнатах цветы в точности так, как ей бы этого хотелось. Кто знает, возможно, снова встать к плите. Долой одиночество! Боже, какое блаженство. Невероятно. Рай на земле. Покой. Наконец-то покой.
Она вдруг расплакалась, не в силах поднять голову или сдержать слезы. Мисс Лафосс торопливо обняла ее.
– Джиневра!
Мисс Петтигрю промокнула глаза. Нос ее немного порозовел, веки слегка покраснели, но все лицо ее сияло. Она посмотрела на мисс Лафосс.
– Вам прекрасно известно, – сказала мисс Петтигрю, – что невероятное одолжение оказываете вы мне, а не наоборот. Я не очень хорошая гувернантка. Я ужасная гувернантка. Я ненавижу эту работу. Я не умею справляться с детьми. С каждым годом я боюсь их все сильнее. Каждая моя работа была хуже, чем предыдущая. За каждую платили меньше, чем за предыдущую. На последней должности я была не более, чем служанкой в детской. Годы берут свое. Скоро меня не взяли бы ни на какие деньги. И вдруг вы предлагаете мне дом. Я не знаю, как вас благодарить. У меня нет слов. Но я клянусь вам, что буду заботиться о каждом уголке этого дома, от подвала до крыши, и вам никогда не придется раскаиваться в вашем выборе.
– Джиневра, вы не должны так тяжело работать, – строго сказала мисс Лафосс.
– Даже не думайте, – сияя, сказала мисс Петтигрю.
– Я вам не позволю так уставать.
– Это для меня только в радость.
– Тогда я вам не позволю так радоваться.
– Все, что я делаю, я делаю на совесть.
– Можно просто приказать служанкам.
– И потом обнаружить синие цветы в комнате с зелеными обоями? Или разбитую вазу? Влажные простыни? Вот еще!
– Если они станут плохо выполнять обязанности, вы сможете их уволить.
– Лучше я прослежу, чтобы они выполняли их хорошо.
– Вы себя совсем износите, если будете пытаться делать все сами. Ни в коем случае.
– Так, – возмущенно сказала мисс Петтигрю. – Кто управляет домом, я или вы?
– Вы, – робко согласилась мисс Лафосс. – Простите.
– Вот именно.
Лицо мисс Петтигрю внезапно омрачилось.
– Но… Майкл? – беспокойно сказала она.
– Это была его идея, – сказала мисс Лафосс. – Он говорит, что вы его счастливый билет, и что он ни в коем случае не собирается вас терять. Даже женившись на мне, он все равно хочет жить в уюте, а домохозяйка из меня никакая.
– Как вы оба добры ко мне! – сказала мисс Петтигрю, совершенно счастливая. – Его доверие, конечно же, выдано авансом. Мне нужно будет набраться опыта, но я буду стараться изо всех сил. Я научусь. Не беспокойтесь. Я не ведаю больше страха. С прежней мисс Петтигрю покончено.
Она неожиданно склонилась к мисс Лафосс и жарко спросила:
– Я вам нравлюсь?
– Нравитесь? – удивленно повторила мисс Лафосс. – Конечно же, вы мне нравитесь.
– Я имею в виду по-настоящему. Не из вежливости, не потому, что я вам немного помогла сегодня. Нравлюсь ли вам именно я?
– Если честно, – мягко сказала мисс Лафосс, – ни одна женщина на свете не нравилась мне сильнее.
– А как вы считаете, мужчине я могла бы понравиться?
– Если бы я была в его возрасте, – спокойно произнесла мисс Лафосс, – а вы – в вашем, я бы влюбилась без ума. Помните, звонил телефон? Это был Джо. Он зайдет завтра утром.
Мисс Петтигрю встала и гордо распрямилась.
– Мне кажется, – сказала мисс Петтигрю, – у меня появился поклонник.
