– Это война, сир, на всё воля Господа.
– Ну наконец-то, розовое настроение кончилось, и вы заговорили по-людски. Я не очень доверяю воле Господа, когда речь идет о войне. Как вы верно заметили, всё может быть. Что у нас на фланге и в центре? – обратился он к своим адъютантам, то и дело разъезжавших по всему полю.
– Пескара и Фрундсберг держатся уверенно сир.
– Вот то-то и оно. А вы говорите «победа». Значит пособить надо. Ну что же. Стройте людей. Стрелков на фланги, конницу в центр. Трубите сбор. Идем выиграем эту небольшую драку для моего братца. А вы, юноша, скачите назад, я вижу вас здорово мучает волокита. Ну простите, простите, я привык к основательности. Скачите с Богом. Скажите, что мы идем. Оставьте нам немного испанского мяса, я всегда был в восторге от валенсианской паэльи, ха-ха-ха… – тут смех его оборвался, а глаза чуть не вылезли из орбит. Алансон привстал на стременах и ткнул пальцем по правую руку от себя.
– Что за чёрт!? Это… это… милейший, вы видите то же, что вижу я? – обратился он к адъютанту.
– Сир, с фланга наступает пехота под имперским орлом и бургундским крестом, сир.
– Значит видите. Жаль. И много их на ваш взгляд?
– Три полные баталии, сир.
– И снова глаза меня не подводят. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Судя по всему, это пехота Фрундсберга? То есть три полка ландскнехтов?
– Есть все основания полагать, что вы правы, сир.
– И направляются они?
– Я думаю, что можно предположить, что они ударят во фланг и тыл герцогу Лотарингскому и монсеньеру Ришару де ля Полю.
– И это всё?
– Никак нет, сир. С их стороны было бы разумно два полка распределить между двумя баталиями Чёрной банды, а один полк и всех стрелков пустить на нашу конницу. Таково моё мнение, сир.
– И каков практический вывод на твой взгляд?
– Сир, я думаю, что мы проиграли.
– Жан, друг мой, знаете что?
– Не могу знать, сир.
– Я с вами полностью согласен.
Гонец потрясенно слушал этот неторопливый диалог с вытаращенными глазами. Ему было нехорошо. Победа, слава, а тут Фрундсберг с тремя полками ландскнехтов и «не могу знать, сир, могу предположить, сир».
– Ч-ч-ч-то мне делать?
– Не знаю. Я лично собираюсь стремительно отступать и сжечь мост, ибо преследования мои люди могут не выдержать. А вы… со мной идти не предлагаю, вы расстроитесь. Так что можете выбрать место и способ расстаться с жизнью самостоятельно. К вашим услугам полный ассортемент: пики и пули пехоты, мечи и копья конницы. Впрочем, можете утопиться, благо река рядом. Уверен, что вам было бы приятно встретить смерть рядом с королём. Трубить отход! Быстро! Жан, распорядитесь насчёт пары бочек с порохом на опорах моста. У нас есть пара бочек пороха?
– Конечно, сир. Слушаю, сир.
Пока Франциск увлеченно громил имперскую конницу, а герцог Алансон вел неторопливые рассуждения, Адам наблюдал и участвовал в не менее значимых событиях.
Маневр Фрундсберга с мушкетерами удался на славу. Занятые яростной фронтальной схваткой, швейцарцы не заметили, как к ним подошли длинные, густые шеренги стрелков, которые немедленно расцвели серым, жёлтым и красным. Залпы следовали один за другим, сметая всё перед собой. И три несокрушимые баталии начали разваливаться на куски и таять.
О, конечно, это произошло не вдруг. Райслауферы попытались порвать мушкетеров, но разрозненные броски успеха не имели, так как отдельные бойцы расстреливались в упор или докалывались на месте. А когда Робер де ля Марк смог организовать атаку, стрелков сменили стройные колонны алебардистов, которые словно клещами сжали истерзанные фланги баталий.
И начался разгром. Когда четыре фанляйна, отряженные против пьемонстких жандарм, вернулись, швейцарцы уже бежали с поля боя, а вслед им стреляли пушки и неслась легкая испанская конница.
– Пауль, ты видел!? – Кричал Райсснер, размахивая обломком пики, – ты это видел?!
– Да!!! Прямо в пах!!! Как он орал!!!
– Только зачем было на древко падать. Сломал, вот сука?!
– Точно! Сам не ам и другим не дам, бу-го-га!!!
– Га-га-га!!!
– Общая команда! – разнеслось над строем. – Поротно, становись! Равняйсь! Оружие на плечо! Правое крыло на месте! Левое – вперед, марш!
Три полка спешно строились, равняли ряды и разворачивали фронт туда, где стонала земля и грохотала сталь.
Удар в тыл Чёрной банде был страшен. Ренегатам не было пощады. Их окружили и принялись методично убивать. Испанцы давили с одной стороны, а ландскнехты с другой. Менее чем за десять минут всё было кончено.
В живых не осталось никого.
Убили сгоряча даже герцога Франсуа Лотарингского и Ришара, то есть Ричарда де ля Поля, герцога Саффолка – последнего йоркиста на планете. Очень удачно положили конец смутным страхам короля Генриха VIII.
Мудрое пророчество адъютанта герцога Алансона сбылось в полной мере. Один полк и все роты стрелков были отправлены в атаку против артиллерии французов, которую они и смяли решительным натиском. А заодно вышли в тыл коннице короля Франциска.
Так что, когда испанцы и ландскнехты дружно навалились на лучшее рыцарство Европы, отступать тому было некуда. Таким образом, сбылось другое пророчество, сделанное адмиралом Бонниве.
К сожалению для последнего, сбылось с точностью до наоборот. То есть, именно ему некуда стало бежать.
А он и не бежал.
В яростной кавалерийской атаке сухопутный адмирал погиб на пиках ландскнехтов. Рядом с ним пали Луи де ля Тремуй и ля Палис.
Адью, господа!
Было девять утра.
Валуа рычал и ревел, как дикий зверь. Облик его сделался страшен. Весь в крови, в порубленных латах, плюмаж сорван… Он не понимал, что происходит и не мог поверить своим глазам.
– Перестроиться! Отводи людей! Монморанси! Проклятье, ничего не хочу слушать! О, Мадонна! Дьявол! Дерьмо! Где Алансон! Отходим к лагерю и перестраиваемся! В атаку! А-а-а-а… Где этот проклятый гонец?! Тысяча четей, где Алансон! Каналья!!!
Между «а-а-а-а» и «каналья» удалось вклиниться, и сделал это незаменимый Монморанси.
– Мост взорван. Алансон ушел. Помощи не будет.
– Что-о-о-о?! Да я его… я его… трус! Предатель!! Каналья!!! Проклятье!!! Так. Артиллерия?!
– Захвачена, сир. В лагере полк ландскнехтов. Из ворот Павии только что вышел Антонио де Лейва. Он атакует швейцарское прикрытие.
– Чёрт! Дьявол! Атакуем!!!
– Сир, разумно ли…
– Атакуем!!! Монморанси, ты со мной?!
– Да, сир.
– Тогда в бой!!! Гвардия, ко мне!!!
